Собрание сочинений в одном томе - Владимир Высоцкий

МОЙ ГАМЛЕТ

Я только малость объясню в стихе —На все я не имею полномочий…Я был зачат как нужно, во грехе —В поту и в нервах первой брачной ночи.

Я знал, что, отрываясь от земли, —Чем выше мы, тем жестче и суровей;Я шел спокойно прямо в королиИ вел себя наследным принцем крови.

Я знал — все будет так, как я хочу,Я не бывал внакладе и в уроне,Мои друзья по школе и мечуСлужили мне, как их отцы — короне.

Не думал я над тем, что говорю,И с легкостью слова бросал на ветер, —Мне верили и так, как главарю,Все высокопоставленные дети.

Пугались нас ночные сторожа,Как оспою, болело время нами.Я спал на кожах, мясо ел с ножаИ злую лошадь мучил стременами.

Я знал — мне будет сказано: «Царуй!» —Клеймо на лбу мне рок с рожденья выжег.И я пьянел среди чеканных сбруй,Был терпелив к насилью слов и книжек.

Я улыбаться мог одним лишь ртом,А тайный взгляд, когда он зол и горек,Умел скрывать, воспитанный шутом, —Шут мертв теперь: «Аминь!» Бедняга Йорик!..

Но отказался я от дележаНаград, добычи, славы, привилегий:Вдруг стало жаль мне мертвого пажа,Я объезжал зеленые побеги…

Я позабыл охотничий азарт,Возненавидел и борзых, и гончих,Я от подранка гнал коня назадИ плетью бил загонщиков и ловчих.

Я видел — наши игры с каждым днемВсё больше походили на бесчинства, —В проточных водах по ночам, тайкомЯ отмывался от дневного свинства.

Я прозревал, глупея с каждым днем,Я прозевал домашние интриги.Не нравился мне век, и люди в немНе нравились, — и я зарылся в книги.

Мой мозг, до знаний жадный, как паук,Все постигал: недвижность и движенье, —Но толка нет от мыслей и наук,Когда повсюду — им опроверженье.

С друзьями детства перетерлась нить,Нить Ариадны оказалась схемой.Я бился над словами «быть, не быть»,Как над неразрешимою дилеммой.

Но вечно, вечно плещет море бед, —В него мы стрелы мечем — в сито просо,Отсеивая призрачный ответОт вычурного этого вопроса.

Зов предков слыша сквозь затихший гул.Пошел на зов, — сомненья крались с тылу,Груз тяжких дум наверх меня тянул,А крылья плоти вниз влекли, в могилу.

В непрочный сплав меня спаяли дни —Едва застыв, он начал расползаться.Я пролил кровь, как все, — и, как они,Я не сумел от мести отказаться.

А мой подъем пред смертью — есть провал.Офелия! Я тленья не приемлю.Но я себя убийством уравнялС тем, с кем я лег в одну и ту же землю.

Я Гамлет, я насилье презирал,Я наплевал на датскую корону, —Но в их глазах — за трон я глотку рвалИ убивал соперника по трону.

Но гениальный всплеск похож на бред,В рожденье смерть проглядывает косо.А мы всё ставим каверзный ответИ не находим нужного вопроса.

РЕВОЛЮЦИЯ В ТЮМЕНИ

В нас вера есть, и не в одних богов!..Нам нефть из недр не поднесут на блюдце.Освобожденье от земных оковЕсть цель несоциальных революций.

В болото входит бур, как в масло нож.Владыка тьмы, мы примем отреченье!Земле мы кровь пускаем — ну и что ж, —А это ей приносит облегченье.

Под визг лебедок и под вой сиренМы ждем — мы не созрели для оваций, —Но близок час великих переменИ революционных ситуаций!

В борьбе у нас нет классовых врагов —Лишь гул подземных нефтяных течений, —Но есть сопротивление пластов,И есть, есть ломка старых представлений.

Пока здесь вышки, как бамбук, росли,Мы вдруг познали истину простую:Что мы нашли не нефть — а соль земли,И раскусили эту соль земную.

Болит кора Земли, и пульс возрос,Боль нестерпима, силы на исходе, —И нефть в утробе призывает — «SOS»,Вся исходя тоскою по свободе.

Мы разглядели, различили больСквозь меди блеск и через запах розы, —Ведь это не поваренная соль,А это — человечьи пот и слезы.

Пробились буры, бездну вскрыл алмаз —И нефть из скважин бьет фонтаном мысли, —Становится энергиею масс —В прямом и тоже в переносном смысле.

Угар победы, пламя не угробь,И ритма не глуши, копытный дробот!..Излишки нефти стравливали в Обь,Пока не проложили нефтепровод.

Но что поделать, если льет из жерлМощнее всех источников овечьих,И что за революция — без жертв,К тому же здесь еще — без человечьих?

Пусть скажут, что сужу я с кондачка,Но мысль меня такая поразила:Теория «великого скачка»В Тюмени подтвержденье получила.

И пусть мои стихи верны на треть,Пусть уличен я в слабом разуменье,Но нефть — свободна, — не могу не петьПро эту революцию в Тюмени!

Я К ВАМ ПИШУ

Спасибо вам, мои корреспонденты —Все те, кому ответить я не смог, —Рабочие, узбеки и студенты —Все, кто писал мне письма, — дай вам бог!

Дай бог вам жизни двеИ друга одного,И света в голове,И доброго всего!

Найдя стократно вытертые ленты,Вы хрип мой разбирали по слогам.Так дай же бог, мои корреспонденты,И сил в руках, да и удачи вам!

Вот пишут — голос мой не одинаков:То хриплый, то надрывный, то глухой.И просит население бараков:«Володя, ты не пой за упокой!»

Но что поделать, если я не звóнок, —Звенят другие — я хриплю слова.Обилие некачественных пленокВредит мне даже больше, чем молва.

Вот спрашивают: «Попадал ли в плен ты?»Нет, не бывал — не воевал ни дня!Спасибо вам, мои корреспонденты,Что вы неверно поняли меня!

Друзья мои — жаль, что не боевые —От моря, от станка и от сохи, —Спасибо вам за присланные — злыеИ даже неудачные стихи.

Вот я читаю: «Вышел ты из моды.Сгинь, сатана, изыди, хриплый бес!Как глупо, что не месяцы, а годыТебя превозносили до небес!»

Еще письмо: «Вы умерли от водки!»Да, правда, умер, — но потом воскрес.«А каковы доходы ваши все-таки?За песню трешник — вы же просто Крез!»

За письма высочайшего пошиба:Идите, мол, на Темзу и на Нил, —Спасибо, люди добрые, спасибо,Что не жалели ночи и чернил!

Но только я уже бывал на Темзе,Собакою на Сене восседал.

Я не грублю, но отвечаю тем же, —А писем до конца не дочитал.

И ваши похвалы, и комплименты,Авансы мне — не отфутболю я:От ваших строк, мои корреспонденты,Прямеет путь и сохнет колея.

Сержанты, моряки, интеллигенты, —Простите, что не каждому ответ:Я вам пишу, мои корреспонденты,Ночами песни — вот уж десять лет!

«Я бодрствую, но вещий сон мне снится…»

Я бодрствую, но вещий сон мне снится.Пилюли пью — надеюсь, что усну.Не привыкать глотать мне горькую слюну:Организации, инстанции и лицаМне объявили явную войну —За то, что я нарушил тишину,За то, что я хриплю на всю страну,Затем, чтоб доказать — я в колесе не спица,За то, что мне неймется, и за то, что мне не спится,За то, что в передачах заграницаПередает блатную старину,Считая своим долгом извиниться:«Мы сами, без согласья…» — Ну и ну!За что еще? Быть может, за жену —Что, мол, не мог на нашей подданной жениться,Что, мол, упрямо лезу в капстрануИ очень не хочу идти ко дну,Что песню написал, и не одну,Про то, как мы когда-то били фрица,Про рядового, что на дзот валится,А сам — ни сном ни духом про войну.

Кричат, что я у них украл лунуИ что-нибудь еще украсть не премину.И небылицу догоняет небылица.Не спится мне… Ну как же мне не спиться!Нет, не сопьюсь — я руку протянуИ завещание крестом перечеркну,И сам я не забуду осениться,И песню напишу, и не одну,И в песне я кого-то прокляну,Но в пояс не забуду поклонитьсяВсем тем, кто написал, чтоб я не смел ложиться!Пусть даже горькую пилюлю заглотну.

«Жил-был один чудак…»