Зверолов - Александр Рудазов

С этими словами он еще раз ударил «штурвал» током — и звездолет снова тряхнуло. Издалека послышался приглушенный полурев-полустон.

И в этот момент у Трооста в голове щелкнуло.

— Это не штурвал, — помертвевшим голосом сказал он. — Это… мозжечок.

— Что?.. — не понял Хаусер.

— Мы в головном мозге, — тихо произнес Троост.

Несколько секунд Хаусер молча смотрел на зверолова, осмысливая услышанное. А когда осмыслил, его глаза резко расширились.

— Назад, к кораблю!!! — проревел генерал, первым подавая пример.

Путь обратно был сумбурным. Переполошенное осиное гнездо — вот что это напоминало. Маскировка уже не помогала — многорукие монстры бросались прямо на землян, безошибочно.

Внезапно Троост понял, что они с самого начала прекрасно их видели. Просто до определенного момента не воспринимали как врагов. Считали инертной субстанцией — безвредной и несъедобной.

— Значит, это не звездолет?! — на лету выкрикнул Хаусер.

— Нет! — кивнул Троост. — Сам посмотри — кровеносные сосуды, желудок, сердце… это явно сверхгигантский организм!

— И кто же тогда эти… члены экипажа? — нахмурился Хаусер, прожигая бластером очередного пришельца.

— Фагоциты! — ответил Троост. — Клетки иммунной системы! Они просто защищают организм хозяина от вторжения вредных микроорганизмов!

— Это я-то микроорганизм?! — взревел Хаусер.

Лебедева больше не терзалась угрызениями совести. Узнав, что перед ней не разумные существа, а… вообще не существа, она стала палить, точно по мишеням в тире. Хладнокровно и без колебаний.

Хаусер тоже сменил тактику. Если его противники — напрочь лишенные мозгов бактерии-переростки, нет смысла особо ухищряться. И от них тоже никаких хитростей можно не ждать.

Правда, у них численное превосходство. Очень значительное.

— Троост, сколько вообще бывает фагоцитов в одном организме?! — рявкнул Хаусер, прожигая очередного монстра.

— Много! — коротко ответил зверолов.

Земляне неслись по кровеносному сосуду, едва успевая увертываться от ваго… эритроцитов! «Пасущие» их фагоциты бросались со всех сторон, один за другим сгорая в бластерном огне.

Троост с досадой размышлял, что в зоопарке такая добыча произвела бы фурор, но поди-ка поймай ее… Он даже силовой пузырь с вскрытой особью был вынужден бросить — тот замедлял эвакуацию.

Впереди возникли огромные ство… да, створы. Точнее, створки. Гигантские створки, перекрывающие сердечный клапан. Сейчас они были закрыты, но Хаусер даже не подумал притормаживать. Он на лету присоединил к бластеру миноформатор, выждал, пока сформируется заряд, и от души шарахнул.

Страшная вспышка прошибла створки насквозь, оставив оплавленные края. Троост невольно посочувствовал космическому гиганту, в чье сердце они только что ворвались.

Дальше, дальше. По редеющему кровяному потоку, во все более узкие артерии. Но несмотря на то что земляне все больше приближались к своему космолету, его сигнал становился все слабее и слабее. Троост уже догадался о причине, и ему это очень не нравилось…

Вот наконец и он. Корабль-шпион «Отто Скорцени». Целый, нетронутый… только вот какой-то «поплывший». Очертания корпуса заметно смазались, появились странного рода потеки…

Запрыгнувшая внутрь Лебедева тут же доложила, что космолет в нерабочем состоянии. Двигатель и гравитационная система серьезно повреждены. Они словно… изъедены.

— Как прикажете это понимать?! — нахмурился Хаусер.

— Очевидным образом, — вздохнул Троост. — Несмотря на то что мы оставили космолет не в пищеварительной системе, а в кровеносной, за время нашего отсутствия он слегка… усвоился. Как я и думал, они питаются металлами…

— Значит, мы не сможем вернуться? — закусила губу Лебедева. — И связи по-прежнему нет… почему ее здесь нет? Я думала, что это помехи от инопланетных приборов…

— Помехи, — согласился Троост. — Только не от приборов. Это помехи от мозга весом в десять миллиардов тонн. Наши инфы рядом с такой штукой — что компас рядом с горой железа.

— Потрясающе… Еще бы вот только суметь сообщить об этом на Землю…

— Сообщить-то мы сможем, — махнул рукой Хаусер. — Надо просто выбраться наружу. Скафандры же у нас целы.

— А вернуться?

— Об этом будем думать после.

Но и просто выбраться наружу оказалось делом непростым. Фагоциты досаждать перестали — да их почти и не было в этом капилляре, — но вагонетки-эритроциты по-прежнему неслись сплошным потоком. С трудом маневрируя среди них, Хаусер принялся прорезать сквозное отверстие. То, что проделал «Отто Скорцени», уже успело… зажить.

Выбраться удалось только через час. И пришлось поторапливаться — едва тяжелый бластер разорвал углеродно-металлическую кожу, как со всех сторон хлынули фагоциты. Правда, на сей раз земляне их не интересовали — они спешили собрать своих драгоценных эритроцитов.

С десяток этих серебристых тел все же вылетело в открытый космос. Потом рана стала стремительно зарастать — Хаусер, прикрывавший отступление, едва-едва успел проскочить.

Здесь, снаружи, фагоцитов можно было не опасаться. Но у землян больше не было транспорта, а их скафандры не предназначались для межпланетных перелетов. Они застряли на шкуре звездного колосса, точно три крошечные вошки.

А вокруг, куда ни глянь, парили другие такие же колоссы. Отсюда их мерцающие силуэты казались крохотными, но лишь из-за расстояния.

И это расстояние сокращалось. Вытягивая длинные шеи, космические чудовища летели к своему вожаку — похоже, он как-то дал им понять, что чувствует себя нехорошо. Голова болит, в сердце колет, и бок кто-то царапнул.

Теперь, когда стало ясно, что это живые существа, их уже нельзя было перепутать со звездолетами. Как с загадочной картинкой — до поры изображение кажется бесформенной мешаниной, но, когда наконец поймешь секрет, станет удивительно, как можно было его не замечать.

— Настало утро, и восточный ветер нанес саранчу… — задумчиво произнес Хаусер, глядя на громадных пришельцев.

— Что?.. — не поняла Лебедева.

— Говорю — это похоже на нашествие космической саранчи.

— Скорее уж на коров, пришедших попастись, — хмыкнула пилот.

— А я бы назвал их звездными китами, — заявил Троост. — Подобно китам, они бороздят безбрежные просторы в поисках полей лакомого криля…

— Тогда уж слоны, — снова хмыкнула Лебедева. — Вон какие у них хоботы.

— Звездные слоны — не звучит. А звездные киты — звучит.

Хаусер кивнул. Ему тоже показалось, что «звездные киты» звучит гораздо лучше.

Обсуждая таксономические проблемы, Лебедева одновременно устанавливала связь с командованием. Из-за чудовищной силы мозговой активности сильные помехи были и здесь, но через несколько минут на визорах все же появилось лицо космократора.

— Вы не выходили на связь почти семнадцать часов, — прокомментировал он. — Мы уже были уверены, что вы погибли или в плену.

— Докладывает бригадный генерал Максимилиан Хаусер, — выставил вперед подбородок Хаусер. — Вверенный мне экипаж цел. Вверенный мне космолет пришел в нерабочее состояние. Получена ценная информация. Передаю слово Маартену Троосту.

Чтобы изложить все данные, потребовалось некоторое время. Очень уж необычными оказались результаты исследовательской миссии. Поначалу на лице Штауфенберга даже отразилось недоверие, но оно быстро рассеялось.

— Они не воспринимают нас как противников, — говорил Троост. — Исключительно как кормовую базу. Причем даже не нас самих, а нашу технику.

— Уточните, — попросил Штауфенберг.

— Это форма жизни на основе металлов. Металлами же они и питаются. По-видимому, обычно они пасутся в метеорных потоках или общипывают астероиды.

— А наши орбитальные станции… наши космолеты…

— Для них это как сочные фрукты.

Космократор несколько секунд размышлял, подвигал туда-сюда нижней челюстью и медленно сказал:

— Я вас понял. Это животные. Но скажите мне вот что — есть ли возможность как-то прогнать их из системы или устранить угрозу иным способом?

— Можно попробовать приманку…

— Морковка для ослика? — с полуслова ухватил идею космократор. — Добро, попробуем. Кстати, как ситуация у вас самих? Насколько сильно поврежден космолет?

— Частично переварен, — хмыкнула Лебедева.

— Интересно. По-моему, это беспрецедентный случай в истории космонавтики. И где же вы сейчас?

— Сидим на шкуре звездного кита, — отрапортовал Хаусер. — Эвакуация невозможна. Ждем указаний.