Приговор - Джеймс Шиан

— Прямо сейчас? — заныл адвокат.

— Прямо сейчас.

Адвокат набрал номер и сказал в мобильник:

— Все отменяется, — и разъединился.

— Учти, крутой, что я не один, — спокойно сказал Дик. — Ты знаешь правила игры: если отныне что-то случится со мной или с кем-нибудь из моих людей, ты покойник. Никуда не убежишь. Никуда не спрячешься. И не сумеешь потратить деньги. А если считаешь, что я заливаю, давай, попробуй! — Повернулся и вышел из туалета.

В зале Джек раскладывал на столе материалы для заседания. Он заметил, какими глазами уставился на него Клей Эванс.

— Вы глядите на меня так, словно я привидение, — бросил он. Четвертый отвернулся.

В этот момент в дверях показался Джимми Дикарло. Он вошел совсем не так, как в предыдущие дни, — был бледен и слегка растрепан.

— Что, черт возьми, творится? — спросил его Клей Эванс, когда адвокат устроился рядом с ним.

— Сам не понимаю. Похоже, у нас осложнения.

— А что с моими деньгами?

Джимми только пожал плечами.

— Не волнуйтесь, — солгал он. — Игра еще не кончена. — И порадовался, что успел сорвать куш.

В этот момент в дверях появился судья. Стэнтон хотел переговорить с представителями сторон наедине, но не успел предупредить судебного пристава, и зал уже был полон зрителей.

— Представители сторон, подойдите.

Джеку пришлось сделать усилие, чтобы сохранять спокойствие. Он не мог поднять глаз на стоявшего рядом человека — того, который, как он догадывался, пытался этим утром его убить. И чтобы не выдать себя, стал смотреть на судью и внимательно слушать. А Стэнтон тем временем наносил смертельный удар его плану.

— Я всю ночь обдумывал вчерашние события и решил пересмотреть свое постановление — удовлетворить ходатайство защиты и признать, что в ходе судебного разбирательства были нарушены нормы правосудия. — Джек тут же понял, что его противники каким-то образом добрались до судьи. Тобину захотелось взвыть, но он не проронил ни звука. — Судебное разбирательство запуталось, — продолжал Стэнтон. — Мы заседаем только три дня. Я распорядился подобрать новых кандидатов в состав присяжных, и через час мы сможем начать все сначала. Это даст вам время поставить в известность ваших свидетелей. Джек, мне известно, что Чарли Петерсон из другого города. Он еще не уехал?

— Нет, судья.

— Превосходно. Если пожелаете, мы можем работать в субботу и к субботнему вечеру должны оказаться там же, где находимся теперь. Задержка составит всего три дня. Джек, прошу вас, не называйте ложью версию обвинения по делу Келли и предупредите мисс Лопес, чтобы она не рассказывала суду, какого мнения о Джеронимо Крузе ее соседи. А вы, мистер Дикарло, не спрашивайте мисс Лопес, где и с кем она проживает. Вам ясно?

— Да, сэр. — Джимми не мог сдержать ликования. Он даже не заметил, что Стэнтон назвал обвинителя по имени.

— Мне неприятно принимать такое решение, но наше разбирательство должно быть справедливым, а материалы предоставить добротную базу для последующих апелляций. — Говоря, судья не сводил глаз с Джека. — И по здравом размышлении трехдневная задержка не такая большая жертва.

Клей Эванс был рад, что суд начнется сначала, но не мог забыть, что только что потратил ни на что двести пятьдесят тысяч долларов.

В четверг был сформирован новый состав присяжных. В пятницу и в субботу Джек выдвинул те же обвинения, но эффект неожиданности пропал. С галерки больше не слышалось восклицаний — все знали, что последует дальше. Марию пригласили вовремя, и Джек снял остроту перекрестного допроса Чарли Петерсона, сам спросив, почему свидетеля лишили права адвокатской практики. После этого слова Чарли стали весомее. Но Джек лишился показаний об убийстве Нэнси и ранении Хоакина, которые в прошлый раз прозвучали лишь благодаря просчету Дикарло. Когда закрывалось субботнее заседание, он оценивал свои шансы как хорошие.

— До понедельника, — сказал судья, когда Джек кончил представление доказательств. Стэнтон вел себя свободнее с представителями сторон — по крайней мере с Джеком. И тот понял, что судья принял решение о неправомерности прошлого судебного разбирательства, чтобы в самом деле распутать ситуацию. Может быть, он собирался передать дело на суд присяжных? Джек не имел ответа. Однако Стэнтон дал ему шанс снова выдвинуть обвинение.

Воскресенье Джек провел на ранчо с Пат. Утром они совершили долгую пробежку, чего давно не могли себе позволить. А вернувшись, увидели, что дом в полном их распоряжении. Мария находилась по-прежнему в больнице с Хоакином, а Дик отправился поиграть со Стивом Престоном в ковбоев.

Телохранитель сроднился с фермерской жизнью и пользовался каждым удобным случаем, чтобы вскочить в седло, или присоединялся к пастухам хозяина. Говорили, что у Стива есть сестра, которая несколько месяцев назад потеряла мужа и с тех пор жила на ранчо. Но это были только слухи. Джек даже не мог вспомнить, откуда они дошли до него.

— Хоакин тебе сказал, — подсказала Пат. — Незадолго до ранения.

Они отдыхали в постели после того, как долго занимались любовью, чего обоим в последнее время так сильно недоставало.

— Ты полагаешь, он ездит туда, потому что ему нравится ковбой или его сестра? — спросил Джек Патрицию, которую считал в этих вопросах большим знатоком. Приятно было поговорить о делах, не связанных судом.

— Я думаю, ему нравится быть ковбоем, а сестра — отличный довесок.

— Как ты догадалась?

— По тому, как он готовится к отъезду. Каждый раз принимает душ и надевает чистые джинсы. А третьего дня видела, как Дик выщипывал волосы из ноздрей.

— Ну, это уж слишком! — рассмеялся Джек.

— Ты бы ради меня не пошел на такую жертву?

— У меня для этого есть специальная штуковина на батарейках. Но если бы пришлось дергать, я бы согласился. Для тебя — все, что угодно. — Он стиснул Пат в объятиях, и оба весело расхохотались. Он поцеловал ее, потому что она была так близко, коснулся ее тела и вновь поцеловал…

— Что должно произойти завтра? — спросила Пат, когда они вышли на кухню подкрепиться. В два часа ночи Джек налег на овсянку.

— Может ничего не произойти, — пожал он плечами.

— А ты на что надеешься?

— Надеюсь, что оба — и Эванс, и Брюм — дадут свидетельские показания. Я весь процесс вел именно к этому. Думаю, Джимми хочет их поставить на свидетельское место. Стрельба показала, что они нервничают. Понедельник обещает стать интересным днем.

Журналисты то ли почувствовали, что назревает развязка, толи появились просто потому, что судебный процесс пошел к завершению, но у ступеней дворца правосудия собрались представители всех крупных радиовещательных компаний и Си-эн-эн. Все хотели взять интервью, и Джимми старался никого не обделить вниманием. Джек проскользнул внутрь через боковой вход.

— Сегодня грянет салют, — говорил всем адвокат, хотя и не уточнял, что имел в виду. — Наберитесь терпения, увидите сами.

Перед объективами Джимми чувствовал себя как рыба в воде. Он настолько свыкся с этой ролью, что вообразил себя «говорящей головой» от юриспруденции.

Судья появился в зале ровно в девять. Все уже были на местах и ждали его.

— Хотите что-нибудь обсудить перед тем, как мы пригласим присяжных? — спросил он. Никто не ответил. У Стэнтона почему-то стало тяжело на душе. — Итак, — повернулся он судебному приставу, — приведите присяжных. — Когда четырнадцать человек разместились на местах, посмотрел на Дикарло: — Защитник, можете начинать. Вызывайте первого свидетеля.

Джимми встал.

— Спасибо, ваша честь. — Он сказал это таким тоном, словно собирался произнести речь. — Защита приглашает на место для свидетельских показаний Джека Тобина. — В зале началось нечто невообразимое. Все заговорили наперебой. Джек покосился на присяжных: они занимались именно тем, чем положено, — впитывали все, что происходило вокруг.

Джек был, пожалуй, единственным, если не считать защитника, человеком, который не удивился. Он предвидел такую ситуацию.

Судья отчаянно пытался восстановить порядок. Ему уже досталось от прессы за то, что он однажды выставил из зала людей. И он не хотел идти на конфликт.

— Тише! Тише! Хотите, чтобы я выдворил вас за дверь? — Понадобилось пять минут и усилия четырех судебных приставов, чтобы люди подчинились. — Защитник, подойдите ко мне, — бросил судья Джимми. — Мы могли бы встретиться в моем кабинете. Вы бы нам сказали, что намерены предпринять, и мы бы все обсудили. Но вам обязательно надо бить на эффект, чтобы всех взбаламутить. Кстати, каковы ваши основания, чтобы вызывать представителя обвинения на место для дачи свидетельских показаний?

— Он свидетель, ваша честь. Его мотивировка предъявления иска в суд — чистая игра. Он не должен был выступать на этом процессе обвинителем.