Сокрушитель Войн - Брендон Сандерсон

– Вы поступаете очень странно, ваша милость, – заметил Лларимар, догнав его на лужайке.

Слуги следовали за ними беспорядочной толпой, пытаясь раскрыть огромный красный зонт.

– Я знаю, – ответил Гимн. – Думаю, все мы сходимся в том, что я всегда был довольно странным для бога.

– Должен признать, что это правда.

– Значит, я веду себя как обычно, – заключил Гимн. – И со вселенной все в порядке.

– Мы правда идем во дворец Звезды Милосердия?

– Да, именно. Как думаешь, она будет раздражена? Это может оказаться занятным.

Лларимар только вздохнул:

– А вы уже готовы поговорить о снах?

Гимн ответил не сразу. Слуги наконец раскрыли зонт и подняли над ним.

– Мне снился шторм, – сказал он. – Я стоял посреди него, и мне было не за что ухватиться. Меня хлестали дождь и ветер, отталкивали назад. Они были так сильны, что земля уходила из-под ног.

Лларимар выглядел встревоженным.

«Еще признаки войны, – подумал Гимн. – По крайней мере, он их так понимает».

– Что-то еще?

– Да. Красная пантера. Она блестела, отражая свет, будто была сделана из стекла или чего-то похожего. Она ждала посреди шторма.

Лларимар пристально посмотрел на него:

– Вы не выдумываете, ваша милость?

– Что? Нет! Мне действительно это снилось.

Лларимар вздохнул, но кивнул младшему жрецу, и тот поспешил записать сон под диктовку. Они вскоре достигли желтого с золотом дворца Звезды Милосердия. Гимн Света помедлил перед зданием, вдруг осознав, что еще никогда не наносил визита другому богу, не отправив сначала гонца.

– Желаете послать кого-нибудь, чтобы объявить о вашем прибытии, ваша милость? – поинтересовался Лларимар.

Гимн колебался.

– Нет, – наконец сказал он, заметив пару стражников у парадного входа. Они были мускулистее обычных слуг, и на поясах у них висели мечи. Гимн предположил, что это дуэльные клинки, хотя никогда раньше их не видел.

Он подошел к стражникам.

– Ваша госпожа дома?

– Боюсь, нет, ваша милость, – ответил один. – После полудня она отправилась навестить Всематерь.

«Всематерь? – удивился Гимн. – Еще одна богиня, владеющая приказами для безжизненных. Дело рук Авроры?»

Он скучал по болтовне со Всематерью – может, стоит к ней потом заглянуть. К несчастью, она его люто ненавидела.

– Ладно, – сказал Гимн стражнику. – Неважно. Мне надо осмотреть здесь коридор, место, где прошлой ночью произошло нападение.

Стражники переглянулись.

– Я… не знаю, можем ли мы пропустить вас, ваша милость.

– Тушкан! Они мне могут запретить?

– Только если получили прямой приказ от Звезды Милосердия.

Гимн Света перевел взгляд на стражников, и те неохотно отошли в сторону.

– Да все в порядке, – заверил их бог. – Ваша госпожа попросила меня позаботиться кое о чем. Вроде того. Идем, Тушкан?

Лларимар последовал за ним в коридор. Гимн снова ощутил странное удовлетворение. Непонятные ему инстинкты побуждали его искать место, где погиб слуга.

Доски пола уже заменили, и его обостренное возвышением зрение с легкостью видело разницу между новой и старой древесиной. Гимн прошел немного дальше. Доску с посеревшим пятном тоже убрали и заменили совершенно неотличимой новой.

«Интересно, – подумал он, – но ничего неожиданного. И... есть ли тут еще такие пятна?»

Он двинулся дальше и оказался прав, заметив еще один участок новых досок в форме правильного квадрата.

– Ваша милость? – прозвучал новый голос.

Гимн поднял голову и увидел того самого немногословного молодого жреца, с которым он говорил вчера.

– А, отлично, – улыбнулся Гимн. – Я надеялся, что придешь именно ты.

– Вас не удержат никакие запоры, ваша милость, – произнес жрец.

– Я слышал, что это лечится незрелыми фигами, – сказал Гимн. – Мне надо поговорить со стражниками, которые видели злоумышленника.

– Но зачем, ваша милость? – спросил жрец.

– Потому что я с причудами, – объяснил Гимн Света. – Пошли за ними. Мне нужно поговорить со всеми слугами и охранниками, которые видели убийцу.

– Ваша милость, – с неловкостью произнес молодой человек, – городские власти уже разобрались. Они решили, что преступник намеревался украсть картины Звезды Милосердия, и посчитали своим долгом...

– Тушкан, – оглянулся Гимн, – этот человек может игнорировать мои требования?

– Лишь ценой великой опасности для души, ваша милость, – ответил Лларимар.

Жрец наградил их сердитым взглядом, но все же послал слугу исполнить просьбу Гимна Света. Сам бог опустился на колени, и несколько слуг тревожно зашептались: они явно посчитали такую униженную позу неподобающей.

Гимн Света не обратил на них внимания и пригляделся к квадрату нового дерева. Он был больше, чем два других, которые заменили, и цвета на нем лучше соответствовали остальному полу. Просто квадратный участок доски, чуть-чуть отличающийся от соседних. Без дыхания – причем мощного – Гимн бы даже не заметил различий.

«Это люк! – с внезапным изумлением понял он. Жрец не сводил с него глаз. – Этот участок не новый, как те замененные, он новый только по сравнению с другими досками».

Гимн прополз по полу, намеренно игнорируя люк. И опять какой-то инстинкт заставил его промолчать об этом открытии. Откуда у него такая неожиданная подозрительность? Это влияние зловещих снов и образов с картины? Или что-то еще? Он чувствовал, что проникает в глубины своей души, высвобождая оттуда настороженность, в которой раньше не нуждался.

Как бы там ни было, он отодвинулся от этого места, притворившись, что не заметил люка, а смотрит, не застряли ли в дереве какие-нибудь нитки. Он подобрал одну, явно из одеяния слуги, и внимательно рассмотрел.

Кажется, жрец немного расслабился.

«Он знает о люке, – подумал Гимн. – И… возможно, нарушитель тоже знал?»

Он поползал еще немного, к неловкости слуг, пока не явились люди, за которыми он требовал послать. Гимн встал – слуги тут же отряхнули его одеяние от пыли – и направился к прибывшим. В коридоре стало тесно, поэтому Гимн вывел всех под открытое небо.

Там он оглядел группу из шестерых мужчин.

– Назовите себя. Вот ты слева, ты кто?

– Меня зовут Гагарил, – ответил тот.

– Сочувствую, – сказал Гимн.

Мужчина покраснел:

– Меня назвали в честь отца, ваша милость.

– А что он такого совершил? Неожиданно много времени провел в таверне? Ну ладно, как ты в это впутался?

– Я стоял на воротах, когда вломился нарушитель.

– Ты был один? – уточнил Гимн.

– Нет, – сказал другой мужчина. – С ним был я.