Дочь похитительницы снов - Майкл Муркок

По натуре, несмотря на свои волчьи повадки, Эльрик отнюдь не был хищником. И в этом он коренным образом, насколько я успел узнать, отличался от своих сородичей. Быть может, потому мы трое и встретились, что все были изгоями среди своего народа…

– Глупец! – крикнул Эльрик, осаживая коня и подпуская Гейнора ближе. – Ты думал, я позволю чародею-самоучке вторгнуться в Серые Жилы? Я Эльрик, последний император Мелнибонэ, и я поставлю тебя на место, зарвавшийся мальчишка! Все, что ты успел украсть, я отберу у тебя! Все, что ты разрушил, будет восстановлено! Все твои победы обернутся поражениями!

– А я Гейнор, – заорал в ответ мой кузен, – и мне подчиняются владыки Порядка и Хаоса! Тебе меня не одолеть!

– Тебя обманули! – весело откликнулся Эльрик. – Называй себя как хочешь, сути это не изменит. До сих пор тебе везло, но твое везение скоро закончится!

Эльрик повернулся к Гейнору спиной и послал лошадь галопом. Я, по правде сказать, думал, что отстану, но моя лошадка оказалась на удивление резвой и выносливой. Мало того, она словно видела все препятствия, возникавшие на нашем пути. Факелы зашипели, когда мы на полном скаку влетели в какую-то речушку, но лошади и не подумали остановиться. Нам удалось снова зажечь факелы, и вдруг я увидел Оуну, стоявшую на обочине «дороги» и подававшую какие-то знаки. Эльрик, похоже, понял – он погасил свой факел и жестом велел мне сделать то же самое.

Мы слышали за спиной стук копыт и голоса. Мы видели факелы гейноровского отряда. Они почти настигли нас. Хватит ли у Эльрика сил, чтобы справиться со столькими противниками? Насчет себя я не питал иллюзий – меня убьют на месте или, в лучшем случае, возьмут в плен.

Впереди возникло слабое, едва различимое свечение. А позади раздавались голоса и гремели копыта. Внезапно шум за спиной сделался тише, намного тише, а свечение стало ярче. Мы скакали по туннелю, пробитому, должны быть, в толще скал речным потоком, и путь нам указывал быстроногий белый заяц. Потолок туннеля, от которого отражался свет, казался полупрозрачным, дымчатым, как перламутр.

Гейнора совсем не стало слышно.

Мы что, куда-то свернули? Я вдруг сообразил, что Эльрик – или белый заяц – и не собирался сразу возвращаться в Мо-Оурию.

Мельнибонэец зажег свой факел. Я последовал его примеру и огляделся. Мы находились в тупике.

Туннель уводил вниз, в просторную пещеру, по всей видимости, населенную когда-то человеческими существами: грязные лохмотья и старая посуда на полу. Похоже, здесь обитало целое племя. Все говорило о нежданно обрушившейся катастрофе.

Впрочем, Эльрика нисколько не интересовали прежние обитатели пещеры. Он поднял факел выше, осмотрел пещеру, удовлетворенно кивнул и спешился.

Я услышал шорох за спиной, обернулся – и увидел Оуну, опиравшуюся на лук как на посох. Я не стал спрашивать, какая магия привела ее сюда и какие чары она использовала, чтобы привести сюда нас. Решил, что спрашивать не стоит, если я должен что-либо знать – мне скажут.

Воткнув факел в отверстие в стене – явно проделанное для этой цели, – Эльрик жестом велел мне слезть с коня и идти за ним к горловине туннеля. Очевидно, хотел удостовериться, что Гейнор потерял наш след. Мы двигались очень осторожно, ожидая, что вот-вот наткнемся на преследователей, но так никого и не встретили. Снаружи было темным-темно. Я услышал, что Эльрик принюхивается. Потом он дернул меня за рукав: мол, пошли.

Не видно было ни зги, но Эльрик шагал уверенно, полагаясь на слух и обоняние. Меня вновь потрясло, насколько мы все-таки разные. Он – мелнибонэец, его чувства гораздо острее моих.

Когда он полностью убедился в том, что, не заподозрив подвоха, Гейнор проскакал мимо, Эльрик повел меня обратно к туннелю. Мы спустились в пещеру, где Оуна уже развела костер и разложила еду из труговского кошеля.

Мы перекусили. Эльрик отсел в сторонку, нахмурился, о чем-то задумался; всем своим видом он давал понять, что его не следует беспокоить. Мы с Оуной перебросились парой фраз. Девушка сказала, что мы не просто прячемся: эта пещера – идеальное место для заклинания, которое необходимо сотворить. А отец – она искоса поглядела на Эльрика и понизила голос – очень устал и не известно, сколько еще сможет продержаться. Сделать же нужно многое.

Когда с едой было покончено, Эльрик взмахом руки велел нам подняться и идти наверх. Мне он велел привести лошадей. Потом мы все трое поехали неведомо куда: вел Эльрик, державший в руке самодельный факел. За спиной осталась, должно быть, не одна миля, когда мелнибонэец наконец остановился. Прислушался, кивнул и зажег один из факелов, прихваченных нами в лагере Гейнора. Мы находились в месте, которого не коснулась скверна: здесь армия Гейнора не проходила. А там, где сталагмиты выстроились в круг, точно офф-моо на молитве, я увидел тело.

Громадная черная кошка. Та самая пантера, которых так боялись труги и которых Гейнор ухитрился заколдовать.

Эльрик спешился, попробовал приподнять животное. Оуна пришла ему на помощь, я тоже не стал отлынивать. Втроем мы кое-как оторвали тяжеленную тушу от пола.

– Мы должны забрать ее с собой, – сказал Эльрик. – Надо положить ее на лошадь.

Сказать оказалось проще, чем сделать: лошади пятились, не желая даже приближаться к пантере, не то что везти ее. В конце концов мы поволокли пантеру на себе и, после долгого и утомительного пути, со множеством падений, сумели дотащить животное до нашей пещеры.

Мы с Оуной, обессиленные, повалились на пол, Эльрик же словно не чувствовал усталости. Наверное, ему придавал сил ритуал, который он собирался совершить.

– Зачем мы притащили сюда эту зверюгу? – спросил я.

Эльрик ушел от прямого ответа:

– Будем снова вызывать духов. Но сперва нужно принести жертву. Я посмотрел на Оуну. Он собирается убить кого-то из нас?

Глава 4

Старые долги и новые сны

Оуна кивнула, соглашаясь, – и опрометью выбежала из пещеры. Эльрик не пытался остановить ее. На меня он тоже не обращал внимания. Может, решил не усугублять знакомство с тем, кого скоро убьет? Забавно, вдруг подумалось мне: мой собственный меч выпьет мою душу.

Некоторое время спустя Эльрик поднялся, взял поводья и повел коня к выходу.

– Мне остаться? – спросил я робко.

– Как хочешь, – бросил он.

Я последовал за ним. Любопытство пересилило страх.

Он вскочил в седло и послал коня вперед. По счастью, моя лошадь не захотела тосковать в одиночестве. Благодаря ей я вскоре нагнал мелнибонэйца.

Мы скакали в темноте, пока впереди не замелькали огни – лагерь Гейнора. Там по-прежнему раздавались крики и проклятия. Эльрик спешился, протянул мне поводья и велел ждать, а потом словно растворился во мраке.