Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том II - Дэн Абнетт

У Русса преданное сердце. Я знаю, что он один из немногих, кто никогда не падет.

— Вы подозреваете, что другие могут оказаться вероломными?

К моему бесконечному сожалению, да.

— Кто?

Очередная долгая пауза заставила Малкадора опасаться, что его вопрос останется без ответа, однако, наконец, Император отозвался.

Хан считает добродетелью быть непостижимым, загадкой, на которую ни у кого нет ответа. Некоторые в его Легионе уже приветствовали измену, и так же еще могут поступить другие.

— Чего вы от меня хотите, мой повелитель?

Продолжай следить за ним, Малкадор. Наблюдай за Ханом тщательнее, чем за всеми остальными.

— Мне никогда в жизни так не хотелось на чем-нибудь полетать, — сказала Рассуа.

Глядя на обтекаемый клиновидный корабль с выступающим носом аэродина, Локен не мог с ней не согласиться.

— Мне сказали, что он называется «Тарнхельм», — произнес он.

— Называйте, как хотите, но если я через час на нем не полечу, будет кровь, — произнесла Рассуа.

Локен ухмыльнулся ее нетерпению. Ему в принципе не нравились летающие машины, однако даже он признавал за «Тарнхельмом» определенную красоту.

Возможно, дело было в том, что тот выглядел совершенно иначе, чем все прочие воздушные корабли из арсенала Легионес Астартес. Боевые машины Легионов создавались брутальными как в плане воздействия, так и в плане внешнего вида. Их форма соответствовала назначению, которое состояло в максимально быстром и эффективном уничтожении. Зализанные очертания «Тарнхельма» указывали на иное предназначение.

В центре его основной части располагался центральный отсек для экипажа с луковицеобразными гондолами двигателей сзади, который сужался к носу, придавая кораблю дельтовидную форму. На машине не было никаких флагов или маячков, и ничто не указывало на ее вид и принадлежность.

— Что это такое? — спросил Варрен. — Это не атакующий корабль и не пушечный катер, слишком мало вооружения. И недостаточно брони для десантного транспорта. Его выпотрошит одно хорошее попадание. Не понимаю, что это.

— Это корабль, созданный, чтобы двигаться среди звезд незамеченным, — произнес Рама Караян, и все глаза обратились к нему, поскольку это была самая длинная фраза из всех, что от него слышали.

— С какой стати может появиться такое желание? — поинтересовался Каллион Завен, на лице которого было такое же озадаченное выражение, как и у Варрена. — Суть Легионов в том, что их видно.

— Не всегда, — сказал Алтан Ногай. — Хан называет умным бойцом не того, кто просто побеждает, а того, кто превосходно умеет легко побеждать еще до того, как враг узнает о его присутствии.

Казалось, Завен не убежден.

— Шок и благоговение гораздо труднее вселять, когда никто этого не ожидает.

— Учти, у него есть зубы, — заметил Арес Войтек, и его серворуки развернулись, указав на едва заметные края скрытых корзин орудий и ракетных контейнеров. — Но, как и говорит Мейсер, это не атакующий корабль.

— Это draugrjuka, — произнес Брор Тюрфингр.

Заметив, что товарищи-следопыты недоуменно переглядываются, Брор покачал головой.

— Вы что, не понимаете Juvik?

— Ювик? — переспросил Рубио.

— Домашний жаргон Фенриса, — сказал Тубал Каин. — Это ободранный, упрощенный язык. В нем нет никакого изящества, он напористый и прямолинейный, совсем как те воины, что на нем говорят.

— Осторожнее, Тубал, — предостерег Брор, расправляя плечи. — На такое и обидеться можно.

Похоже, это сбило Каина с толку.

— Не понимаю, почему. Я не сказал ни слова неправды. Я встречал достаточно Космических Волков, чтобы знать об этом.

Локен ожидал злости, однако Брор рассмеялся.

— Космических волков? Ха, я и забыл, что вы так по-идиотски называете Стаю. Я бы оторвал тебе руки, если бы не думал, что ты совершенно серьезен. Держись рядом со мной, и я тебе покажу, насколько изящен может быть Космический Волк.

— Так что такое «драугрьюка»? — спросил Локен.

— Корабль-призрак, — ответил Брор.

В посадочном ангаре следопытов встретила рабыня в сером одеянии, вокруг черепа которой наподобие тонзуры были уложены аугметические имплантаты, и теперь она же привела их на борт «Тарнхельма». Внутреннее пространство корабля было очищено, там присутствовал предельный минимум обстановки, чтобы позволить перевозку экипажа.

Астропата держали в изоляции криостазиса, а навигатора еще предстояло поместить в коническую башенку в верхней секции. По продольной оси корабля тянулась тесная спальня с альковами, которые служили медицинскими отсеками, хранилищами оборудования и спальными местами. Отдельные каюты экипажа были расположены ближе к корме корабля, от общих помещений к конусообразному носу вел узкий проход.

Рассуа направилась на мостик, а остальные следопыты начали размещать свое снаряжение в хитро расставленных шкафчиках и оружейных стойках.

Странствующие Рыцари существовали недолго, этого было недостаточно для укоренения настоящих традиций, однако они охотно приняли обычай, чтобы каждый воин сохранял один предмет из своего прежнего Легиона.

Локен подумал о помятом металлическом ящике, где он хранил свои скудные пожитки: проволоку-удавку, перья и сломанный боевой клинок. Всем, кроме него, это казалось мусором, однако был один предмет, утрата которого его печалила.

Инфопланшет, который дал ему Игнаций Каркази — тот, что принадлежал Эуфратии Киилер. Вот это было бесценное сокровище, запись тех времен, когда вселенная была осмысленна, когда название Лунных Волков было синонимом чести, благородства и братства. Оно пропало, как и все остальное, чем он когда-то владел.

Он защелкнул цепной меч в оружейной стойке шкафа, тщательно зафиксировав его. Клинок только вышел из фабричного города в Альбионе, на нем было хвастливо написано, что он гарантированно никогда не подведет.

В точности, как и на тысячах других, выкованных там.

Его болтер был таким же — заводским изделием, предназначенным для войны галактического масштаба, где возможность массово производить вооружение имела гораздо большее значение, чем какие-либо соображения индивидуальности. И наконец, он положил в шкафчик зеркальные подарки Севериана. Локен подумывал их выбросить, но какой-то фаталистический инстинкт подсказал, что они еще могут понадобиться.

Он закрыл шкаф, наблюдая, как остальные его следопыты раскладывают свое снаряжение. Тубал Каин распаковал наблюдательное приспособление, модифицированный теодолит с многочисленными возможностями ауспика, Рама Караян — винтовку с удлиненным стволом и огромным прицелом. У Ареса Войтека была его сервообвязка с полированной эмблемой в виде перчатки, а Брор Тюрфингр укладывал нечто, напоминающее кожаную перчатку-цест из переплетенных узелков, у которой были черные когти, подобные клинкам ножей.

Рядом с Локеном появился Каллион Завен, который открыл соседний шкаф и положил туда болтер ручной работы, на накладках которого был вытравлен кислотой узор в виде крыла с когтями. В рядах Лунных Волков подобное оружие предназначалось для офицеров, однако смертные поля Убийцы продемонстрировали Локену, что у многих воинов III Легиона чрезвычайно изукрашенное вооружение.

Завен заметил внимание Локена.

— Знаю, убожество, — сказал он. — В подметки не годится моему первому болтеру.

— Это не твой сувенир?

— О Трон, нет! — ответил Завен, расстегнув свою сработанную вручную кожаную перевязь с мечом и протягивая ее между ними. — Вот мой сувенир.

Рукоять меча была плотно обмотана золотой проволокой, а на тыльнике располагался черный как смоль коготь. Крестовина представляла собой распростертые орлиные крылья, между которыми с обеих сторон были вставлены мерцающие аметисты.

— Вытащи его, — произнес Завен.

Локен повиновался, и его восхищение оружием десятикратно умножилось. Меч имел вес, но был невероятно легким. Рукоятка и отделка были исполнены рукой человека, но сам клинок никогда не знал молота кузнеца. Изогнутый, словно чогорийская сабля, молочно-белый с переходом в желчную желтизну возле лезвия, он явно имел органическое происхождение.

— Это рубящий коготь туманного призрака, — произнес Завен. — Я отрезал его у одного из их касты воинов на Юпитере после того, как он всадил его мне в сердце. К тому моменту, как я вышел из апотекариона, мой Легион уже ушел вперед, и я на какое-то время оказался в Воинстве Крестоносцев. Прискорбно, зато у меня было время переделать рубящий коготь в дуэльный клинок. Попробуй его.

— Возможно, в другой раз, — сказал Локен.