Книга теней - Олеся Шалюкова

— Их было семеро…

— Предателей в смысле?

— Да. Из них двое… были ей дороги! И она все равно их не пощадила… — девушка спрятала лицо в ладонях. — Мне было так страшно…

— Страшно?

— Она… Перед тем, как убить последнего предателя… сказала, что убьет лично Завема… и меня. Как единственную из тех, кто относительно ему дорог. А я… Я совсем не хочу умирать!

— Поэтому ты назвала эту демонессу монстром?

— Да… Я так сильно ее боюсь…

Дракон помолчал, потом осторожно сказал:

— Грубо говоря, убивая ее — ты спасаешь жизнь себе.

— Да!

— И что более важно, своему мужчине.

— Да…

— Он хоть того стоит? — спросил Нейл тихо, закрепляя аккуратную спираль в ушко держателя.

— Что? — растерялась девушка.

— Твой мужчина стоит того? Тех чувств, которые ты к нему испытываешь?

Мелинда задумалась, потом опустила взгляд и отрицательно покачала головой.

— Есть лучше чем он! Намного… Но люблю я его одного.

— Ясно, — Нейл кинул девушке витой кулон на тонкой цепочке. — Держи. Надеюсь, твой мужчина оценит все то, что ты ради него делаешь.

— Я тоже… Надеюсь. А куда ты?! — подскочила девушка, когда дракон, на ходу поправляя завязки плаща, двинулся к двери.

— Время. Мне пора. Прощай, Мел.

— Постой! — и уже в опустевшей комнате, девушка договорила: — Я бы хотела увидеть тебя еще раз…

На алые небеса наползали тяжелые грязные тучи. Грудь Мел сдавливало словно обручем. Было тяжело и горько дышать. Было сложно даже думать.

А внутри незримые для демонессы часы отсчитывали:

«Осталось всего мгновение до краха всех планов».

Глава 20. Мертвые короли

Круг был выложен из алой необожженной глины. Гладкая, она скользила под обувью, заставляла терять равновесие, а вместе с ним и уверенность в собственных силах.

— Итак, — с демонстративной небрежностью осведомился Вир. — Где мы находимся и ради чего?

Бросив на Вира взгляд полный благодарности, Лея ответила.

— Я подраться. А ты за компанию.

— Чтобы тебе было не страшно?

— Ну что ты, чтобы не страшно было остальным.

— Ты такая опасная?

— Не-а, — легкомысленно покачала головой девушка, сев на глину и даже не беспокоясь о том, что ее одеяние запачкается. — Я обычная демонесса из Проклятого рода.

— Только нет хвоста, и в наличии крылья? — улыбнулся Вир, тоже сев на глину и обняв Лею за плечи.

Кивнув, она тут же доверчиво положила голову ему на плечо и прерывисто вздохнула.

— Почему вздыхаем?

— Потому что здесь так хорошо, что я… предпочла навсегда остаться бы здесь.

— Нельзя так говорить! — прозвучало возмущенное от Вира одновременно с легким щелчком по лбу.

— У! — возмутилась девушка. — А это за что?

— За такие мысли.

— А что в них плохого? Мысли как мысли. Весьма закономерные, между прочим.

— Вот за «между прочим» я тебе сейчас второй дам.

— Не надо, — Лея вздохнула. — Я буду хорошо себя вести.

— А ты умеешь?

— Временами и местами мне кажется, что да. Но круг мертвых в эти места не входит. Вы, наконец, то выбрали? — громко спросила она, резко переводя тему и отводя взгляд в центр круга. Туда, где вначале появилась черная спираль, напоминающая чем-то тьму с вкраплениями света, а затем сгустились четыре дымных тела. Четыре прошлых короля рода медведей, собак, крыс и змей пришли на круг мертвых, чтобы принять вызов живой принцессы. Каждый король принял вид того животного, которое было тотемом рода.

— Дурное дело ты затеяла, — прошелестела змея, покачиваясь на хвосте. — Не быть тебе королевой!

— Естественно не быть, — отмахнулась Лея. — Я же мертвая почти.

— Ну и зачем тебе тогда это надо? — спросила крыса, подтянув хвост к лапам и наверчивая на его край ядовитую колючку. — Слава предков спать спокойно не дает?

— Буду совершенно спокойно спать, даже если не только в легенды, но в семейные хроники мой «подвиг» не войдет, — тут же отозвалась девушка.

— Ну и зачем тебе тогда это надо? — уточнила собака.

— А захотелось! — засмеялась принцесса. — Что мне? Долго что ли решиться на такое?

— Это безумие!

— Безумие…

— Невозможно!

— Ты же погибнешь на круге!

— Живые не должны сражаться с мертвыми!

— Если в свое время мертвые были не достаточно умны, чтобы сделать то, что должны, — возразила Лея всем и сразу. — То у живых просто не остается другого выбора, как исправлять их ошибки.

— Наглая девчонка!

— Как ты смеешь попрекать нас прошлым!

— Нашли в чем обвинять! — искренне расхохоталась Лея. — Мне делать больше нечего что ли, как копаться в чужом прошлом! И мало того, что копаться, так еще и обвинять в нем. Без обид, старые короли, но время меняется. И Эссенленаль тоже пришла пора измениться.

— И ты решила, что у тебя достанет сил эти изменения провести? — нахмурился медведь.

— Ничего я не решала! И решать не буду! Я делаю! А мои поступки с высоты прошлого и истории пускай потомки обсуждать будут!

— Наглая какая! — фыркнул медведь.

— Ядовитая, — покачалась на хвосте змея. — Ты похожа на меня, девочка. Но добровольно и без боя свой клан я тебе не уступлю. Хотя на круге и проверю, чего ты стоишь! И стоишь ли вообще нашего внимания.

— А вы в этом еще сомневаетесь? Давно ли живые к вам на круг выходили? Давно ли живые смели вам в глаза смотреть, павшие?

— Не люблю я наглых таких, да ранних. Не… — змея вдруг замолчала, глядя на отстраненную девушку. — Ну-ка, ну-ка, девочка. А откуда ты описание малого обряда взяла, который только в роду змей знали?

Лея пожала плечами.

— Ограбила ваш клан.

— И что? Никто тебя не похулил за это?

— Никто даже не узнал, что я это сделала.

Короли переглянулись.

— Как ты нас побеждать собиралась? — спросила крыса то, что интересовало ее больше всего. — Или надеялась, что увидев твою доблесть, смелость, наглость, нужное подчеркнуть, ты посчитала, что мы клан тебе сдадим без боя?

— В подачках не нуждаюсь, — отрезала Лея.

Вир закатил глаза.

— Милая! — начал он.

— Девочка! — начала одновременно с ним змея.

И вместе они закончили.

— Да кто ж тебя учил тебя так со старшими разговаривать?!

— А чтоб я помнила, — с глубокомысленной задумчивостью отозвалась Лея, заставив и Вира, и змею засмеяться.

— Была б ты из нашего клана! — махнула хвостом змея, — я бы ни минутки не думала. А так, ну чужая ж ты, девочка. Иди ко мне. Я тебя обниму, все горести уйдут на второй план. И забудешь ты о планах своих не разумных.