Выжить (СИ) - Конопляник Станислав

Лицо Гинна выражало недовольство и разочарование.

— Однако, — продолжил я, — в вашем случае я сделаю упор на то, что скорее всего они магической природы. Почему? Да потому, что вы не можете доказать обратного.

— Каменная Лихорадка приводит к изменениям в тканях, похожим на раковые образования, — парировал Гинн.

Он был не глупым, далеко не глупым и сам пытался опровергнуть магическую суть всего.

— Огненный шар подогревает воду, и обычный огонь подогревает воду. Что является возбудителем Каменной Лихорадки?

— Схема возникновения пока не ясна. Есть лишь корреляционная зависимость, — буркнул Гинн и всё сам понял.

Разговор длился долго и был в общем обо всём и не о чём сразу. О природе магии, о плетении чар, о символах, которые Гинн тоже начал видеть и из них складывать заклинания. О том, что чары требуют времени и нужно ли есть овощи. Нужно ли держать в тонусе физическое тело и многое-многое другое.

Так проходил каждый мой день. Утром я устраивал пробежку, потом задавал десять слов Майклсону и Ворвусу на изучение, потом тренировался в битье морд и у меня получалось всё лучше и лучше, потом лазил по конструкциям и бегал по стенам, после возвращался в отель и отправлялся на встречу с Седриком, если ему нужно было моё внимание, либо на встречу с Гинном, если внимание Седрика не нужно было. Потом вновь десять новых слов Майклсону с Ворвусом.

А по вечерам я заново учил магию.

Ночь я потратил на то, чтобы экстраполировать применение порталов на близкие дистанции на случай дальних расстояний, больше десяти километров. У меня всё не срасталось по расчётам. В итоге проблему я решил совершенно в другую ночь, когда вычитал, что для порталов на дальнюю дистанцию нужно использовать совершенно другой принцип построения.

Я пытался разобраться с особенностями пространства ума, но там казалось, что не за что ухватиться. Есть два верхних мыслительных центра, отвечающую за астральную связь и логику, и этим ограничивалось взаимодействие. В одной из книг я вычитал, что можно вклиниваться и в другие мыслительные центры, но это намного сложнее. Как, я пока не понял.

Разбирался я так же и с заклятиями слежения, но все они упирались в исследование магических потоков до тех пор, пока я не сообразил, что можно делать ограниченный перенос сознания при дальновидении и ставить якоря. Опасно — да. Эффективно — определённо да.

Заклинания, нарушающие законы термодинамики, я рассматривал исключительно умозрительно и пытался разобраться, почему нельзя просто брать энергию из магических потоков и, скажем, колдовать молнию в электропровода, питая таким образом город вместо электростанции. Однако любая мной разработанная структура преобразования выгорала за считанные минуты. Контуры не могли быть самоподдерживаемыми, либо я не нашёл способ их сделать таковыми.

Ну и в завершение несколько боевых заклинаний, которые не было возможности опробовать. Магия в этом мире накапливалась по чайной ложке в час. В безымянном мире мне достаточно было поспать до утра, чтобы заполнить дно, а здесь же я чувствовал, что требовалась неделя. Может быть течение времени было как-то с этим связано, а может нет.

— Местный отель тут не очень, хочу тебе сказать…

Седрик сидел в кресле и пил какую-то настойку. Он предлагал её мне, но я отказался. Аромат спиртного вызывал у меня необоснованное чувство тревоги. Необоснованным оно было потому, что я не помнил, как действует на меня алкоголь. Вдруг я напьюсь и устрою апокалипсис? Хотя тут я слишком высокого о себе мнения. В общем от настойки я отказался, но Седрик упорно предлагал мне выпить, периодически задавая колкие вопросы, на которые получал размытые ответы.

Седрик уже на пятый день самовыписался из больницы и ходил на костылях с загипсованной ногой, отказавшись даже от обезболивающих. В народе он получил звание самого отважного Императора среди всех 3-х, или 4-х, что у них были. Гинн не отходил от меня, требовал от меня объяснения базовых концепций. Я был не против, отдал им книгу по пиктограммам (всё равно от неё уже толку нету). Вот только она на эльфийском, и не понятна для них ни фига, хотя Седрик стал её листать и с удовольствием разглядывал картинки.

Седрик не гнушался сидеть и действовать мне на нервы прямо в моём номере отеля, считая, что как раз в своей стране у него полномочия безграничны. Иногда прямо здесь он решал какие-то вопросы государственной важности.

Солнечный свет заходящего солнца проникал через окно, освещая поднос с виноградом, мясом и яблочным соком. Иногда заходил официант и спрашивал, не желает ли моя важность отведать чего-то ещё. Моя важность не желала.

— Когда маг становится бессмертным? — это был один из множества заданных Седриком вопросов. Я врал как не врал никогда. Знать ответы ему пока было не обязательно, так как это было небезопасно для меня.

— Я не знаю, — на этот раз я ответил честно. — Мне стёрли память, потому не могу сказать. Одно знаю точно, что пройти должно лет 300 обучения, ваших лет 450, прежде чем начнёт получаться что-то дельное. Маги — невероятно ценный ресурс.

— А если я прямо сейчас в тебя шмальну? — он достал пистолет.

Откуда он его достал? Из внутреннего кармана пиджака, в котором сидел?

Я опять удивился своей выдержке. Откинувшись в удобном кресле я был для него более чем простой мишенью. Если бы он нажал на спусковой крючок, то я бы не успел сделать ровным счётом ничего. Пуля бы меня не убила, но уничтожила бы моё прикрытие, и за первой последовала бы вторая, куда-нибудь в колено, а после третья.

— Испортишь обшивку кресла, — совершенно спокойно, не отвлекаясь от книги, бросил я. — А ещё мне не очень нравится, когда в меня стреляют. Я от этого злиться начинаю.

Седрик кивнул и спрятал пистолет.

— Не хочешь напоследок всё же поразвлечься? — заговорщически произнес он. — А то ты Диэн отшил, едрить её конём.

Внутри, за пределами моей маски, за пределами моего физического облика больно кольнуло. Седрик этого и хотел, но не знал, что то, что у меня внутри, внутри и остаётся. Лицо не отражало никаких эмоций. Я сделал вид, что задумался.

— Диэн? Это кто? — Я сделал паузу в пару секунд, уводя взгляд влево вверх. — А-а, ты про проститутку, которую ко мне подкинул. Что ты с ней сделал?

— Казнил на электрическом стуле, — ни бровью не повёл Седрик.

Врёт или говорит правду я не узнаю, оно и не нужно. Инициатива в руках этого манипулятора. Если сделаю ошибку, то потеряю, а он получит. Если ошибку сделает он, то не потеряет ничего.

— Твоё право, — кивнул я как ни в чём не бывало, а после перевёл тему. — Слушай, Седрик, я бы тебя ещё об одной услуге попросил бы, — поднял я взгляд с книжки. — У нас есть проблема, которую может устранить точечный ядерный удар.

— Двадцать восемь килограмм фонящей хери. Попрёшь с собой? Идрить её через плечо, — если бы было куда, Седрик бы даже сплюнул.

Я сдержанно кивнул.

— Может тебе ещё экзоскелет, чтоб спину не сорвать, — он расхохотался от собственной шутки. Я же лишь снова сдержанно улыбнулся.

— Нет, экзоскелет, пожалуй, не надо, а вот от полуторки хорошего качества не откажусь.

— Вот, давно бы так! — хлопнул в ладоши Седрик. — Есть полтора литра Греттского коньяка — высшая штука.

Я хохотнул.

— Я полуторорушник имел ввиду, меч бастард, понимаешь? — Седрик снова помрачнел. — Только не говно какое, а чтоб из хорошей стали, лёгкий, прочный, ну ты понял.

— Да понял я уже, что не пьёшь ты ни хера. Ты ж мог… Ай! — он махнул рукой. — Вот я мог умереть, потому для меня завтра нет. Есть завтра для страны, а для меня есть только сегодня. А сегодня я буду пить, потому что завтра может для меня не настать. А ты умереть не можешь, потому и не пьёшь.

Он посидел ещё какое-то время с кислой рожей.

— Будет тебе меч, подожди пару дней.

Около портала,