Чужаки - Владимир Вафин

— Да у тебя у самого задница в говне, — огрызнулся Борис.

— Да это Шмоха там выеживается, — вставил Макся.

На следующий день Борис мыл пол в игровой. Увидев Шмоху, шедшего в туалет, он спросил у воспитателя Игоря Васильевича:

— Можно воду поменять?

Получив разрешение, он пошел следом за ним. Шмоха сидел на унитазе. Подойдя к нему, Борис с размаху окатил его грязной водой из ведра. Утершись ладонью, Шмоха с ненавистью зыркнул на него.

— Ну, как душ? — спросил, рассмеявшись, Борис. — Еще раз тронешь Дениса, кровью харкать будешь. Понял?

— Понял, — буркнул Шмоха.

Налив в ведро воды, Борис вышел из туалета.

Через неделю все документы на Росиных были готовы, вовремя подоспели результаты анализов. Утром инспектор Нина Георгиевна привезла из облоно путевку на Артема Росина. Братья еще не подозревали, что для них наступил роковой день. Они сидели в игровой, когда вошел Мухтаров.

— Росина Артема, — произнес он, оглядывая пацанов.

— Что, насовсем? — спросила Тамара Андреевна.

— Да, — кивнул сержант.

— А я? — встревожился Денис.

— А ты останешься. Тебя за твои дела вообще надо в «спецуху» отправить, — ответил Мухтаров.

Потом он подошел к Артему, взял его за руку и повел из группы. Денис бросился к брату.

— Я с ним!

— Сядь! — оттолкнул его дежурный.

Вскочив с пола, Денис бросился к двери, но Тамара Андреевна задержала его:

— Не надо, Денис, нельзя, — спокойно произнесла она.

Он попытался оттолкнуть ее.

— Дениш! — с отчаянием в голосе выкрикнул Артемка в дверях.

— Артемка-а-а!

Железная дверь, ведущая на первый этаж, захлопнулась, разлучив братьев. Денис упал на пол и, плача, стал лупить по нему кулаками.

— Менты, козлы! — задыхаясь от злобы, повторял он.

— Во, псих! Во, катается! — ехидно улыбнулся Акула.

— Заткнись, — толкнул его в бок Шмоха, — если бы у тебя брата забрали, что бы ты делал?

Тамара Андреевна подняла Дениса и принялась его успокаивать.

— Да идите вы все! — огрызнулся Денис, вырываясь.

С улицы снова донесся жалобный голос Артемки:

— Денишк-а-а-а!

Денис бросился к окошку и закричал сквозь решетку:

— Артемка-а-а!

Братишка стоял на аллее, ветер развевал полы его куртки. Мухтаров схватил его за шиворот и втолкнул в «Рафик».

— Артемка! — срывающимся голосом последний раз крикнул Денис, затем покачнулся и упал на пол.

— Тамара Андреевна, ему плохо! — воскликнула белобрысая девочка со смешными косичками.

Воспитательница и подростки бросились к лежащему на полу Дениске.

Дениса повезли в интернат, который находился на границе с Башкирией, в горняцком городке, спустя три дня после того как его разлучили с братом. Его сопровождала дежурная Валентина Станиславовна. Она всю дорогу держала его за руку. Денис даже не просился в туалет, боясь, что и туда она пойдет вместе с ним. Наконец они сели в автобус. Денис всю долгую дорогу смотрел в окно на проплывавшие за окном горы и леса и думал об Артемке. Боль разлуки с братом не отпускала его.

Не доезжая до города, автобус остановился около интерната, и Валентина Станиславовна, вцепившись в плечо Дениса, повела его к парадному входу. Возле кабинета директора она посторонилась, пропуская его вперед, затем вошла сама.

Директор полистала документы и, сняв очки, устало посмотрела на дежурную.

— У него есть брат. Где он? Я не вижу документов.

— Не знаю. Мое дело телячье, — ответила она. — Мне сказали привезти и я привезла.

— Ну конечно, — с возмущением произнесла директор, — а потом мы ищем отцов и матерей, братьев и сестер, чтобы таких, как этот, — она кивнула в сторону Дениски, — в семью вернуть.

— Звоните в приемник, а мне ехать надо, — недовольно сказала Валентина Станиславовна. — У меня автобус скоро. Не ночевать же у вас?

— Ладно, возьму я вашего парня, — махнула рукой директор и поставила печать на акт о передаче несовершеннолетнего Росина.

Валентина Станиславовна поспешно вышла из кабинета. За Денисом пришла воспитательница Руслана Анатольевна и, переодев его в серую казенную одежду, отвела в класс, где мальчишки и девчонки мыли стены и парты.

— А чего Ливнев ко мне лезет, — пожаловалась темноволосая кудрявая девочка воспитательнице.

— Ливнев, прекрати, а ты, Сучкова, не визжи, — сказала Руслана Анатольевна и записала Дениса в свою тетрадь.

— А-а! — вдруг во все горло заорал щербатый мальчишка, облитый грязной мыльной водой. — Урод ты, Ливня.

— Че ты сказал? — Ливнев угрожающе двинулся на подростка.

Руслана Анатольевна, теряя терпение, стукнула книжкой по столу.

— Ливнев! Это опять ты, дрянь!

Не обращая внимания на воспитательницу, он с силой толкнул подростка в грудь. Тот полетел на пол, опрокинув ведро. Руслана Анатольевна подбежала к Ливневу, встряхнула его за плечи и ударила по лицу.

— Че вы деретесь? — обиженно произнес Ливнев, потирая щеку рукой.

— Тебя, придурок, убить надо! — она схватила его за шиворот и вышвырнула из класса.

Ливнев, пройдясь по коридору, подался в туалет. Через некоторое время туда же вошел Денис и вылил воду в унитаз.

— У тебя закурить есть? — спросил Ливнев, рассматривая новенького.

— Нет, я не курю, — улыбнувшись, ответил Денис.

— А я тебя помню, — сказал Ливнев, — ты еще за брата заступился, когда меня из приемника увозили.

— А ты за что его? Ну-у, этого...? — кивнул Денис в сторону класса.

— Кутю, что ли? Да он девчонкам натрепался, что я дрочу по ночам. А эта Сучкова рассказала одной девчонке, которая мне нравится.

— Ну ладно, я пойду, — сказал Денис, поднимая ведро.

— Иди, — кивнул Ливнев, — а то Шушара сюда прибежит.

Так начались первые дни пребывания в интернате воспитанника Дениса Росина. На первых порах он приглядывался к ребятам, старался не спорить с воспитательницей, послушно вел себя на уроках, добросовестно выполняя домашние задания, и Руслана Анатольевна нарадоваться не могла на новичка. Но в душе Дениса, обожженного смертью матери и разлукой с братом, не было покоя, и он втайне вынашивал мысль сбежать из интерната, чтобы, найдя Артемку, уехать с ним к тетке на Кубань.

Ему было безразлично все, что происходило здесь. Он равнодушно воспринимал похвалы Русланы Анатольевны, без внимания оставляя попытки девочек завязать с ним знакомство. Денис тянулся к Егору Ливневу, к этому вечно лохматому, в ссадинах, с черными, как уголь, глазами пацану. Притягивало Дениса к Егору его жизнелюбие и, наверное, бесстрашие, а главное то, что он мог постоять за себя.

Как-то они шли вместе в столовую. Увидев обогнавших их одноклассников, Егор решил догнать их, но у столовой его задержала Руслана Анатольевна.

— А, Ливнев, уроки ты, значит, пропускаешь, а в столовую первым бежишь? — съязвила она.

— Я вообще могу не есть, — обиженно произнес он и повернул обратно.

— Иди-иди, проголодаешься — прибежишь.

Денис сидел за столом вместе с девочками. Во время обеда они постоянно о чем-то шептались. До него донеслось: «Симпатяга какой!»

— Пяткова, хватит Росина разглядывать, — резко одернула ее воспитательница.

— Руслана Анатольевна, я же...

— Все, тихо, — она хлопнула ладонью по краю стола, — когда я ем — я глух и нем.

Денис украдкой спрятал кусок хлеба с котлетой в карман и, обворожительно улыбнувшись девчонкам, сказал:

— Чего-то я не наелся.

Девочки переглянулись между собой и довольные, что могут оказать внимание Денису, протянули ему свои котлеты. Завернув их в носовой платок, он вышел из столовой.

Ночью Денис подошел к кровати Егора и протянул ему припрятанные котлеты.

— Ну спасибо, — шепотом поблагодарил Егор и с жадностью начал есть.

— А почему Руслана Анатольевна к тебе прискребается? — поинтересовался Денис.

— Понимаешь, она хочет лучший класс в интернате сделать, а я ей, как кость в горле. Вот она и добивается, чтобы меня в «спецуху» отправили, — уплетая за обе щеки, ответил Егор. Потом, помолчав немного, продолжил: — В то лето они в Москву ездили, а я в приемнике парился. Кисель и Чубак, с кем я украл сигареты из киоска на автостанции, застучали меня и поэтому я оказался в приемнике. В этом дурдоме я пропарился шестьдесят суток. А за то, что Шушара меня стукнула, я ей устрою! Поеду в Челябинск к прокурору. Она была в приемнике, меня знает.

— А ты когда поедешь? — спросил Денис.

Егор изучающе посмотрел на него.

— Может сегодня ночью.

— А можно мне с тобой?

— Зачем?

— Мне, Егор, надо брата найти, он где-то в Челябинске.

— А не зассышь? От Шушары потом влетит, — предупредил Егорка.

— А я сюда больше не вернусь, — уверенно сказал Денис.

— Если ты сам не вернешься сюда, тебя под конвоем вернут, — вздохнув, с грустью в голосе сказал Егор.