Английский язык с Г. Уэллсом "Человек-невидимка" - H. Wells
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
feverishly [`fJv(q)rISlI], ground [graund], nightmare [`naItmeq], bustle [`bAs(q)l]
“It was night outside long before the business was over, and nothing was to be seen but the dim eyes and the claws. I stopped the gas engine, felt for and stroked the beast, which was still insensible, and then, being tired, left it sleeping on the invisible pillow and went to bed. I found it hard to sleep. I lay awake thinking weak aimless stuff, going over the experiment over and over again, or dreaming feverishly of things growing misty and vanishing about me, until everything, the ground I stood on, vanished, and so I came to that sickly falling nightmare one gets.
“About two, the cat began miaowing about the room. I tried to hush it by talking to it, and then I decided to turn it out. I remember the shock I had when striking a light — there were just the round eyes shining green — and nothing round them. I would have given it milk, but I hadn’t any. It wouldn’t be quiet, it just sat down and miaowed at the door. I tried to catch it, with an idea of putting it out of the window, but it wouldn’t be caught, it vanished. Then it began miaowing in different parts of the room. At last I opened the window and made a bustle. I suppose it went out at last. I never saw any more of it.
“Then — Heaven knows why (потом, Бог знает почему) — I fell thinking of my father’s funeral again (я снова стал думать о похоронах отца), and the dismal windy hillside (и мрачном ветреном склоне холма), until the day had come (пока не начался день). I found sleeping was hopeless (поняв, что не смогу заснуть: «я нашел = решил, что /пытаться/ спать было безнадежно»; hopeless — безнадежный; невыполнимый), and, locking my door after me, wandered out into the morning streets (и, заперев за собой дверь, отправился бродить по утренним улицам).”
“You don’t mean to say there’s an invisible cat at large (не хотите ли вы сказать, что на свободе = посветугуляетневидимаякошка)!” said Kemp.
“If it hasn’t been killed (если ее не убили),” said the Invisible Man. “Why not (почему бы и нет)?”
“Why not (почему бы и нет)?” said Kemp. “I didn’t mean to interrupt (/извините/, не хотел /вас/ прерывать).”
funeral [`fjHn(q)rql], dismal [`dIzmql], interrupt ["Intq`rApt]
“Then — Heaven knows why — I fell thinking of my father’s funeral again, and the dismal windy hillside, until the day had come. I found sleeping was hopeless, and, locking my door after me, wandered out into the morning streets.”
“You don’t mean to say there’s an invisible cat at large!” said Kemp.
“If it hasn’t been killed,” said the Invisible Man. “Why not?”
“Why not?” said Kemp. “I didn’t mean to interrupt.”
“It’s very probably been killed (очень возможно, что ее убили),” said the Invisible Man. “It was alive four days after, I know (я знаю, что она была жива четыре дня спустя), and down a grating in Great Tichfield Street (и сидела под забором на Грейт-Тичфилд-стрит; grating — решетка); because I saw a crowd round the place (потому что я видел толпу вокруг этого места), trying to see whence the miaowing came (пытавшуюся понять, откуда исходит мяуканье).”
He was silent for the best part of a minute (он помолчал с минуту). Then he resumed abruptly (потом вдруг: «резко» продолжил; abrupt — крутой, обрывистый):
“I remember that morning before the change very vividly (помню то утро перед изменением = передтем, какясталневидимым, оченьясно). I must have gone up Great Portland Street (я, должно быть, прошел Грейт-Портленд-стрит). I remember the barracks in Albany Street (помню казармы на Олбани-стрит), and the horse soldiers coming out (и выезжавших оттуда кавалеристов; horse — конь, лошадь; soldier — военнослужащий, солдат), and at last I found the summit of Primrose Hill (наконец я очутился на вершине Примроуз-Хилл; Primrose Hill — Примроуз-Хилл /небольшая возвышенность в северной части Риджентс-Парка вЛондоне/). It was a sunny day in January (был январский солнечный день) — one of those sunny, frosty days (один из тех солнечных морозных дней) that came before the snow this year (что выдались до /выпадения/ снега в тот год). My weary brain tried to formulate the position, to plot out a plan of action (мой усталый разум пытался осознать положение и разработать план действий).
soldier [`squlGq], January [`Gxnju(q)rI], weary [`wIqrI]
“It’s very probably been killed,” said the Invisible Man. “It was alive four days after, I know, and down a grating in Great Tichfield Street; because I saw a crowd round the place, trying to see whence the miaowing came.”
He was silent for the best part of a minute. Then he resumed abruptly:
“I remember that morning before the change very vividly. I must have gone up Great Portland Street. I remember the barracks in Albany Street, and the horse soldiers coming out, and at last I found the summit of Primrose Hill. It was a sunny day in January — one of those sunny, frosty days that came before the snow this year. My weary brain tried to formulate the position, to plot out a plan of action.
“I was surprised to find, now that my prize was within my grasp (я с удивлением признал, что теперь, когда заветная цель находится почти у меня в руках = почти достигнута; prize— награда, приз; труднодостижимая цель; предмет вожделений; within— в пределах; не дальше чем), how inconclusive its attainment seemed (ее достижение представляется бессмысленным, ненужным; inconclusive— неубедительный, безрезультатный; toconclude— завершить, закончить; сделать вывод, подвести итог). As a matter of fact I was worked out (собственно говоря, я был истощен); the intense stress of nearly four years’ continuous work (огромное напряжение почти четырехлетней непрерывной работы) left me incapable of any strength of feeling (сделало меня неспособным к силе чувств = притупило все мои чувства). I was apathetic, and I tried in vain to recover the enthusiasm of my first inquiries (я находился в апатии и безуспешно пытался вернуть увлеченность, восторженность моих первых исследований), the passion of discovery that had enabled me to compass even the downfall of my father’s grey hairs (страстное стремление к открытиям, которое позволило мне даже погубить своего старика отца; toenable— давать возможность, право /сделать что-либо/; tocompass— осуществлять, замышлять /что-либо дурное/; downfall— падение, гибель; greyhairs— седины, старость). Nothing seemed to matter (казалось, ничто теперь не имело значения/все стало безразлично). I saw pretty clearly this was a transient mood (я довольно ясно понимал, что это преходящее состояние; mood— настроение, расположение духа), due to overwork and want of sleep (вызванное перенапряжением и недостатком сна; dueto— по причине, в результате; вызванный/обусловленный чем-либо), and that either by drugs or rest it would be possible to recover my energies (и что с помощью либо лекарств, либо отдыха возможно вернуть силы).
“All I could think clearly was that the thing had to be carried through (все, о чем я мог ясно думать — дело необходимо довести до конца; tocarrythrough— доводить до конца: «проносить через/сквозь»); the fixed idea still ruled me (навязчивая идея все еще владела мной; torule— править, господствовать, руководить). And soon, for the money I had was almost exhausted (/завершить работу нужно было/ в скором времени, потому что деньги, имевшиеся у меня, почти истратились). I looked about me at the hillside (я оглянулся кругом, посмотрел на склон холма), with children playing and girls watching them (где играли дети, а няньки следили за ними; girl— девочка, девушка; служанка), and tried to think of all the fantastic advantages an invisible man would have in the world (и попытался подумать обо всех фантастических преимуществах, которыми обладал бы невидимка; intheworld— очень, совершенно, ...на свете; в конце концов).
apathetic ["xpq`TetIk], transient [`trxnzIqnt], energy [`enqGI]
“I was surprised to find, now that my prize was within my grasp, how inconclusive its attainment seemed. As a matter of fact I was worked out; the intense stress of nearly four years’ continuous work left me incapable of any strength of feeling. I was apathetic, and I tried in vain to recover the enthusiasm of my first inquiries, the passion of discovery that had enabled me to compass even the downfall of my father’s grey hairs. Nothing seemed to matter. I saw pretty clearly this was a transient mood, due to overwork and want of sleep, and that either by drugs or rest it would be possible to recover my energies.
“All I could think clearly was that the thing had to be carried through; the fixed idea still ruled me. And soon, for the money I had was almost exhausted. I looked about me at the hillside, with children playing and girls watching them, and tried to think of all the fantastic advantages an invisible man would have in the world.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});