Высота (СИ) - Мария Коваленко

   - Вижу, - сухо отозвался Глеб. - И Строганова твоего вижу, и помощницу свою вижу...

   - Глеб Викторович, - откашлялся Кузьмич. Молодежь явно хорошо проводила время, и даже загребущая ладошка спортсмена на талии девушки казалась чем-то само собой разумеющимся, будто они давние знакомые. - Я тебя только об одном попрошу: не убей никого случайно.

   - А что, похоже, что я настолько зол? - изобразил удивление Булавин.

   - Как тебе сказать? Зол ты или нет, я не знаю. Но вот выпустить кишки одному-двум поклонника нашей девочки вполне способен.

   - Не высокого ты обо мне мнения, - засмеялся Глеб. - Они у меня будут мучиться долго! Чтобы больше не повадно было приставать к чужим...

   И не договорил. Стоял с открытым ртом, пялился на веселящуюся молодежь и злился.

   - Ну, к кому приставать? - не унимался Кузьмич. Мало того, что шеф ревнует, так еще и права готов заявлять официально на девочку. Немыслимое дело. - Ты, друг мой ревнивый, договори. Очень любопытно услышать.

   Но тот в ответ лишь махнул рукой. Достали все, как горькая редька. Разве ж он мальчик, чтобы изображать кого-то? Это его женщина, она живет с ним, спит с ним и ест с ним. Одна кровать на двоих - максимальная близость. Так что какая, к черту, здесь может быть ревность? Ярость! Вот, это ближе к правде. Кулаки сами сжимаются - так хочется размозжить голову какому-нибудь молодому хлыщу за то, что посмел тронуть его женщину.

   Как же все было просто в клубе, там он шеф, а остальные - подчиненные. Сказал "не носить юбки" и не носит, сказал "марш в кровать" - мигом исполняет. Ни за одной любовницей он так не присматривал, как за ней. Пылинки сдувал, и это тридцатипятилетний взрослый мужик! Самому дико.

   В тусклом свете фонарей на маленькой площадке никто и не заметил появления еще одного посетителя. Весельчак Строганов сыпал шутками направо и налево, не забывая уделять внимание новой знакомой. Карина весело смеялась и раз за разом уворачивалась от рук спортсмена.

   - И чья это очаровательная попка напрашивается на неприятности? - вдруг послышалось за спиной.

   Девушка чуть не вскрикнула от неожиданности, но мужская ладонь мгновенно закрыла рот и потянула в тень. Она даже опомниться не успела, как оказалась плотно прижатой к деревянному забору. Напротив, хищно улыбаясь, стоял Булавин.

   - Итак, - он нахально осмотрел ее с ног до головы и недовольно цокнул языком. - Что ты здесь делаешь...одна?

   Карина в ответ смерила его таким же взглядом, но смолчала. Рассказывать сейчас о записке, об усталости и прочем совершенно не хотелось. А вот наслаждаться яростью любимого - да, как же он себя выдал, бессердечный железный дровосек. Это не было похоже на вечные склоки с Ферзем. Сейчас он ревновал по-настоящему.

   - Девочка моя, ты похожа на кошку, которая от души нализалась сметаны, - шепнул он на ушко, прикусив нежную мочку.

   - А что, кошке нельзя погулять самой по себе? - царапая губы о грубую щетину, поцеловала в щеку.

   - Кошечке захотелось разнообразия или прежний хозяин не устраивает? - Булавин улыбнулся одними губами. - Старый конь, знаешь ли, борозды не портит...

   - Да... - она сама не знала, откуда взялась храбрость. - Но и глубоко не пашет... Народная мудрость!

   - Тебе конец! - громко расхохотался Глеб и вскинул ее на плечо.

   Другие участники вечеринки лишь обалдело наблюдали за удаляющейся парочкой. Булавина некоторые здесь знали хорошо, и ничего подобного даже представить не могли. Серьезный бизнесмен, опытный спортсмен, владелец клуба... Один Кузьмич хитро ухмылялся и потирал руки. Он давно мечтал погулять на свадьбе друга, уж тот счастье заслужил, да и девчонка ему нравилась. В меру спесивая, не даст расслабиться чемпиону, но верная и порядочная.

   Может и Настасья, насмотревшись на счастливых молодых, будет к нему помягче и простит прошлые грехи.

   ***

   С огромной высоты, хаотично вращаясь в воздухе, падало тело. Это человек.

   Темно-синие тучи застилали небо, но маленькая черная точка была видна. Он с безумной скоростью несся к земле, еще живой, еще борющийся. Махал руками и ногами, бессильно барахтался в воздухе, пытаясь спастись.

   Сердце замерло от ужаса, но она не смогла отвести глаз.

   Человек изо всех сил одержимо сражался за жизнь и проигрывал. Парашют не раскрылся, все зря. Раз за разом дергал кольцо, но впустую. Вдох-выдох, вдох-выдох, шестьсот метров, пятьсот метров, четыреста... Черная сырая земля уже совсем близко. Смирился.

   Леденящий ужас сковал душу и тело.

   Обреченный на смерть.

   Она чувствовала, как сквозь пальцы вытекают последние секунды жизни... Его. Раздался крик. Чудовищный, жуткий крик мужчины.

   Это конец.

   Карина проснулась в холодном поту. Кошмар. Это был просто кошмар. Красочный, яркий, такой похожий на правду, но всего лишь кошмар. Страшный сон.

   Глеб спокойно сопел рядом, раскинув руки по сторонам, а она не могла успокоиться. Все тело трясло, как в лихорадке, и не утихал отчаянный вопль в голове.

   - Господи, пожалуйста... - страшное предчувствие клещами сковало все мысли и чувства. - Пожалуйста, сохрани его... Пожалуйста, не дай ему упасть. Я так его люблю. Пожалуйста, Господи, что угодно, только не это. Не его, не надо...

   Она тихонечко прижалась к Глебу, обняла дрожащей рукой. Он был так спокоен, так красив. Ее любимый мужчина, самый дорогой, самый лучший. На глаза нахлынули слезы. Дурацкий сон, но сердце разрывается от страха.

   "Что-то случится" - нашептывает внутренний голос.

   - Не отдам... - отчаянно шепчет в темноту девушка.

    Часть 2.

   Он держал в руках несчастный листок бумаги и все никак не мог решиться выбросить. Руки жгло.

   Сколько раз перечитывал написанное уже и сам забыл. Читал и не мог понять. Читал и не мог поверить. Читал и не мог... Ничего не мог.

   Есть не хотелось, спать - тоже. Затхлый воздух в квартире, пыль на письменном столе, пустая упаковка аспирина, чтобы унять головную боль, и много-много черного горького кофе - мир свернулся в петлю, в удавку на шее.