Одаренная девочка и прочие неприятности - Мальвина Гайворонская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дима остановился, осекшись. Посмотрел на Кирилла очень грустным взглядом человека, не особо горящего желанием признавать правоту другого, но обнаружившего себя посреди одной из стадий принятия:
– Вот тебе и «иди в начало». Разгадка в разы проще, и дело не в деде. В самом начале всего этого безумного воссоединения семьи я помогал одной девочке сбежать от русалки.
– Думаешь, та русалка как-то причастна и к моему исчезновению?
– Не, совсем наоборот. Я думаю, что это совершенно точно притянуто за уши и напрасная трата времени. Но моя интуиция говорит совсем иное.
– Значит, нам к ней.
Дима покачал головой:
– Даже решись мы на такую авантюру, добраться будет нелегко: ты ж в розыске. Давай я один сгоняю? Типа за кофейком – ничего подозрительного, а заодно и расспрошу, словно между прочим.
– Сдается мне, пацан, что ты со своей юной незамутненностью можешь чего и не заметить. Короче, точно лучше вместе, вопрос в том как.
Отец с сыном снова задумались: особо разыскиваемого богатыря так просто по городу с напиханными по всем дорогам камерами не покатаешь. Единственная пришедшая Диме в голову мысль – переодеть Кирилла в какую-нибудь дамочку – тут же разбилась о суровую реальность: в подобный образ не поверил бы даже режиссер совсем уж сомнительных российских комедий. Мозги скрипели, краски сгущались, и ДТП все глубже и глубже погружался в уныние, пока его аккуратненько не взял за локоток Кулибин.
– Атаманыч, можно слово молвить?
– Конечно, валяй. – И, подождав немного и не получив ответа, смиренно добавил: – Пожалуйста.
– Мы правильно уразумели, что причина грусть-тоски, добрых молодцев гнетущей, токмо в невозможности к девице красной в гости наведаться?
Богатырь кивнул, и домовенок продолжил:
– Так, может, и не изобретать велосипед-то? Ежели вам к барышне нельзя, так сюда ее и заманите, только и делов. Мы не против.
Дмитрий уставился на Лохматыча во все глаза. Звучало бредово, очень бредово, и совершенно не безопасно, а значит, могло сработать. Но просто так Татьяна за ним не пойдет, нужна приманка, а Дора вряд ли поделится кинжалом по такому случаю. Мелькнуло озарение, и ДТП невинно поинтересовался:
– Бать, кофейку не хочешь?
Кирилл посмотрел с подозрением:
– Ты ж давеча его от меня всеми правдами и неправдами прятал, с чего вдруг расщедрился?
– Сыновья любовь проснулась. Но если не хочешь, то и не пей, не вопрос.
– Хочу, очень даже хочу!
Дима плеснул из термоса щедро, до краев и, с удовлетворением глядя, как отец, даже не морщась, осушил кружку, выдал:
– Я приглашу нашу русалку на чашечку кофе.
Кирилл хмыкнул:
– Пацан, ты себя в зеркале видел? На такого метросексуала ни одна нормальная баба…
– Во-первых, это не ругательство, что б ты там для себя ни решил. А во-вторых, импозантный расхититель сердец у нас, как выяснилось, кое-кто другой, – и, наконец-то пустив в ход победную улыбку, добил собеседника: – Если верить чуйке, барышня сама захочет с тобой встретиться.
Впервые в жизни Ганбата сумел пролежать на кровати, не открывая глаз несколько часов кряду.
Имитация сна пугала его даже больше столь превозносимой семейными фильмами рыбалки. На рыбалке надо сидеть, глядеть в одну точку и не шуметь часами ради сомнительного удовольствия поймать сырое мясо, которое еще кому-то готовить придется. Как это должно объединять отцов и сыновей, мальчик не понимал. Через концепцию совместной пытки, не иначе. Рыбалку он забраковал сразу и навсегда, но со сном, еще более жутким, по мнению Ганбаты, приходилось мириться: Гена вампиром не была, и, чтобы не мешать подруге, ему, как хорошему мальчику и заботливому суверену, вменялось в обязанность хотя бы ночью вести себя потише. Порой папа разрешал приходить в свой кабинет и слушать музыку, но чаще просил учиться притворяться спящим: мол, когда Ганбата вырастет, свободного времени для тренировок будет в разы меньше, а развлечься в процессе можно и размышлениями. «Размышления» и «развлечься» в одном предложении для наследника мужского прайда вампиров уже звучало как вызов, и большую часть своих ночей он проводил, ерзая в постели, так и не сомкнув глаз и от безысходности считая пылинки на спинке кровати или ворсинки в ковре. Но сегодня все было иначе.
Голова буквально разрывалась от свежей информации и мыслей, и он, не понимая, за что ухватиться первым, просто закрыл глаза и нырнул в глубины памяти, снова и снова проигрывая песни Акиры и рассматривая показанные Дорой фотографии. Оказывается, он столького не знал! А Кира – вот уж воистину сияющий принц – такой красивый и восхитительный, словно и вправду ангел. Впервые в жизни Ганбата нашел для себя занятие ночью – он любовался и чувствовал, что это теперь надолго.
Завтра будет новый день и новые открытия с этой потрясающей девочкой. Больше песен Киры, больше его голоса, больше фото! И в итоге он, Ганбата, и сам получит телефон со всеми этими сокровищами. Знал бы, что смартфоны нужны не только для работы, – давно бы попросил. Да, к управлению явно придется привыкать – пальцы Доры очень легко порхали над устройством, включая или листая, – но с вампирьей памятью это не проблема: пусть хоть раз покажет – и Ганбата научится. И языки. Чтобы играть в игры, нужен английский, а для понимания песен Киры – японский. Раньше мысль учить их ему и в голову не приходила, но если эта чудесная девочка знает английский, то чем он, Ганбата, хуже? Ведь тогда он и сам сможет…
От внезапной идеи он резко вскочил, громко ударившись головой о дно кровати над ним и вызвав тем самым недовольный Генкин ропот. Пролепетав какие-то дежурные извинения, рухнул обратно, вытянувшись и сложив руки по швам из страха тут же броситься наяривать счастливые круги по комнате. Если он выучит хотя бы английский, а в идеале – японский, то сможет сам пожелать Акире сладких снов или доброго утра! А тот прочитает! И будет знать, что где-то на свете есть он, Ганбата! И может быть… – тут поддерживающие идею клетки аж завибрировали от переполнявших эмоций, – может быть, Кира однажды ответит именно ему. Лично.
Поговорить с Акирой, пожелать ему хорошего дня на его родном языке… Ганбата аж замурчал и в блаженстве крепко сжал подушку, которая, не выдержав наплыва восторженных чувств, лопнула. Ради Киры он был готов даже заниматься! Решено, завтра же напишет папе, что хочет дополнительно английский с японским! Интересно, а какие языки будет учить Пандора? Было бы здорово ходить вместе, ведь тогда можно будет все-все-все на свете обсудить!
Так он и провел остаток ночи: то строил счастливые планы на будущее, то в тысячный раз пересматривал видео с прекрасным принцем, а то сдувал с лица постоянно выпадавшие из подушки белые, словно ангельские, перья.
Все-таки хорошо, что вампиры не умеют спать и видеть сны. Зачем эти сны вообще нужны с такой-то реальностью?
Глава 20. О суженых, ряженых и подмороженных
– Отец?..
– Да, младый юнош?
– А если она меня не полюбит?
– Значит, так тому и быть.
Не самый оптимистичный диалог Александра Витольдовича с Зеленым КняземИтак, за пять дней проживания на новом месте юная леди из семейства Добротворских умудрилась: снести одну из ветвей охранного древа; чуть не убиться, просто выйдя в сад; явственно показать, что вайфаю рада больше, чем любым идеям совместного досуга; и обменяться одеждой с юношей, которого встретила впервые в жизни. Вот уж точно нареченная невестушка, не ошибешься. Единственная и неповторимая.
Тяжело вздохнув, гордый отпрыск древнего рода Пней отставил на траву опустевшую чашку и, прикрыв глаза, откинулся спиной на широкий ствол ярко-красного клена.
Хорошо ведь жил раньше – на самом краю обитаемого мира, в спокойствии, изредка по зову отца выбираясь то на очередную войну, а то и на охоту за чудищами. Чтение, домашние дела, теплое солнце и никаких забот – периодические сечи не в счет. Но вот, после многих лет бесплодных попыток завершить инициацию сына, Витольду Родовичу в голову пришла безумная афера – обратиться за помощью к силе, прямо противоположной его собственной. Сашка был против. Да что там против – практически взбунтовался, чем вызвал грубый властный окрик от обычно мирного и добродушного батюшки, мол, не спорь с Зеленым Князем, я тут всему живому господин. Сказал – пойдем на поклон, значит, пойдем. Смирись.
В памяти Александра накрепко отпечатались странный зал, непривычные запахи и красивая женщина, внимательно слушавшая отца и сверлящая его самого недоверчивым взглядом. Подле – сомнительного вида мужчина,
