Война никогда не кончается (сборник) - Ион Деген

В середине октября 1942 г. Ион Деген был ранен во второй раз. Пули прошили всю правую его половину сверху вниз (вот везение – правую!) – плечо, грудь, живот и ногу. Раненого Иона чудом спасет и притащит к своим разведчик Степан Лагутин.

Снова госпиталь сначала в Орджоникидзе, потом в Кировабаде. За два с половиной месяца, смеется Ион, все зажило, как на собаке, и 31 декабря, в канун нового 1943 г. он был выписан из госпиталя. После этого было танковое училище в Средней Азии. Сам Бог велел бывшему трактористу в грузинском колхозе и солдату в дивизионе бронепоездов стать танкистом.

После окончания училища младший лейтенант Деген, получив новенький танк с экипажем в Нижнем Тагиле, на железнодорожной платформе отправился на фронт.

А дальше еще более удивительная танковая эпоха Иона Дегена, которая закончилась для лейтенанта, командира танковой роты тяжелейшим, казавшимся смертельным, ранением в январе 1945-го. Не случайно и не преувеличение здесь слово «эпоха». Восемь месяцев на острие танковых атак – это эпоха для тех, кому война считала жизнь на минуты. Об этом времени Ион напишет самые блестящие свои рассказы. В них и геройство и трусость, благородство и подонство, подвиги и бессмысленные жертвы, доброжелательность и злобное самодурство. В них и смерть, ставшая привычной и повседневной, и жизнь, в которой всегда есть место любви и дружбе. Ион не пересказывает чужие истории, он пишет только о том, что видел и пережил сам.

Любой ценой – приказывало начальство командиру взвода боевой разведки, лейтенанту Дегену. Для начальства это означало потерю техники, а для танкистов – верную гибель. Почти для всех. Но не для Дегена. Ион был отчаянно смел. На мой вопрос: «Ион, неужели никогда не было страшно?» он ответил: «Еще как было. Но еще страшнее было показать, что тебе страшно».

В том самом бою, когда Толя Сердечнев потерял сапог, Иона Дегена вообще посчитали убитым. Ион и механик-водитель успели выскочить из горящего танка до того, как в нем взорвались боеприпасы, но прибывшие позднее на место ремонтники не знали этого, увидели какое-то жуткое месиво с останками убитых и решили, что весь экипаж погиб. Через много лет Ион привезет жену и сына в бывшую Восточную Пруссию, и они увидят братскую могилу с обелиском, на котором среди имен есть и его имя.

В тяжелейших боях, когда могли уцелеть только единицы, Ион оставался жив. Судьба? Господь? Ангел-хранитель? Кто знает… «Счастливчик» – такое прозвище закрепилось за Ионом.

В каждом рассказе Дегена о войне есть от чего прийти в восторг, хотя главный герой всегда скромно и просто пишет о себе. Здесь упомяну только об одной истории, которая заслуживает пера Шекспира.

У Иона было всего 6 секунд, чтобы выскочить из горящего танка. Он пытался поднять крышку люка, но она не открывалась. Дым сдавил горло. Все… И тут крышка откинулась, на фоне августовского неба появилась голова Ангела. Ион потерял сознание. Когда он открыл глаза, Ангел сидел рядом с ним, лежащим на траве метрах в тридцати от горящего танка. Им оказалась невысокого роста красивая девушка с погонами младшего лейтенанта. Трудно понять, рассказывает Деген, как эта маленькая девушка смогла извлечь его из башни, спустить с высоты двух с половиной метров и оттащить от горящего танка. Ангела-спасителя звали Марина Парфенова. Она была командиром взвода в роте дивизионной разведки. Так началась дружба двух командиров взводов – танкового и разведки.

Когда Ион первый раз увидел ее после своего спасения, первым порывом было обнять, но он вдруг засмущался, осторожно снял ее правую руку со ствола автомата и нежно поцеловал. Такую галантность ее разведчики если и видели, то только в кино.

При малейшей возможности Ион и Марина начали встречаться. Однажды он принес ей три красных георгина, срезанных в разбитой теплице. С цветами к девушке в дыму и огне передовой – какой это был для нее праздник!

Марина ушла на фронт после первого курса филологического факультета. Они оба любили поэзию, но у Иона эта любовь ограничивалась школьным курсом литературы, а от Марины он впервые услышал стихи Бальмонта, Брюсова, Гумилева, Северянина. Они говорили и говорили и не могли наговориться. А расставаясь, отчаянно смелый в бою Ион не осмеливался даже обнять девушку, не то чтобы поцеловать. Он просто пожимал ее руку, как пожал бы своему товарищу.

Разведчики из взвода Марины боготворили ее. В условиях постоянной опасности и ужаса каждодневных смертей, в условиях, когда особи женского пола подвергались массированным атакам изголодавшихся самцов, необычайно смелая девушка Марина сохраняла чистоту и не допускала по отношению к себе никаких вольностей. В ее присутствии разведчики старались удержаться от матерщины. Она казалась не от мира сего – святая!

Однажды, придя на свидание, Ион не застал Марину. Ее, как ему сказал ее командир роты, вызвал майор, начальник разведки. Ион решил дойти до майора и там подождать Марину. Из-за дверей он услышал, как майор, срываясь на визг, обзывал Марину последними словами за то, что она ему отказывает. Ион рывком распахнул дверь, слегка отстранил Марину, стоявшую перед майором по стойке смирно, и всего себя вложил в удар. Майор плашмя грохнулся на спину, и лицо его залилось кровью из носа. Поднявшись, он пообещал лейтенанту, что тот штрафным батальоном не отделается, а получит высшую меру. Марина удержала руку, готовую повторить удар. В результате Марина не получила орден, к которому уже была представлена, а за Иона пришлось вступиться генералу.

Был момент, когда обе непорочные души были в шаге от интимной близости. Марина потом призналась расстроенному Иону, что желала его, может быть, еще больше, чем он, но по неумелости обоих боялась забеременеть и быть отправленной в тыл.

Находясь в госпитале, Ион получал теплые, полные неизрасходованных чувств, письма от Марины. И пусть пути их в дальнейшем разошлись (неисповедимы не только пути Господни), история первой любви Иона Дегена удивительна и неповторима.

В только что упомянутом госпитале Ион оказался после тяжелейшего ранения зимой 1945-го. Проникающее ранение головы, открытый огнестрельный перелом верхней челюсти, семь пулевых ранений рук, четыре осколочных ранения ног. Ион то приходил в себя, то вновь терял сознание. Начался сепсис. Надежд на выживание не было никаких. В этот момент (опять случай? сколько их на счету Дегена?) в госпиталь из Свердловска приехал консультант, профессор Василий Дмитриевич Чаклин и назначил ему пенициллин внутривенно каждые три часа, несмотря на возражения начальника отделения («Пенициллин у нас на вес золота, и мы даем его только тяжело раненым, у которых есть шанс выжить, а этот протянет не больше недели»). То, что Ион выжил, было несомненным чудом, и в сотворении этого чуда у Бога были соавторы – Ион Деген с его несокрушимой волей к жизни и Врач с большой буквы В.Д. Чаклин, не признававший безнадежных случаев.