Обладатель-тридесятник - Юрий Иванович

Правда, посоветовали подобный удар нанести не сейчас, а уже в комплексе со всеми остальными, которые удастся подготовить. Пока же – только накапливать информацию и собирать данные о каждой личности, продолжающей работать на Большого. В этом плане заявленное в инструкции неумение менять старых, «засвеченных» фантомов на новых, никому с лица не известных, должно будет помочь именно Загралову и его помощникам.

А напоследок полусотники посоветовали в любом случае исследовать подброшенные останки молодой женщины, выяснить, кому они принадлежали и при каких обстоятельствах наступила смерть. Данный след может помочь выйти всё на тех же пособников Бонзы, узнать больше про его тёмные дела, а то и в убийстве его обвинить на официальном уровне.

Кстати, пятидесятники подтвердили своё предварительное согласие на посещение дня рождения Ольги Фаншель. Сказали, что уже собираются.

А когда всё утрясли и обговорили, Иван, по своей инициативе, попытался воспользоваться предоставленным ему телефоном для выхода на Большого. Увы, телефон того оказался вне зоны досягаемости, и отследить, куда отправляется сигнал, не удалось. Видимо, канал связи уже аннулировали за ненадобностью.

В связи с этим для всей команды резко сменился приоритет деятельности. Как ни хотелось большинству, как ни ругались учёные, как ни ворчали журналисты и занятые поиском древних сокровищ ведьмы, а пришлось перенаправить своё рабочее время именно в сторону наиболее опасного противника, с которым и в самом деле могло начаться кровопролитное противостояние. Тут уже командование силовой группы заявляло категорично: с таким врагом лучше избыточно бдеть, чем относиться к нему наплевательски.

Приостановили сбор матриц естества десантников. А чтобы те не простаивали, их тоже задействовали по мере возможностей в следственных и разыскных мероприятиях. Романова-2 и Сабурову-2 вытащили из секретной лаборатории. И даже господин Хоч, сказавшись приболевшим, заперся официально у себя в спальне, а сам тем временем рыскал по дальним периметрам переноса в виде духа и выискивал всё и вся, что только касалось бывшего владельца комплекса «Лужок».

Дело нашлось всем фантомам. Всем, кроме Ольги Фаншель. Потому что ей пришлось буквально в поте лица заниматься финальной подготовкой к собственному дню рождения. Вроде бы вопрос решался легко: должны были установить, накрыть, подать и обслужить работники одной из самых солидных фирм подобного сервиса. Но ведь организация праздника проходит ещё и на иных уровнях и направлениях. Один из них: сбор и предварительное распределение родственников, друзей, знакомых и тех представительных личностей, которых актриса пригласила для лоска, веса и из непосредственно меркантильных соображений. Иначе говоря, речь шла о «нужных» людях в мире кино, театра и вообще всего искусства.

И вот именно общение со всеми гостями и решение связанных с ними вопросов заставили зачумлённую Ольгу запоздало восклицать:

– И зачем я их столько приглашала?! Это же получится у нас Вавилонское столпотворение! Как же не вовремя этот лысый коротышка появился!..

В самом деле, если враг попытается нанести удар по «Империи Хоча», данное празднество для этого выглядит наиболее удобным.

– Дорогая! Всё, как ты хотела, – на высшем уровне! – пытался утешить Иван супругу. – Тем более время летит, что тут нам осталось? Всего один вечер отгулять да полночи продержаться… И то долго у нас останутся лишь самые стойкие, а не самые знаменитые.

– О-о! Ты ещё не знаешь, милый, что это частенько одно и то же! Знаменитостям отгулять до самого утра – что под ливнем намокнуть. Так что о тишине после полуночи и не мечтай…

– А мечтать о ливне с градом и о резком похолодании можно?

– Смысл? Всё равно гости толпой переберутся в актовый зал.

Беседки, навесы со столами, кухни с барными стойками – всё это уже начали устанавливать в лесу. Но оттуда было совсем рядом до корпуса, в котором раньше располагался актовый зал университетской кафедры. Именно в нём планировались некие забавы, викторины, танцы, которые не совсем удобно было бы проводить непосредственно на природе. Так что при желании можно сбежать туда, если вечер станет излишне сырой и прохладный. А хозяева застолья просто обязаны будут и туда поднести выпивку вместе с закуской.

То есть предварительной суматохи хватало.

И, пожалуй, в первый раз в своей супружеской жизни Иван чуточку пожалел, что не может полностью отключиться от некоторых, несущихся на него лавиной вопросов и требований помочь. А ведь у него и так голова пухла, несмотря на наличие трёх, практически независимых потоков сознания.

Основным телом Загралов разместился в ближайшем к главным воротам здании. И оттуда присматривал за всем, следил за Цепью и перебрасывал фантомы по их требованию в то или иное место. То есть работа вроде и непыльная, но всё-таки два потока сознания на неё уходило. Ну а третьим – он управлял запасным телом, которому приходилось официально заниматься тысячью срочных дел, которые может выполнить лишь администратор, любящий муж и вежливый зять. Раньше всех стали прибывать родственники из семейства Фаншель. И если частично их удалось сбросить на руки отца с матерью, то Карл Гансович и Лариса Андреевна дёргали Ивана вопросами чуть ли не поминутно. Причём настолько настойчиво, что создалось впечатление некоего недовольства с их стороны именно Иваном.

Как следствие, после согласования с супругой и дождавшись удобного момента, Иван обратился открытым текстом к её родителям:

– Мама и папа! Признавайтесь, что вам не нравится в сегодняшнем празднике?

– Ой, Ванечка! Да с чего ты взял, что мы недовольны?! – запричитала тёща с таким артистизмом, что захотелось упасть перед ней на колени и просить прощения. – Как ты мог такое на нас подумать? Да такого шикарного дня рождения даже у меня ещё ни разу не было. Так что мы тобою гордимся и рады за нашу дочь.

Но при этом успела так многозначительно посмотреть на своего мужа, что боевой генерал в отставке нахмурился чернее грозовой тучи. Видимо, роли были распределены заранее: для женщины – мир, радость и восторг, для мужчины – строгость, моральное давление и выкручивание рук. Тестю это сильно не нравилось. Но его недовольство рядом с улыбкой великой актрисы казалось никчёмной горошиной против броненосца, и пришлось, сипло прокашлявшись, играть свою роль:

– Сам факт празднования дня рождения нам нравится. Беспокойство вызывает размах, с которым ты всё это устраиваешь.

– Вот тут я ни при чём! – попытался отмежеваться зять от грядущего наезда. – И сам сценарий торжества, список приглашённых, меню и сопутствующие развлечения выбирала и утверждала Олечка.