Ветер над островами - Андрей Круз

– Ну а как ты думаешь? – улыбнулся уже я. – Нет, прямо сейчас возьму – и откажусь. Приеду, конечно.

Она надела ремень, затем легко вскочила в седло. Застучали по пыльной дороге копыта ее лошади и вскоре темнота скрыла Аглаю от меня. Свидание закончилось, можно было идти домой, спать. Пора, устал на самом деле так, что ног под собой не чую. И настроение такое, что хоть пой во всю глотку, буди весь город, пусть потом даже всякими тяжелыми предметами забросают.

* * *

К полудню жара навалилась на остров со всей своей силой и я впервые оценил по-настоящему необходимость носить шляпу. Соломенные поля отбрасывали тень и на лицо, и шее обгореть не давали. Солнце здесь жесткое, я уже под ним загорел так, что сам себя в зеркале с трудом узнаю, то ли араб там, то ли и вовсе мулат какой-то. Кстати, если в этом мире негры настоящие еще остались – их как теперь называют?

Кстати, вот еще тема с Верой обсудить: мне в статусе «местных» негров многое непонятно. То, что людей здесь покупают и продают – это я уже в курсе, слышал, и даже самому в таком деле поучаствовать предлагали. Но только вот рабов или кого-то подобного здесь видеть не приходилось. Да, работают «негры» и конюхами, и кем-то еще, и в порту их вижу, и вон на танцах «негритянки» напитки разливали, но вот на рабство это как-то все не похоже. Живут своим кварталом и в чем-то своим уставом – верно. Детей у них чуть ли не отбирают силой, отдают в детский сад и школу, но они вроде как и не слишком сопротивляются, потому что тех потом ждет вполне нормальная жизнь. Достаточно сказать, если Вере доверять, что половина священников из таких детей, а они тут сила и власть немалая. Не вяжется с такой системой вся эта купля-продажа, не могу найти в ней явной выгоды. Ну вот не наврал бы тогда вождь про пленных женщин, ну вот купили бы мы их… привезли на Большой Скат, а дальше что? Тут моя сообразительность заходит в тупик и покидать его отказывается начисто.

Пока я рассуждал об устройстве общества, Зорька с явным удовольствием трусила по дороге, понемногу поднимавшейся вверх. Слева от меня были невысокие, но вполне скалистые, местами заросшие кустарником горы, справа – пологий спуск к далекому уже морю, раскинувшемуся от горизонта до горизонта бирюзовым подносом, с тарелками островов на нем. Острова и острова, сплошные острова здесь, тысячи и тысячи. Это как же должно было Землю расколоть и перетрясти, чтобы в результате такой вот пейзаж получился? А вот еще вопрос: мне там… или «тогда»… сколько еще оставалось жить до того, как вот это все случилось?

Дорога была пуста, в воскресенье остров отдыхал, так что путь к поместью Аглаи был спокойным, располагал к философским размышлениям. Гнать лошадь по такой жаре не следовало, так что доехали мы до места больше чем за час, как я и рассчитывал.

Аглая встретила меня на веранде, одетая в обычный свой «наряд амазонки», а заодно и с маленьким подносом из стеблей тростника, на котором стояло два высоких бокала с чуть желтоватой жидкостью.

– Лимонада хочешь? – спросила она вместо приветствия.

– Я всего хочу, – неопределенно, но очень честно ответил я и взял один из бокалов.

– Предлагаю конную прогулку, – сразу перешла к делу Аглая. – Зорьку в конюшню, возьмешь другую лошадку, ей полезно пробежаться, и тебе к одной пока привыкать не надо.

– Согласен, – кивнул я, пригубив кислого и вполне холодного лимонада. – Но с одним условием: потом приглашаю на… ужин или обед?

– Не надо, мы с собой возьмем, – сразу запротестовала она. – Валентина нам корзинку собрала, где-нибудь у моря посидим. Не против?

Мысленно похвалив себя за предусмотрительность, а если конкретно, то за то, что не забыл прихватить на всякий случай «купальный костюм», состоящий из ярко-желтых шортов, я энергично закивал:

– Ни капли! Ты что не предложишь – то и гениально. А вообще здесь даму на хороший ужин куда-нибудь можно пригласить?

– Если только в «Золотую бухту», – немного подумав, сказала Аглая. – Там вкусно, но надо столик заранее бронировать, если в выходной.

– Понял, спасибо, – сказал я, мысленно делая пометку в воображаемом ежедневнике.

Конюх Степан забрал Зорьку в конюшню, а взамен вывел другую лошадь, гнедой масти, заметно игривую и подвижную, от чего я малость насторожился. Ну ладно, со спокойной рыжей Зорькой я уже вроде как сдружился, а теперь все заново начинать? Опозорюсь ведь, как есть опозорюсь. Заодно он подвел уже знакомую кобылу моей спутнице.

Из дома вышла Валентина, передала Аглае корзинку, которую та сразу как-то ловко закрепила за седлом, я даже не понял как.

– Ну что, по коням? – спросила Аглая.

Я только кивнул и относительно ловко вскарабкался в седло. Лошадь подо мной слегка заплясала, сдала назад, отчего я малость испугался, но все же вспомнил тимофееву науку, удержал и осадил, построил, в общем. Аглая кивнули и тронула свою лошадку с места, так что мне осталось только пойти следом.

На этот раз мы свернули не привычно налево, в сторону города, а направо, куда я еще ни разу не ездил. Шаг вскоре сменился рысью, рысь – галопом, потом снова рысью и снова шагом. Аглая явно задумала для меня дополнительную тренировку и я, к счастью своему, уже держался в седле вполне прилично. Нет, до инстинктов дело еще не дошло, приходилось постоянно напоминать себе про оттянутый каблук, про положение ног, все время контролировать где повод и не забывать его вовремя отдавать, чтобы лошадь могла освежить рот, а потом подтягивать снова, но в общем и целом справлялся, вполне годился для того, чтобы не быть обузой в какой-нибудь конной поездке.

Лошадка хоть и была поноровистей Зорьки, но не критично, так что каких-то непредвиденных случайностей я вскоре бояться перестал и даже начал чувствовать, что поездка мне нравится. А когда, наконец. Вспомнил о том, что это не просто поездка, но еще и свидание с женщиной, которая очень нравится, то совсем воспрянул духом и даже начал что-то тихо напевать.

Дорога недолго шла вверх, затем по серпантину обогнула немалую гору и полого, вдоль склона, начала спускаться к морю, все такому же синему, местами с белыми барашками набегающих на берег волн. С моря дул ветерок, довольно сильный и резкий, так что даже жара куда-то отступила.

– С этой стороны острова всегда прохладней, – сказала Аглая, когда ее лошадь поравнялась с моей. – Поэтому и люблю сюда кататься.

– Часто бываешь здесь?

– Как получается, – пожала она плечами. – Хотела бы каждый день.

Лошади наши шли шагом, но при этом их приходилось придерживать. Казалось, что свежий ветерок придал им сил и сейчас им хотелось срочно этим воспользоваться, проскакать под уклон, по белой пыльной дороге, ведущей между камней и ярко-зеленых зарослей. Было много цветов, над которыми вились пчелы, а может и осы, черт его знает, а еще удивительно много стрекоз, разноцветных, с отливающими металлическим блеском хвостами и радужно сверкающими крыльями. Населения на этой стороне было меньше, достаточно крутой и каменистый склон не слишком подходил для земледелия, и на всем склоне, тянущемся на несколько километров вперед, до высокого скалистого мыса, можно было разглядеть всего несколько маленьких белых домиков.