ДНИЩЕ: Отрывая лица - Пол Фейн

Я почувствовал, как артефакт активировался, и раздался взрыв.

За миллисекунду успело произойти многое. Пламя охватило моё тело, я испытал мощь невероятного жара. Костюм, который был на мне, разлетелся в лоскуты, словно порубленный тесаком. Нож расплавился от такого высвобождения энергии. Моя кожа не выдержала и испарилась. Рот растянулся в ужасной гримасе предсмертного крика. Следом начало разрывать мышцы. Их сдирало с костей, перемалывая в кашу и разъединяя волокна. Глаза лопнули и осталась только боль.

Кости превратились в пыль, рёбра цветком раскрыли горящие лёгкие, сердце выскочило из груди и разлетелось на мелкие кусочки — и я чувствовал каждый разрыв, каждый укол и невозможную, нестерпимую горечь от столь скорого и неотвратимого финала для моего измотанного организма. Сейчас я перешагнул через невообразимые пределы и пороги человеческой боли, и моё тело уже знало наверняка: пережить такой стресс уже не получится.

Ударная волна шла до моего мозга целую вечность, а ведь именно этот орган должен умереть, чтобы все чувства прекратились.

Но вот, наконец, необратимые изменения коснулись моего сознания, на мои мысли навалилась долгожданная яркая чернота. Хаос чувств, эмоций и переживаний унесло будто облака при ядерном взрыве. В конце концов, от меня не осталось совсем ничего.

— Я люблю тебя, папочка! — Вспыхнул обрывок уже неясного, стирающегося налету воспоминания.

И мой крик растворился.

Вместе со мной.

Глава 29 — Верь только мне

Надежда: 100 %

Доверие: 0 %

Мясо падало с неба до сих пор.

Кратер от взрыва было видно даже отсюда. По степени разрушений можно было сказать, что от цементного завода не осталось просто ничего. Буквально. Конусообразная свежая воронка была просто невероятных размеров. Если цементный завод по площади был со стадион, да и то — навряд ли, то воронка, в центре которой он раньше находился, простиралась по площади стадионов десяти.

Когда прогремел взрыв, содрогнулась земля. Из-под ног начала в прямом смысле слова уходить почва. Всё проваливалось в бездну, валились деревья, разрушались близлежащие здания, ржавые автомобили скрывались под грудой гравия. Пришлось приложить немало усилий, чтобы преодолеть последствия катастрофы, не быть пришибленным, не провалиться, не быть задавленным и прочие прелести.

Выбираясь из этого ураганного хаоса, Мирта и Варя, прошли через многое. Особенной неожиданностью для Вари был эпизод, когда прямо перед ним упало ружьё, направленное прямо на него. К счастью, выстрела не произошло, но эмоции запомнились на всю оставшуюся жизнь. Варя, конечно, прихватил его с собой. Оружие всегда могло пригодиться. Хотя у Мирты было своё мнение на этот счёт.

Наконец, им удалось добежать до местности, которая хорошо просматривалась, но при этом была прикрыта стенами полуразрушенного здания, до которого взрывная волна не докатилась. Здесь они и решили перевести дух.

Мирта быстро развела огонь и стала собирать падающие куски мяса по окрестностям. Это была не шутка — судя по всему животных, мутантов и всех, кто находился в радиусе взрыва, разнесло по окрестностям так, что можно было просто протянуть руку и взять неплохой кусок неизвестно кому принадлежавшей ляжки. Но разницы в идентификации животных особой не было.

Однажды Мирта ела яблоко, а в нём оказался червяк. И тогда отец сказал ей шутливую фразу, которую она не раз вспоминала. И часто — к случаю. Фраза была такая: бойся не того червяка, которого ты ешь, а бойся того, который ест тебя!

Когда Мирта впервые услышала это, она очень рассмеялась, хоть ей и было гадко после откушенного с червём яблока. Но сколько же было в этом философии! Потому фразочка и запомнилась.

— Главное только, чтобы это не были жуки, — сказал Варя.

Рядом с ним упал шматок хитиновой брони и плеснул ему на штаны вязкую жидкость. Эта «деталь» точно принадлежала насекомому — сомнений не было.

— Ненавижу жуков! — Вздрогнул Варя.

Он поставил ружьё у окна и подошёл к Мирте, что сидела у сварганенного за минуту очага из обломков кирпичей, досок и брёвен окрестности. Для готовки Мирта взяла из стоявшего в доме старого холодильника две решётки, соединила их накрест и получила весьма удобную решётчатую плиту, на которой можно было готовить даже небольшие куски мяса.

Наблюдая за тем, как она с трудом режет мясной кусок, Варя подошёл к ней. Казалось, дело увлекало её, и она не просто с усердием, а с рвением рвала мясо на части.

— Мирта? — Спросил Варя.

— Чего? — Спросила девушка, увлечённая готовкой.

— С тобой всё в порядке? — Спросил он так, как будто что-то могло быть не в порядке.

Мирта сначала даже не поняла, почему он спрашивает её об этом. У неё были на месте руки, ноги, она могла двигаться и не была отравлена. Но потом до неё дошло, что он интересуется психическим состоянием, и успокоилась.

— В полном, — коротко ответила она, заморочившись с одним из кусков.

Варя присел рядом.

— И что ты теперь будешь делать? — Спросил он явно осторожничая.

Мирта скосила на него свой взгляд, но затем продолжила заниматься делом.

— А что изменилось? — Спросила она.

— Ну, — Варя замялся, — что ты будешь делать теперь? Когда…

— Когда что? — Резко спросила девушка.

— Когда твой отец умер, — наконец выдавил из себя Варя.

Мирта остановилась на мгновение и посмотрела на Варю весьма снисходительно.

— Мой отец не умер, — сказала она.

Хотела приняться за разделку, но, для уверенности, добавила:

— Его невозможно убить.

Варя явно не ожидал услышать подобное, поэтому на некоторое время задумался. А, когда понял, что, возможно, слишком рано обращается по этому делу, начал массировать свою переносицу, будто это позволяло ему думать. Мирта посмотрела на него, но решила, что ему пока не понять, и потом начала набрасывать уже нарезанные куски на решетку.

Мирта задумчиво смотрела на чёрную дымку, которая исходила из центра кратера. Вероятно, там до сих пор было жарко. Уж наверное! Сила взрыва была просто ошеломительная.

— Я скоро вернусь, — сказал Варя, но Мирта даже не посмотрела в его сторону.

Он взял ружьё и вышел за пределы помещения. Собственно, и помещением-то это было назвать трудно — две кривые стены поддерживали друг друга на последнем издыхании, а дым от костра уходил прямо в небо. Это было небезопасно, и Мирте было об этом хорошо известно. Поэтому сразу, как только они собирались решить вопрос с едой, необходимо было уходить с засвеченного места. Ведь прийти мог кто угодно — от мутантов, до людей. Да и наверняка отряды Хранителя уже