10 гениев войны - Владислав Карнацевич

Шведско-саксонская армия, наступая с севера, первоначально развернулась против имперского войска на таком же широком фронте в две линии. Первая образовывала сплошной фронт, часть шведской пехоты перешла в трехшереножный строй, чтобы не оставлять на фронте разрывы и ввести в бой большее количество стрелков. Артиллерия была поставлена в центре первой линии, в ходе битвы легкие пушки не раз меняли дислокацию, спеша на помощь в самые горячие участки боя. Особенностью в расположении шведских войск была подвижность малых пехотных частей, соединенных в бригады, между которыми находились небольшие конные части. Позади имелись пехотные и кавалерийские резервы, более того – Густав Адольф оставил там и часть орудий, став едва ли не первым полководцем, выделившим артиллерийский резерв. Правое крыло шведско-саксонской армии возглавлял Баннер, центр – Тейфель, левое крыло – Горн.

При наступлении, в целях более удобной переправы через Лобербах, шведско-саксонская армия сдвинулась западнее, и саксонцы оказались напротив центра Тилли. Обе армии теперь имели возможность развить охват противника своим правым крылом. Увидев это, Паппенгейм оторвался с левым отборным кавалерийским крылом имперцев от центра и ушел еще левее – настолько, что сам получил возможность охватить тут шведский фланг с запада.

Построение войск при Брейтенфельде в 1631 году и начало сражения

Битва началась утром с канонады. Тилли не стал сразу атаковать противника при переправе последнего через ручей, поскольку хотел дать своим пушкам, расположенным на холмах, провести достаточную артиллерийскую подготовку. Тем временем Густав Адольф уже имел проблемы со своими союзниками. Около полудня он отправил приказ своему правому крылу выдвигаться по направлению к Брейтенфельду, а центру установить тактическую связь с несколько оторвавшимися саксонцами. Но те, не дожидаясь этого контакта и видя, что шведы на противоположном фланге уже переправились через Лобербах, поспешили вперед. Сначала они попали под огонь пушек имперцев, а затем именно их первыми атаковали имперские колонны. С фланга же саксонцам угрожала кавалерия. Подданные курфюрста, практически не оказывая противнику сопротивления, ринулись бежать, шведский левый фланг теперь был открыт, и пришлось бы шведам худо, если бы Тилли не бросил сразу на саксонцев такое количество пехоты. Одна из его бригад так увлеклась преследованием бегущего врага, что больше на поле боя не появилась. Остальных фельдмаршал очень долго возвращал в строй.

Между тем Паппенгейм повел атаку на противостоящий ему шведский фланг. Одновременно он выслал полк в тыл противнику. Теперь Густаву Адольфу угрожало полное окружение превосходящими силами врага. Однако у него не зря имелась резервная вторая линия, а шведская конница объективно была подготовлена лучше и пользовалась передовой тактикой, совмещая собственные удары с действиями расположенных вместе с ней мушкетеров. Имперцы, применявшие старую пистолетную тактику, не могли создать должного давления на ряды противника. Из шведской второй линии были высланы силы, достаточные для того, чтобы отразить нападение с тыла, а для отражения флангового удара правое крыло первой линии было также продолжено загибом из состава второй. На фланге против семи тысяч всадников имперского генерала дрались четыре тысячи шведских конников и одна бригада – немногим более двух тысяч человек – пехоты. Наскоки конницы Паппенгейма встречались залпами мушкетов и короткими контратаками кавалерии. Таким образом конница и пехота Густава Адольфа и Баннера в течение четырех часов отразили семь последовательных атак имперцев. Паппенгейм заночевал на поле битвы и отступил на следующее утро.

Атакуя вражеские фланги, имперцы разорвали свое войско на три части. Основные же события происходили на восточном участке фронта. Здесь 6 кавалерийских полков правого имперского крыла, которым почти не пришлось действовать против саксонцев, повернули против открытого шведского фланга и, не дожидаясь прибытия своей пехоты, повели атаку. Шведский король развернул навстречу им 2 бригады пехоты из второй линии и 4 тысячи человек конницы, собранной из обеих линий. Имперская кавалерия потерпела поражение и, преследуемая шведами, покинула поле сражения. Ее уже не было к тому моменту, когда Тилли наконец привел в порядок три пехотные бригады, до этого занимавшиеся саксонцами, и около 14.30 начал наступление на шведский центр. Это наступление захлебнулось – возвращалась конница, только что бившая имперскую кавалерию, рейд по тылам противника возглавил лично Густав Адольф. Его присутствие всегда вдохновляло солдат, которые знали о личной отваге, не раз проявленной их королем. На теле у него были шрамы от девяти сабельных ударов, король проявлял несколько неожиданную для довольно грузного человека ловкость в обращении с оружием и в верховой езде… Будучи атакованными конницей с фланга и тыла, встречая мощный огонь орудий и мушкетов, пехотные бригады Тилли в какой-то момент прекратили движение вперед. Для глубокой же колонны остановка смерти подобна. Через несколько минут эти колонны были облеплены мушкетерами со всех сторон. Сюда же шведы подтянули значительную часть своей полковой артиллерии. С короткого расстояния орудия и мушкеты расстреливали столпившихся имперцев. Орудия так накалились, что из многих уже нельзя было стрелять. Да это уже было и неважно. Лишь небольшому отряду, возглавляемому Тилли, удалось прорваться на север, сам фельдмаршал был ранен. Шведы преследовали противника не слишком решительно. Под Брейтенфельдом имперские войска потеряли 8 тысяч убитыми и ранеными и 5 тысяч пленными. Вся тяжелая артиллерия имперцев была захвачена шведами. В армии же Густава Адольфа выбыло из строя лишь около 3 тысяч человек. При этом шведский король тут же включил пленных в состав своего войска, сделав свою армию еще многочисленнее, чем до битвы.

И в военном отношении, и в политическом битва при Брейтенфельде была важнейшей вехой в европейской истории. Целый ряд нововведений Густава Адольфа полностью оправдал себя. Его пехота, конница и артиллерия прекрасно взаимодействовали, помогали друг другу, облегченные пушки сыграли одну из решающих ролей в битве, как и многочисленные мушкетеры. Линию противнику прорвать не удалось, его глубокие пехотные колонны показали всю свою уязвимость, подвело имперцев и отсутствие резерва – введение сразу в бой в одном месте для решения локальных задач (атаки на саксонцев) большой массы пехоты не позволило вовремя бросить силы и на другие важные участки фронта. В этом отношении шведский полководец тоже оказался более предусмотрительным. Линейная тактика отныне надолго занимает ведущее место в военном искусстве.