Сердце ангела - Мила Бояджиева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Свадьба обязательно будет, очень счастливая свадьба. Запомни, это мой приказ, Вита. — Сжав её руки, Флавин заглянул в глаза. — Обещаешь?
— Сумасшедший! Даже если бы ты отдал сотню приказов, я не смогла бы стать менее счастливой… — Сев рядом на медвежью шкуру, Вита прижалась к Флавину. — Теперь у меня всегда будет где спрятаться от тревог. Вот здесь, на твоей груди… Скажи, почему мне страшно?
— Счастливый человек чувствует себя особенно уязвимым. Ему есть что терять. Он не мыслит будущего без той доли радости, которую узнал, но понимает, что это невозможно.
— И еще, наверно, потому что чувствует себя виноватым перед обделенными. Избранный всегда немного виновен. От этого и великодушен… Я люблю сейчас всех-всех…
— Ты права, девочка. Наша любовь — редкий дар, сказочное богатство. А быть счастливцем среди скучных и нищих все равно, что есть сочные гамбургеры в толпе голодных дикарей… Властвующие над нами силы так же неуправляемы и опасны, как племя разъяренных аборигенов. Они коварны и страшно завистливы…
— Ты слишком серьезен, Кристос! Ах, ведь как выяснилось, ты из рода колдунов. Значит, все же твои биографы оказались правы.
— Смешно! Сочиняя небылицы, они попали в точку. У меня таинственная наследственность… Знаешь, что случилось с двумя моими предками-магами? Они вызвали друг друга на поединок, заперлись примерно в такой комнате в северной башне… И — пропали! Растворились, исчезли…
— Блестящий трюк! Кто-то из них хорошо лазал по стенам. А может быть оба. Они сговорились проделать этот фокус и навести трепет на всю округу. А сами благополучно сбежали — от князя и своего волшебства заодно. Чтобы счастливо жить в тенистых лесах у синего озера и растить детей.
— Дом у прозрачного озера в тенистом лесу… Это же моя мечта, Вита! Но она была такой далекой и смутной, как услышанная в детстве песенка. И, знаешь… Когда я думал о доме, то видел в нем тебя. даже когда не смел и мечтать, что ты полюбишь меня.
— Но я любила тебя всегда! Крис, это правда! Я родилась для этой любви.
— Ты родилась для любви… И она у тебя будет. Озеро, солнечный дом, малыши… Такие же прекрасные, как ты…
— Не возражаю, если все мальчики будут похожи на тебя. Крис… Неужели когда-нибудь мне может понравиться другое лицо?
Крис опустил глаза и, тихонько отстранив Виту, поднялся.
— Сегодня кружит метель и словно вражьи полчища бегут по небу темные тучи…
— Ты смотришь не в то окно! Здесь много серых и синих стекол и черная старуха с косой… Иди сюда… Это весна! Ну, верно, милый, стало веселее! Желтые цветы светятся, словно солнце. Наверно, одуванчики. Я обожаю их! И птицы — смешные пестрые птицы! В окне нашего дома всегда будет так… Вита обняла Флавина. — Держи меня крепче, милый… Опять эта темнота и звон…
Подхватив ослабевшую Виту на руки, Крис отнес её на кровать.
— Отдохни. Выпьем немного вина. — Он протянул ей кубок. — Пей и будь сильной, девочка.
Послушно осушив бокал, Вита улыбнулась:
— Уже совсем хорошо и снова хочется танцевать! — Она села. — Я так давно не танцевала! На московском балу мне пришлось изображать веселье и танцевать, не помню что и с кем… Кажется, с тем самым переводчиком. Как давно это было и как скучно!
— Но он-то, наверно, запомнит эти минуты на всю жизнь. — Крис задумался. — Мне жаль этого парня, Вита. Он видел тебя так близко, ты была совсем рядом… Не мудрено, что сторож потерял голову.
— Мне кажется, его кто-то здорово подставил. У них там настоящая коза-ностра. А насчет этого ты зря, — Лесников не из числа моих воздыхателей. Он смелый и романтичный, как в старых кинофильмах с Жераром Филипом. И даже читает книги о любви. Оказалось, у русских есть писатель, который давным-давно написал те слова, что говорил мне ты…
— «Я люблю тебя, потому что нет на свете ничего лучше…» Эти слова принадлежат только тебе, Жизнь.
Вита рассмеялась:
— Они принадлежат всякой, кому выпало счастье быть любимой. Истинно любящий всегда чувствует себя избранным, владельцем уникального сокровища. Я готова поклясться, что Кристос Флавинос и в самом деле считает меня ненаглядной.
— Согласен. Я не могу отвести взгляд от твоего лица. Я счастлив, а поэтому справедлив: твой московский защитник не так уж плох… — Крис с тоской посмотрел на центральный витраж. Он думал о том, с кем будет счастлива Вита в летнюю пору своей жизни, когда память о Флавине станет далекой и блеклой словно аромат увядшего цветка. Может быть, неспроста на её пути возникает влюбленный, конечно же, преданно влюбленный русский? — Я хотел рассказать, кого встретил на месте аварии и даже чуть не пристрелил, приняв за бандита. Не смейся, — это был все тот же Лесников. Он прибыл в Ирландию, чтобы защитить тебя. Не думаю, что по долгу службы. Скорее, по велению сердца.
— Я рада, что у него все обошлось. Эти мерзавцы клялись, что достанут его. Все складывается отлично! — Поднявшись, Вита изобразила глубокий реверанс. — Приглашаю на танец, мой господин.
Крис обнял Виту.
— Что заказать оркестру?
— Все! Я жадная — я хочу сразу все.
И музыка зазвучала! Мелодии, которые Крис любил, и которые никогда не слышал. Но именно те, что способны были поднять влюбленных над миром, кружа их среди россыпи звезд. Чистый восторг и радость. Бесконечная радость. Они танцевали целую вечность.
— Завтра я сыграю для тебя, Жизнь, маленький спектакль. Так надо и так велит мне судьба.
— Лучше этого танца вряд ли получится… Крис, ведь мы летим! Но это не воздух — это волны музыки, играющие нами, словно ветер лепестками яблонь…
— Я не буду петь, не беспокойся. Кое-что совсем простое, в духе моих предков — я пройду сквозь стену.
— Постой, постой, Крис… Мне плохо…
Музыка разом умолкла, Вита опустилась на краешек кровати.
— Давай уедем отсюда. Мне кажется… доктор Ласкер прав, — у меня что-то неладно здесь. — Она сжала ладонями виски.
— Завтра. Завтра ты умчишься отсюда, чтобы никогда больше не возвращаться. ты уедешь совершенно здоровой.
— Скажи правду. Что творится со мной, что ты собираешься сделать? Милый, я схожу с ума?
— Любовь — безумие. Мы оба не похожи сейчас на нормальных людей. Успокойся, приляг.
— Нет! — Вцепившись в руку Криса, Вита смотрела на него расширившимися от ужаса глазами. — Я чувствую, беда кружит над нами, как хищная птица. Черные крылья заслоняют свет и вот… вот уже тьма!
— Я обниму тебя крепко-крепко. Вот так. — Прижав Виту, Флавин слышал как бешено колотится её сердце. — Сейчас черная птица улетит и ты успокоишься. Видишь, я ничего не боюсь, девочка.
— Прости меня, Крис… Я не прошу сказать мне правду, я теперь знаю ее… С тех пор, как я услышала об этой… Ну. о своей болезни, какая-то часть моего существа знала, что это так. Но другая, другая вопила и сопротивлялась, отказываясь смириться. Это прорывалась к жизни моя любовь…
— И она победила, девочка. Ты скоро сама поймешь это. Любовь и смерть всегда рядом, как эти два витража. Но черная старуха уходит в ночь и наступает утро. С солнечными цветами и щебетом птиц.
— С тобой, Флавин… — Вита затихла в его объятиях. — Я никогда не отпущу тебя, Кристос…
Он долго сидел, укачивая Виту, словно ребенка, а потом тихонько раздел и укутал теплым одеялом. Сетка из черного жемчуга запуталась в волосах. Крис рванул золотую нить — бусины разбежались, прячась в складках постели. Уткнувшись щекой в подушку, Крис видел, как лежащая рядом жемчужина стала набухать алым цветом и вдруг растеклась — капля свежей крови на старинных кружевах. Он лишь усмехнулся — старик зря старался, подавая пугающие знаки. Все решено — Крис не отступит.
Засыпая, он, как всегда перед премьерой, мысленно проделал предстоящий номер. Завтра он поднимется на стену крепости и остановится в том месте, где находился люк в глубокую шахту. Может быть, несколько веков назад в узкий каменный колодец сбрасывали пленных или он служил входом в подземный лабиринт, расположенный под замком. Отвалив каменную крышку, Крис бросил в черноту горящий смоляной фитиль. Огонь удалялся, превращаясь в крошечную искру — казалось, у его ног распахнулась бездна… Один лишь шаг, и Вита будет спасена. Кристос Флавинос перехитрит смерть, оплатив счет своей жизнью.
Лесников не спал и не ел уже двое суток. Он забыл, что такое боль, страх, превратившись в бесчувственного робота. У него была одна цель и только ради неё отсчитывало удары его сердце и работал не знающий усталости мозг.
Вернувшись в Дублин после встречи с Флавином, инсценировавшим собственную гибель, Игорь успел выследить его. Продежурив несколько часов возле плохонького отеля, он увидел, как вышли из него мужчина и женщина, которую он ни с кем не мог перепутать, как бы не изменила она свой облик. Высокая девушка в джинсах и нейлоновой куртке, несомненно, была Витой. Когда она, прежде чем сесть в автомобиль своего спутника, сдернула шапочку и встряхнула рассыпавшимися волосами, у Лесникова перехватило дух. Он двинулся следом, став хитрым и изворотливым, как киноэкранный супермен.