Голос любящей Совести. Попутчик - Гауренду

Нет, нет, мужчины, похоже, мешали им не меньше… А женщины мешали другим женщинам. Они все мешали друг другу идти к этой любви, хотя они не переставали говорить о ней, и это было ужасно!

Я понимаю, что это были лишь ошибки новичков. Я знаю, что это должно было однажды уйти и, наверное, уже ушло. Я могу вспомнить также и радости. Их тоже было немало. Но пришла ли любовь?

Я имею в виду настоящую любовь. Пришла ли она? У меня нет и малейшего представления о том, какова она. Лишь какие-то смутные догадки… Но я убеждена: она существует! Она есть где-то! И каждый из нас имеет право найти ее!

И сейчас, Господи, если Ты меня слышишь, приведи меня к ней! Однажды приведи меня к ней!

Прошло две недели. Летят, летят мои серые дни… Никогда не думала, что мне вообще может быть так плохо! Я просто хочу поговорить с кем-то о любви. Я знаю, что это трудная тема – любовь. Любви к Богу мы не знаем. Любви друг к другу мы боимся. И это – гораздо более серьезная проблема, чем может показаться.

Как-то раз, после воскресной программы, ко мне приблизился один прабху и срывающимся голосом произнес, глядя куда-то мимо меня:

– Матаджи, я… хочу сделать вам предложение…

– Какое у вас предложение? – спросила я.

Он весь сжался, будто ожидая получить пощечину.

– Я хочу предложить вам … стать … моей женой.

Я была немного ошарашена и удивленно уставилась на него. Тогда он поспешил добавить:

– У меня машина и … доход 5000 в месяц.

– Ваше предложение очень заманчиво, – сказала я, чувствуя нарастающее омерзение, – особенно это касается месячного дохода.

Мы отошли в сторону, где могли спокойно поговорить. Было видно, что ему не нравилось то, как я начала. Он уставился в пол и молча ждал моих следующих слов.

– По-моему, вы забыли сказать мне о главном… Или еще не успели?

– Что вы имеете в виду? – он явно жалел, что заговорил об этом со мной.

– Я – глупая женщина, не больше. Поэтому меня, естественно, интересует… как насчет любви?

– А… ну… я давно наблюдаю за вами… и… мне кажется, что наши характеры схожи…

Ему было трудно говорить со мной. Он покраснел и нервно пощипывал левой рукой карман пиджака.

– Есть много людей со схожими характерами. Может, вам еще поискать?

– Простите, пожалуйста, я не хотел вас обидеть!

Это извинение, конечно же, было формальным. Поняв, что я не подхожу ему, он уже вычеркнул меня из списка реально существующих объектов. Его взгляд стал холодным и пустым, впрочем, он был таким с самого начала. Но теперь уже заработала гордость, которая пыталась "хорошо расстаться" и поэтому не позволяла ему просто повернуться и уйти. Я почувствовала: "Нет, нет, матаджи, у меня совсем нет вожделения к вам, не подумайте!". Я спросила:

– Скажите честно, прабху, почему вы решили жениться? – это был страшный вопрос для него.

– Я… я понял, что не должен больше себя обманывать. Я – не брахмачари. У меня есть вожделение… и… много материальных привязанностей…

– Чего у вас только нет! – съязвила я. Мне очень хотелось, чтобы это прозвучало как шутка, но это прозвучало так, как прозвучало. – У вас есть машина, доход, вожделение, привязанности… Простите, а при чем тут я?

– Простите ради Бога! Я не хотел вас обидеть!

– Я просто повторяю то, что вы мне сказали. Но из всего этого вытекает, что вы хотите удовлетворить вожделение, заплатив за это машиной и месячным доходом. – я старалась говорить как можно спокойнее и попыталась даже улыбнуться. – Как еще я могу вас понять? Вы подходите ко мне и сразу называете цену… Это можно было сказать как-нибудь по-другому.

– Зачем вы сейчас оскорбляете меня! – в его голосе послышалось что-то злое. – Если вы не согласны, так и скажите.

– Я так и сказала. И знаете, почему? Потому что когда вместе живут два человека противоположного пола и между ними нет любви, это означает, что есть вожделение. Ведь именно любовь убивает вожделение. Понимаете? Не машина, не деньги и не схожесть характеров. Если вы не чувствуете ко мне любви, зачем говорить о чем-то еще?

Его лицо изменилось. Чувство собственного достоинства заставило его продолжить разговор.

– Да, вы правы. Любовь убивает вожделение… Но это должна быть любовь к Кришне, а не…

– Что "не"?

– Между нами не может быть любви. Мы все обусловлены. Мы все падшие. Разве не так?

– Вы интересный человек! – воскликнула я. – Вы подходите к девушке и предлагаете ей выйти за вас замуж, зная при этом, что между вами никогда не было, не может быть и не будет любви. Такие сделки – явно не для меня!

Это уже была философия, а он считал себя пандитом или "старшим преданным", что одно и то же.

– Мы должны попытаться направить нашу любовь на Кришну.

– Это правда, но почему из этого следует, что любовь друг к другу полностью исключена?

– Она не исключена…

– Но вы мне сами сказали, что между нами не может быть любви!

– Да, пока мы обусловлены, между нами не может быть любви.

– Обусловленное существо не способно на это чувство вообще? Я вас правильно поняла?

– Ну да.

– Тогда как же вы сможете "направить любовь на Кришну", если обусловленная душа не способна, по определению, любить кого-либо?

Он был поставлен в тупик.

– Душа может любить…, – сказал он после долгого раздумья, – но сейчас это чувство загрязнено…

– И что?

– Чтобы очистить его, мы должны направить его на Кришну. Такова философия.

– Как это "направить"?

– Мы должны попытаться полюбить Кришну.

– Это глупость, прабху! Как вы сможете попытаться полюбить Кришну, Который не доступен для ваших чувств, если вы даже не пытаетесь полюбить окружающих вас людей?

– Но любить людей и любить Бога – не одно и то же!

– Конечно, потому что люди реальны, а Бог полностью запределен. А, я понимаю, что вы хотите сказать. Любить можно только того, кто никак не воспринимается вашими чувствами, а те, которые рядом с вами, – к ним можно только вожделеть!

Он снова замялся…

– Мы должны сотрудничать в служении…

– Но при этом ни в коем случае не позволять себе любить друг друга? Ведь любое чувство, возникающее между нами в процессе этого сотрудничества, может быть только вожделением и ничем другим!

Он не знал, как ответить мне.

Возможно, он не сразу стал таким. Но что еще могло его ожидать, если он попал в общество, в котором тогда было просто не принято говорить о любви между его членами?

После этого мы, разумеется, расстались, и напоследок он сказал мне что-то типа: "Я понял, что не достоин иметь такую возвышенную жену, как вы". На самом же деле это означало: "Мне будет очень трудно терпеть, что моя жена более возвышена…". И я точно знала: будь это действительно так, он не стал бы этого терпеть.

Это был человек, который до самой смерти назвал бы меня на вы, отдавал сухие распоряжения и приходил в молчаливый гнев по малейшему поводу. Я смотрела ему вслед и чувствовала глубокую горечь, потому что мне стало ясно: подобные "предложения о сотрудничестве" – это максимум, на что я могу здесь рассчитывать. И предложения действительно были – три или четыре после этого случая. Я просто отказала, не пытаясь вдаваться в философию. Быть одной значительно лучше, чем влачить существование "сотрудников", которые всю оставшуюся жизнь будут проклинать момент начала своего "сотрудничества".

Все они бежали от любви, как черт от ладана. Все они были уверены, что любовь невозможна. Но при этом каждый из них чувствовал страшное одиночество и мечтал выбраться из него. А когда любовь запрещена, любое общение с другим человеком неизбежно становится пыткой.

Особенно если этот человек – противоположного пола, потому что в этом случае попытки подавить неизбежное вожделение превращаются в ненависть. А я лучше буду совсем одна, чем терпеть холодную ненависть до последнего дня своей жизни.

Да, мы боимся вожделения и это правильно. Мы пытаемся покончить с ним и это тоже правильно. Но при этом, по своей неопытности, мы убиваем и любовь, любые чувства в себе по отношению друг к другу. Таким образом мы губим свои жизни, лишая себя единственного оружия против вожделения! Права ли я, о Кришна? Почему Ты молчишь?

Но Ты по-прежнему молчишь…

* * *

Какая же она на самом деле, эта жизнь в гармонии с Богом? Как любят друг друга те, кто сумели войти в такую жизнь? Это вопрос к Тебе!

Разве это не то, ради чего я пришла в этот мир? Разве я не должна искать это? И если я не нахожу это вовне, остается только поискать внутри и в книгах… Вот почему тогда я приняла решение затвориться. Я вернулась к трудам святых старцев, говорящих об Иисусовой молитве, и к чтению "Бхагаватам".