Секрет Коко - Ниам Грин

— Хорошо, вот его я и закажу, — говорит он, возвращая ей меню.

— К нему картошку фри и гороховое пюре? — спрашивает официантка, наклоняясь к нему до неприличия близко. Нельзя не заметить, как заинтересованно горят при этом ее глаза и как ослепительна улыбка.

— Звучит завлекательно, — отвечает он, улыбаясь в ответ. Она награждает его еще одной лучезарной улыбкой.

Ясно, она точно пытается его подцепить. Ну конечно. Вот и пристала к парню, как банный лист. Как грубо. А вдруг мы с ним встречаемся? То есть между нами, разумеется, ничего нет, но она-то этого не знает! Эта оторва флиртует с ним!

— Люблю мужчин с отменным аппетитом, — одобрительно отзывается она, откровенно пожирая глазами его широкие плечи. Делает это с таким видом, будто сама не понимает, насколько бросаются в глаза ее попытки привлечь его внимание.

— На свежем воздухе меня всегда одолевает зверский аппетит, — вежливо кивает он.

— Аппетит можно не только так нагулять… — провокационно отвечает девушка.

У меня создается впечатление, что, если я сейчас не напомню о себе, она и вовсе меня не обслужит, а мой желудок не может позволить себе такой роскоши.

— Ну а я буду ассорти из морепродуктов, — влезаю в их разговор я.

— Хорошо, — взгляд официантки задерживается на мне на какую-то долю секунды, но она даже не записывает мой заказ.

— А какой к ним подается гарнир? — спрашиваю я. — У вас есть картошка фри?

— Вы у нас проездом? — обращается она к Маку, открыто меня игнорируя.

— Да, мы тут совсем ненадолго, — отвечает он.

— Какой милый песик, — мурлычет она, наклоняясь ниже, чтобы погладить Горацио и продемонстрировать нам все достоинства своего декольте. Я спешно начинаю поправлять шарфик и ерзать на месте при виде ее несомненно выдающейся груди, выпирающей из выреза весьма и весьма обтягивающей футболки. Ей-то уж точно не холодно. Или просто она не считает нужным скрывать свои телеса от окружающих, невзирая на погоду.

Неподвижный, как статуя, Горацио остается холоден к ее ласкам, и я всеми силами пытаюсь спрятать довольную улыбку — ему она тоже не понравилась.

— Он очарователен! — громко восхищается она. — Как его зовут?

— Горацио, — отвечает Мак и чешет псу шею.

Официантка уже бухнулась на колени, она треплет холку Горацио так отчаянно, будто от этого зависит вся ее жизнь. Ее намерения очевидны, но Мак, кажется, ничего такого не замечает. Он вопросительно смотрит на меня.

— Ты не хочешь взять на двоих порцию луковых колец? — спрашивает он. — Выглядят они просто замечательно.

С этими словами он показывает на столик у окна, за которым какая-то парочка с аппетитом поглощает эти самые кольца.

— С удовольствием! — отвечаю я. Сто лет уже не ела луковых колец, и они действительно выглядят очень соблазнительно, к тому же мне не нужно беспокоиться о запахе изо рта — ни Маку, ни Горацио до этого дела точно нет.

— Простите, — обращается Мак к официантке, которая по-прежнему ползает у нас в ногах, притворяясь, что совершенно очарована Горацио.

— Да? — смотрит она на него снизу вверх широко раскрытыми глазами, приподняв подбородок так, чтобы парень видел ее лицо в самом выгодном ракурсе. Руку даю на отсечение, это кокетливое выражение лица она отрабатывала перед зеркалом годами.

— Не могли бы вы добавить к нашему заказу луковые кольца? Коко, как насчет чесночного соуса?

— Почему бы и нет.

— Вас зовут Коко? — с сомнением в голосе спрашивает официантка, поднимаясь на ноги, и снова наклоняется к Маку так, что уже вот-вот сядет к нему на колени.

— Да, — осторожно отвечаю я. На ее лице ясно написано, что глупее имени нельзя было придумать.

— О-о-о… Как неожиданно, — говорит она. Затем, улыбнувшись Маку напоследок, она направляется в сторону кухни, покачивая бедрами в два раза энергичнее, чем обычно. Девушка нарочно так виляет задом, чтобы его впечатлить. Следует признать, что она действительно очень хороша в этих своих обтягивающих розовых джинсах.

— Что это было? — спрашивает Мак, пока я наблюдаю, как она летящей походкой входит в служебное помещение.

— Где? То, что меня проигнорировала официантка?

— Да нет.

— А, то, что она чуть не станцевала стриптиз у тебя на коленях? — небрежно спрашиваю я. — Только не говори, что не обратил внимания.

— Я думал, она просто пытается быть дружелюбной, — немного смущенно отвечает он.

— Да, это было очень мило, — смеюсь я. — Но невидимкой мне быть не понравилось, если ты об этом.

— Если честно, то я хотел знать, часто ли тебе задают подобные вопросы насчет имени? Оно ведь и вправду очень необычное.

Горацио уже тихонько похрапывает, устроившись у меня на ногах под столом. Его дыхание такое теплое и приятное, что я боюсь пошевелиться.

— А, ты об этом, — смущаюсь я. — Извини. Да, имя действительно редкое, так что такие вопросы я слышу довольно часто.

— И все же: почему тебя назвали Коко? — спрашивает он. — Или это тоже секретная информация?

В его глазах загорается любопытство, и он подается ко мне ближе. Я буквально физически ощущаю, как за нами наблюдает та официантка.

— Нет, конечно, — говорю я. — Мама назвала меня так, потому что очень любила Коко Шанель и Францию. Все очень просто, как видишь.

— Коко. Прекрасное имя.

— Спасибо, но мне иногда так не кажется, — признаюсь я.

— Почему? — Он наливает стакан воды со льдом сначала мне, потом — себе.

— Меня из-за него частенько дразнили — как ты понимаешь, в ирландской глуши не так много девочек по имени Коко. Да оно мне и не подходит вовсе…

— В каком смысле?

— Знаешь, когда люди слышат имя Коко, они тут же представляют себе девушку шикарную и утонченную. А я под это определение явно не подхожу. — Я снова заглядываю через окошко в основной зал и вижу, что, как и ожидалось, та официантка продолжает пялиться в нашу сторону, опершись на барную стойку.

— Как сказала эта девушка, — сухо добавляю я, — мое имя звучит для всех «неожиданно».

Судя по выражению его лица, Мак даже не понял, как сильно задела меня эта официантка. Он делает глоток воды и спрашивает:

— Ты слишком строга к себе, не находишь?

— Нет, просто реально смотрю на вещи.

Вдруг из ниоткуда появляется наша знакомая: ставя на стол корзинку с луковыми кольцами, она окидывает меня презрительным взглядом. Затем она, будто по мановению волшебной палочки, меняется в лице и мило улыбается Маку.

— Я принесла воды для Горацио, — мурлычет она, ставя к его ногам небольшую мисочку и снова выставляя напоказ свои формы. — Подумала, что ему тоже может захотеться пить.