Ведун (СИ) - Евстратов Василий "Е. В. В."

Натянул на лицо балаклаву, но это так, на всякий случай, основная моя маскировка…

«Да!» — воскликнул я мысленно, до сих пор в шоке пребываю, что контроль ко мне — вот так, сам по себе и без всяких уже запланированных тяжелых тренировок вернулся. Видимо стресс от смерти деда так на меня повлиял, или он и должен был вернуться, просто время пришло.

Впрочем, гадать бессмысленно, главное, маскировка работает идеально, я практически исчез из видимого диапазона. Теперь, если сам не накосячу, меня очень трудно увидеть глазами, и невозможно с помощью ПНВ и тепловизора. Тело окружает «Гравитационное зеркало» или «Квантовый камуфляж» — именно так, по-научному, дед мою маскировку обозвал, мол были до звиздеца такие технологии. Ну а я эту технику называл просто — «Покровом», чтобы язык не ломать. «Покров» так преломляет световые волны, что они меня просто огибают, делая невидимым. Но не совсем, легкое марево всё же остается, как от нагретого воздуха. Если стоишь на месте, то его практически невозможно заметить, разве что впритык, но вот если ты двигаешься, то нужно делать это очень медленно и плавно. Но это днем, ночью же и этих предосторожностей не нужно, попробуй ещё в темноте то двигающееся марево заметить.

Подобрался вплотную к стене, еще раз осмотрелся и тут же, сбросив «Покров», шагнул за Грань. Вдох-выдох, всё никак не привыкну к тому, что препятствия за кромкой и не препятствия вовсе. Постоянно волнения испытываю, проходя сквозь стены. Да еще такие, метр железобетона, который одним шагом не преодолеешь. А тут и подсознание панику наводит, нашептывает: «Быстрее шагай, а то вдруг мана закончится и застрянешь, на радость «безобидным» духам».

Не застрял!

Два шага и я оказался в длинном коридоре, абсолютно пустом. Ну да, бойницы все закрыты, какого тут охране тусоваться? Но их и в других местах даже не слышно, спят небось по своим комнатам.

«Совсем зажрались, в тиши и спокойствии! В поле давно не выходили вот страх и потеряли. Только и делают что на полигонах тренируются, вояки тепличные».

Но это опять же мне на руку… в данный момент, так как не ко всем у меня претензии есть. После дела, если всё нормально закончится, сдам этих охранников со спокойной душой, не хватало нам еще без нормальных правителей остаться. Есть анклавы с полной анархией, так нам такого не надо, наслышан, что там творится.

Преодолев стену и попав на типа охраняемую территорию, дальше всё пошло еще легче. Правители наши любят комфорт и красоту. Поделенные между собой участки друг от друга на приличном расстоянии находятся, между ними парки ухоженные, хоть аллеями и изрезанные, но зарослей хватает. Спецом так сделано, чтобы друг за другом не подсматривали. Вот я по этим зарослям, снова задействовав «Покров», до нужного мне особняка и добрался, по дуге обогнув флигели, где преданные хозяевам люди обитают, ну и прислуга, куда же без нее.

«А вот теперь самое сложное начинается, — вышагнув из-за Грани уже в самом особняке, я замер прислушиваясь. — И где мне Тарноруцкого-старшего искать?»

Внутри особняк, конечно, шикарно выглядит, но как по мне, так излишне. Слишком вычурно: лепнина, позолота, статуи и статуэтки — фиг побегаешь ребенку, а вдруг снесешь ненароком. Да и не только ребенку, мне и самому пришлось внимательно по сторонам смотреть, чтобы какую вазу не уронить.

Не хотел других трогать, до того, как появятся доказательства вины, но выхода у меня не было, всего ничего осталось и рассвет начнется. К этому времени мне уже желательно убраться отсюда. Вот и придавил слугу, что в комнате под лестницей на второй этаж обитал. Тот не запирался, с перепугу нужную мне информацию сразу и выложил.

«Спи спокойно», — вышел я из его комнаты, без другого ведуна или целителя, на крайний случай, они его черта с два разбудят раньше полудня.

Максимально облегчив свой вес, чтобы не скрипнуть вдруг разболтавшейся доской паркета или ступеньки, направился на третий этаж. Впрочем, зря опасался, ковровое покрытие шаги глушило прилично и так, но… лучше поберечься. Людей никого не встретил, тишина и спокойствие в доме, без проблем поднялся на нужный этаж. Там сразу же направился к двери, слуга подробно маршрут описал.

«Если он в смерти деда и виноват, то совесть его явно не мучает», — вышагнув из-за Грани в комнате, увидел, как лежа на широкой двуспальной кровати на правом боку, тихонько сопя себе под нос, крепко спит старый, уже прилично так обрюзгший дед.

Сам спит, жена его давно уже умерла, а второй раз он жениться не спешил, таскал себе молодух, что и сами не против были к нему в кровать забраться. Теперь видимо на них у него уже сил не осталось.

Еще один повод моему деду завидовать, тот, несмотря на года, женским вниманием до последнего успешно пользовался.

Лежит Тарноруцкий Виталий Сергеевич очень для меня удобно, близко к краю кровати. Так что тихонько подошел к нему, наклонился, максимально близко приблизив руку к его шее. Вот так и замер, сосредоточившись. Кисть моей руки окутала золотистая пелена, которая тут же водопадом полилась на продолжающего спать Тарноруцкого, впитываясь в его тело.

За такие спецэффекты дед меня не раз гонял, так как эффект этот бесполезен в обычной жизни, простая иллюминация. Зато людям она нравилась, особенно детям. Обычно, когда людей лечишь, они ничего не видят, машет ведун над ними руками, да и всё, что делает — непонятно. Я же, вот такой иллюминацией показывал: золотистый цвет — диагностика, изумрудный — лечение. Был еще красноватый — но это чтобы особо буйных попугать и впечатлить, мол обнаружены серьезные проблемы.

Моя жива, проникнув в Тарнауцкого, помогла мне настроиться на него энергетически. Очень помогло то, что он спит, никакого сопротивления, легко вошел в резонанс с его энергией, полная синхронизация. Поводя руками, при этом не касаясь тела, поработал над шейным спинномозговым нервом. Вот и всё, дергаться он теперь не будет, ниже шеи он теперь практически парализован. Дышать может, хоть и с трудом, а вот шевелить руками-ногами — уже нет.

От этого моего действия он и проснулся: широко открыв глаза и еще шире — рот, с шумом втянул в себя воздух, которого ему резко стало не хватать. Ну и я с ним деликатничать прекратил: толкнул его, отчего он перекатился на спину, одной рукой ему рот прикрыл, пусть носом дышит, второй — за горло взялся, поработал над его связками. Теперь при всем желании, не то что кричать, даже просто громко разговаривать не сможет, только шептать.

Убрав руку с его рта, отчего он снова жадно втянул в себя воздух, я наклонился над ним и посмотрел в его до паники испуганные глаза.

— Узнаешь, Виталий Сергеевич?

Дернувшись пару раз и ничего не добившись, Тарноруцкий прекратил попытки пошевелиться, вместо этого впился, стараясь этого не показывать, своими испуганными глазами в мои.

— Кто ты и что тебе нужно? — прошептал он еле слышно.

О себе, что с ним такое, не спрашивает, что вызывает уважение. Но я и так знал, что он сильная личность, только вот… не будем с выводами спешить.

— Саня Мещерский! — стянул я с лица маску, о которой забыл, хоть толку с этого, лицо то другое. — Ты вроде как похоронил меня, говорят.

— Не может быть! — прошептал он, пытаясь в темноте рассмотреть мое лицо. — Ты же сдох.

— Сдох, говоришь? — Вот теперь у меня сомнений почти не осталось, что он и к этому руку приложил. — Поговорим…

Глава 9

Возле дома артефактора, подняв пыль, резко остановились три черных остроносых бронированных внедорожника, откуда тут же выскочил десяток хорошо вооруженных бойцов, одетых в черную форму, со скрытыми масками-балаклавами лицами. Оружием бряцать они не стали, да этого им и не нужно делать, весь их вид и повадки выдавали в них серьезных вояк.

Разошлись в разные стороны и замерли истуканами, только головой туда-сюда вертят, но и этого хватало, чтобы те, на ком их взгляд останавливался, спешили убраться как можно дальше.