Не отдавай меня - Ольга Рузанова

- Блядь... - смотрит на меня, на мой живот и тушит сигарету. - Да. Ян знает?

Отрицательно качаю головой.

- Я не успела ему сказать. Не хотела по телефону.

Адам ничего не отвечает, сложив руки на груди, ждет звонка своего дяди. Нервничает, кусая нижнюю губу.

Тот перезванивает минут через пятнадцать. Он тут же принимает вызов, я вытягиваюсь в струну.

- Если честно, заебала ваша возня, Адамчик. - начинает Боград без предисловий. - Почистить территорию от Турка я не могу, сам понимаешь, не по понятиям... Он местный. В общак платит вовремя и дела в городе делал, когда ты еще мамкину сиську сосал.

- Мы договоримся, если он захочет.

- Захочет.

- С Яном что? - спрашивает, бросив на меня взгляд.

Все нервные окончания в узлы завязываются. Мышцы тянет, ногти кожу ладоней вспарывают.

- Отправь своих за ним. Привезут туда же, откуда забрали.

- Спасибо, Боград! - выкрикивает Адам и тут же прочищает горло. - Спасибо, дядя Володя!.. Я... мы не забудем...

- Встретиться надо, повидаться, да о делишках потрындеть...

- Да, давай... Яна заберу и встретимся...

- Там подлатать его надо будет. Потрепали немного.

- Подлатаем.

Я не сдерживаю болезненного стона. Зажав рот ладонями, снова срываюсь на рыдания.

- Кто у тебя там? - вдруг спрашивает дядька.

Адам награждает меня укоризненным взглядом.

- Жена Яна.

- О, как!.. Женился, а я ни сном, ни духом...

- Свадьбы еще не было. - оправдывается старший Лютый. - Позовем, обязательно, дядя Володя.

Они еще о чем-то говорят, я не слышу. Грудь и горло разрывает от рыданий. Боль и страх за него рушат меня изнутри.

- Иди наверх. - обращается ко мне Адам, вынимая несколько стволов из большого сейфа.

- Нет! Я с вами!

- Иди, я сказал!

- Адам, пожалуйста!.. Разреши мне поехать!..

- Пошла! Наверх! - рявкает он, округлив глаза. - Из Яна веревки вей!.. Я мимо!

Растерев, слезы по щекам, я поднимаюсь на ноги и быстро шагаю к двери.

- Спать ложись. Утром будут новости.

Пока дохожу до нашей комнаты, почти успокаиваюсь. Он жив, и это главное. Его «подлатают», и у нас будет ребенок.

Стоя у окна, наблюдаю, как спешно люди Литовских и сам Адам рассаживаются по машинам и выезжают с территории базы. Проводив глазами стоп-огни закрывающей кортеж машины, я с ногами залезаю на кровать.

Мне остается только ждать.

И надеяться, что Ян не сильно пострадал.

На рассвете меня неожиданно срубает в сон. Снов не вижу, но чувствую холод и неуют. Просыпаюсь так же внезапно - когда с улицы доносятся звуки хлопающих автомобильных дверей и мужские голоса.

Скатившись с кровати, лечу к окну, а затем, бросаюсь на выход. Босая и с растрепанными волосами бегу по коридору, перепрыгивая через две ступеньки, несусь вниз и буквально впечатываюсь в Адама на лестничной площадке между первым и вторым этажами.

- Где он?!.. Как он?.. Он здесь?

- Нет. В больнице оставил.

Адам выглядит изможденным и нервным, но мне эгоистично плевать. Пусть скажет мне, что с Яном!

- Почему в больнице. Все так плохо?

- Нормально. Через пару дней будет как новенький.

Сердце уходит в пятки, и кончики пальцев мгновенно леденеют.

- Что они сделали с ним?

- Ничего непоправимого...

- Адам?!.. - держу его за рукав куртки.

- Что, Адам?.. - восклицает с раздражением. - Сломано несколько пальцев и ребер... Все! Голова и жопа целы!

Глава 68

Адам не хотел, чтобы я ехала в больницу, но перед моими слезами устоять не смог. Собрал два экипажа, которые сопроводили меня сначала домой, а потом, ближе к обеду, отвезли в городскую клинику.

Я знаю, что Лютые и Турок находятся в стадии перемирия, пока не достигнут конкретных соглашений, но в пустом коридоре платного отделения все равно дежурит охрана.

Мои шаги отлетают от стен гулким эхом. Сопровождающие меня люди передвигаются почти бесшумно.

- Можно заходить? - указываю рукой на дверь палаты.

В этот момент из кабинета напротив выходит доктор и, окинув меня официальным взглядом, сдержанно здоровается.

- Можно войти? - повторяю вопрос.

- Да, пожалуйста...

Один из мужчин открывает передо мной дверь, и я ступаю в просторное, залитое светом, помещение. Тихо, пахнет хлором и лекарствами.

- Только не долго, пожалуйста, ему для выздоровления покой нужен. - понижает голос лечащий врач.

Ян спит.

Закусив обе губы, что не расплакаться, я смотрю на его разбитое лицо. Заплывшие глаза, губы, нос, стесанные ссадины на скулах и лбу.

Что эти уроды делали с ним?!..

- Как он? Серьезные повреждения?

Мужчина смотрит на меня без раздражения и нетерпения. Склонив голову, внимательно слушает.

- Гематомы, ушибы и ссадины. Из серьезного переломы трех ребер и четырех пальцев...

- Боже... - всхлипываю, поднося ладонь ко рту.

- Повреждений внутренних органов нет.

- Что они делали с ним? - спрашиваю, словно он может знать ответ.

- Не могу знать. - пожимает плечами, разводя руки в стороны. - Мое дело, как можно быстрее поставить Яна Викторовича на ноги.

Я подхожу ближе и касаюсь пальцами его перебинтованной кисти. В горле тут же ком размером с булыжник вырастает. Но стиснув зубы, я тяну воздух носом и медленно выдыхаю его.

Пореветь я и дома могу.

- Он спит?.. - спрашиваю хриплым шепотом.

- Да, после небольшой операции...

- Какой операции?

- Смещение