Неистовая звезда - Мойра Янг

Не могу оставить их здесь одних, без меня. Это неправильно. Мы всегда должны быть вместе. Втроем.

Между двумя могилами я рою узкую яму. Хороню в ней Ангела Смерти. Укладываю туда доспех, так и не узнавший боев, — кожаную куртку с железными заклепками и наручья. В головах кладу красный платок Ауриэль, чтобы все было, как в моем сне. Засыпаю яму землей, поверх собираю горку камней. Нерон сидит на могиле Лу, смотрит на меня.

Внезапно я слышу голос Ауриэль — звонкий, чистый, как горный ручей.

— Всем народам нужно святое место. Всем народам нужна история, — говорит она.

Я встаю. Все мои друзья пришли ко мне. Ауриэль. Марси и Следопыт. Молли. Эш. Крид. Слим. И, конечно же, Томмо.

— Давным-давно, когда земля была больна, а надежда умирала, в день зимнего солнцеворота на свет родились двойняшки. Девочка, темная как ночь. Мальчик, светлый как день. И все такое прочее, — улыбается Ауриэль. — Могильный холмик посредине скоро станет самым высоким.

— Нет, мне этого совсем не хочется, — говорю я. — Мне пора.

Нет сил смотреть на родные лица. Я целую мохнатую голову Следопыта, подхожу к Гермесу.

— Прощаться не буду, — вздыхаю я. — Все слова уже сказаны.

— Не волнуйся, — отвечает Слим. — Мы догадались, что ты тайком захочешь убежать. Пришли проводить тебя в дорогу.

Я вскакиваю в седло, гляжу на друзей. В последний раз.

— Божемой, Саба, — всхлипывает Эш. Глаза у нее красные, заплаканные.

Молли поглаживает свой живот, где растет ребенок моего брата. Рядом стоит Крид. Они с Молли чуть клонятся друг к другу, хотя сами этого не понимают.

Сердечный камень холодит мне грудь. У него нет владельца, есть только хранители. Как исполнится твое сокровенное желание, надо передать камень тому, кому нужна помощь.

Снимаю шнурок с шеи, швыряю ожерелье Молли.

— Вот, возьми, — говорю я. — Теперь он твой.

— Какой горячий, — ойкает она. — А что это значит?

— Оглядись — поймешь, — отвечаю я. — Как придет время, другому передашь.

Мы машем друг другу на прощание. Гермес трогается с места. Я оставляю свою прошлую жизнь позади.

Уезжаю от Плакучей воды на лигу, останавливаюсь на первом перекрестке. Нерон кружит в небе над головой.

Плана у меня никакого нет. Хватит с меня планов.

День ясный, теплый. Солнце греет ласково. Сильный ветер с юга дует.

Когда ветер в спину, то идти легче.

Поворачиваю Гермеса на север, упираюсь пятками коню в бока. Мы срываемся с места.

Нахожу реку. Ту самая, что течет на север, к Большой воде. Скачу вдоль реки до самого устья. Солнечным днем останавливаюсь на берегу, на высоком гранитном утесе. Передо мной простирается бесконечная вода.

Хочу увидеть, куда он отправился.

Спрыгиваю с Гермеса, подхожу к самому краю утеса.

Я не знала, как пахнет морской воздух. Не могла представить, что однажды я его почую, живой и свежий. При виде морского простора кровь бурлит в жилах. Вода шипит и дыбится, встречаясь с землей.

Над водой кружат стаи белых птиц, протяжно кричат. Нерон откликается им с берега. Я подношу к глазам дальнозор. Хочу увидеть, куда он отправился.

Вода сверкает под солнцем, переливается огненными бликами. Я щурюсь, гляжу на широкий простор.

Сердце вздрагивает, замирает, а потом колотится. Белая лодка. Белый парус. Это он, Джек! Не надеялась его увидеть. Думала, что он давным-давно покинул эти края. Он медленно движется на запад, к закату. От меня до него мили две.

— Джек! — шепчу я и бегу по утесу. Меня подгоняет внезапно вспыхнувшая надежда. — Джек! — зову я, кричу, машу руками.

Он плывет себе дальше. Не слышит.

Я останавливаюсь.

Вижу его, но докричаться не могу. Да и что бы я ему сказала? Все равно ничего не изменится.

Гермес бредет за мной следом, подталкивает мордой.

— Вечно я за ним не успеваю, — вздыхаю я, беру поводья и ухожу с берега.

Нерон кружит над каменистым взгорьем. Вдруг громко каркает, летит вперед и скрывается из виду.

Потом тишину нарушают какие-то резкие пронзительные крики. Вдали появляется темная туча, движется на нас. Я присматриваюсь. Похоже на стаю птиц. Гляжу в дальнозор.

И правда, птицы. Огромная стая певчих птах. А в середине — самая большая птица. Пег Полет в шлеме и в очках. Летит по небу на своем летучем самокате.

Вы бы отпустили птиц из клеток.

Да скоро уж, скоро. Мы все вместе улетим.

— С ума сойти. Она таки полетела, — говорю я.

Вскакиваю на Гермеса, мы несемся навстречу Пег. Она нас замечает, машет рукой. Мы с Гермесом скачем вслед за птичьей стаей. Пег летит над нами в небе.

— Пег, куда ты? — кричу я.

Она подносит ладонь к уху, мотает головой. За птичьим гомоном моих слов не слышно. И тут меня осеняет.

Показываю на бескрайнюю воду, тычу себя в грудь. Пег снова мотает головой, не понимает. Вода. Я. Вода. Я. Наконец до Пег доходит. Она кивает, вытаскивает откуда-то из-под ног тонкую веревку. Конец веревки привязан к летучему самокату.

Несусь вперед, соскакиваю с Гермеса на краю обрыва. Скидываю с себя все лишнее, снимаю с коня уздечку и соломенную попону.

— Хорошо, что я умею плавать, — кричу я, обнимаю Гермеса за шею. — Спасибо, я тебя никогда не забуду!

Птичья стая летит над головой, направляется к морю. Впереди кружит Нерон.

Хватаю свою котомку и лук, спешу за ними. Веревка висит над землей. Я бегу, не останавливаюсь. Пег что-то орет. Стая проносится над краем обрыва. Я отталкиваюсь от земли,

прыгаю,

лечу,

тянусь что есть сил,

еще чуть-чуть

и

хватаю веревку.

Летучий самокат вздрагивает, кренится. Мой вес тянет его к земле. Пег возится с рычагами. Что-то громко ревет. Самокат выравнивается. Мы несемся над морем.

Я свободна. Я лечу среди птиц. Нерон машет крыльями рядом, каркает. Сообщает свое мнение о таком сумасбродстве.

— Теперь понятно, почему ты летать любишь, — говорю я ему.

Вдалеке мелькает Джеков парус.

Я окликаю Пег. Она смотрит на меня. Я машу рукой в сторону лодки. Мы медленно разворачиваемся и летим на запад.

Бросаю последний взгляд на берег. Гермес стоит у обрыва, смотрит нам вслед. Потом поворачивается и скачет прочь.

Внизу, в лодке, Джек слышит птичий гомон, глядит в небо. Удивленно разевает рот.

Я дергаю за веревку, даю Пег знать, что спрыгивать собралась.

Прижимаю лук и котомку к груди, прыгаю в воду. Море холодное. Ботинки тяжелеют. Кожаная котомка наполняется воздухом, держит меня на поверхности. Пег оглядывается, проверяет, как я. Я машу ей, мол, все в порядке. Она машет мне в ответ, поворачивает свою стаю к берегу.