Заклятые пирамиды - Антон Орлов

– Ту ее часть, где я нахожусь. Тогда я получу свободу, а тот, кто меня убьет, займет мое место. Смолчать об этом я не могу, таково Условие.

– Допустим, некто подошлет к тебе убийцу – кто займет твое место, наниматель или исполнитель?

– Тот, кто разобьет скалу. На это уйдет не один месяц, и за это время ему кто-нибудь да расскажет, хотя бы я сам, – понуро произнес демон.

– Ты недооцениваешь человеческую изобретательность. Твоя, прошу прощения, задняя часть такого же размера, как передняя, или побольше?

– Такого же.

– До свидания. Может, еще свидимся.

Когда выбрались туда, где их поджидали рассевшиеся по уступам пласохи, Энга как ни в чем не бывало спросила:

– Сестрицы, откуда у него там куча костей?

– Лесной народ его кормит, чтобы он замолчал… Да, да, кто чем может, подкармливает, а взамен просим: сделай милость, помолчи хоть немного, тогда еще принесем. Никакой мочи нет его слушать!

– А куда ж оно потом девается, если его задняя часть замурована? – брякнул Дирвен.

Энга пренебрежительно фыркнула, словно он отпустил неподобающее замечание в приличном обществе, а пернатые плакальщицы принялись возбужденно и заинтересованно обсуждать этот вопрос и в конце концов сошлись на мнении, что съеденное исчезает магическим путем прямо из желудка.

– Пока мы еще не нагнали их, поделись планом, как собираешься действовать, – потребовала ведьма, когда остановились для коротенькой полуденной трапезы.

– Думаю подобраться к ним завтра перед рассветом, еще в потемках, и сыграть на «Паучьей флейте». Обе уснут, тогда у одной можно будет уничтожить «мясорубку» с помощью «Болотной патоки», а вторую понесем до скальных впадин за Мышиной горой, начнет просыпаться – снова придется играть на флейте.

Его союзница хмыкнула:

– Умопомрачительная нас ждет прогулка. Не забыл еще, что первую, с разряженной «мясорубкой», мы должны отдать пласохам?

– Я помню.

Дирвену было немного не по себе, негоже так делать, но раз уж они с убитым проводником так обошлись, ктармийская гадина тем более ничего лучшего не заслуживает.

– Напомни, насколько мощные у них бомбы, то есть «мясорубки»?

– Мне сказали, каждая разнесет в городе целый квартал. Когда дотащим и сбросим, надо будет со всех ног оттуда бежать, но ты подождешь на расстоянии, чтобы тебя не задело, я один ее сброшу.

– Ладно, там посмотрим.

Весь остаток дня его не отпускало напряжение: до развязки осталось всего ничего, главное, чтобы ужасательницы опять не ушли. Он и ночью глаз не сомкнул. Костер жечь не стали – вдруг заметят. Грелись, устроившись в обнимку, не произнося ни слова. Энга дремала, время от времени просыпаясь, а Дирвен, замерзший и настороженный, прислушивался к ночным звукам, снова и снова прокручивая в уме последовательность тех действий, которые ему предстоит совершить завтра.

Едва небо чуть посветлело, он растормошил союзницу – пора, и они крадучись подобрались к чужой стоянке, находившейся за кущами рододендрона, усыпанного чешуйчатыми цветочными почками.

Женщины уже проснулись и шевелились в тумане, словно две медведицы. Одна что-то негромко сказала другой. Сделав спутнице знак остановиться, Дирвен отдал приказ «Флейте».

На Энгу неслышная мелодия тоже подействовала. Она уселась на землю, силясь держать открытыми слипающиеся глаза. Сильна все-таки, большинство магов от этого засыпает. Но как же они пойдут к ущелью, она в таком состоянии не сможет идти быстро… Впрочем, Дирвену с ношей на плече тоже придется нелегко.

«Значит, еле потащимся, и хорошо, если к завтрашнему вечеру доберемся!»

Ужасательницы замерли на земле двумя темными пятнами. Дирвен бросился к ним, на ходу вытаскивая из потайного кармана за пазухой «Болотную патоку». Просигналила «Джалюнса»: в этот раз никакой ошибки.

Присев возле той, что была ближе, он положил темный брусок ей на лоб, медленным шепотом сосчитал до трех, потом на то место, где должна находиться ямка меж ключиц, снова сосчитал, на грудь, на пупок, на низ живота. Мандраж напал хуже, чем в школе на экзамене: вдруг не сработает? Вопреки опасениям, брусок постепенно менял цвет и после пятого раза стал похож на кусок прозрачного стекла, снаружи гладкий, внутри сплошь растрескавшийся. Получилось! Полдела сделано: одна из «ведьминых мясорубок» уничтожена.

– Нужно дождаться пласох, – напомнила Энга, с любопытством наблюдавшая за его действиями. – Я возьму ее и отойду подальше, чтоб меня твоя музыка не убаюкала, а ты держи эту кралю в бессознательном состоянии. Если что, зови.

Тетке было за сорок. Лицо из тех, что называют «незапоминающимися»: округлое, с мягким пористым носом, лучиками морщин возле глаз и пухловатыми щеками – такие лица бывают у крестьянок, у молочниц, у нянь, у рыночных торговок, да у кого угодно. Дирвен невольно задался вопросом, что заставило ее стать убийцей? Другое дело, если б она задумала прикончить кого-то из мести, или из-за наследства, или ради грабежа, как давешние разбойники, – это все понятные преступления, но погубить массу людей, которые в роковой момент окажутся рядом, ни за что ни про что, просто так… Это у него в голове не укладывалось. Когда ведьма взвалила спящую на плечо и пошла прочь, огибая рододендрон, он не ощутил никакого протеста касательно предстоящего жертвоприношения. Да, это не по-человечески – но то, что творит Ктарма, тоже не по-человечески, одно другого стоит.

Вторая выглядела ровесницей Энги. Лицо довольно красивое, темные брови, гладкая смугловатая кожа. Похожа на сурийку, но, скорее, полукровка. Через некоторое время ее ресницы дрогнули, приоткрывшиеся глаза оказались не карими, а темно-серыми – и впрямь девица смешанных кровей. Дирвен вновь отдал команду «Паучьей флейте», и ужасательница смежила веки.

Когда рассвело, явились за обещанной платой пласохи. Из-за кустов доносился их довольный гомон и хлопанье птичьих крыльев, потом вернулась Энга.

– Пошли. Понесешь ее сам, я от твоей музыки буду никакая.

– Так и собирался, – огрызнулся Дирвен.

Тащить на плече девушку – это оказалось вовсе не так запросто, как пишут в книжках. Ужасательница была тяжелее хрупкой Хеледики, которую он порой носил на руках, и стоило возблагодарить богов за то, что она не столь рослая, как Энга. Дирвену приходилось на тренировках таскать таким же манером одноклассников, но не по нескольку часов кряду. В придачу надо было смотреть под ноги, чтобы не запнуться о выпирающий из земли древесный корень, и следить за состоянием пленницы, чтобы та не успела запустить свою «мясорубку». Хорошо еще, что «Дорожный помощник» запомнил пройденный путь и не было риска заблудиться.