Мир на краю бездны - Александр Шубин

Франко тем временем завершал оформление своего режима. 1 октября 1936 г. Франко был официально назначен главой правительства. В апреле 1937 г. он превратил «Испанскую традиционалистскую фалангу и ХОНС» в правящую партию, полностью подчинив ее себе и расправившись с фалангистской оппозицией. Режим провозгласил программу государственного регулирования экономики. 19 марта 1938 г. была принята «Хартия труда», а 9 апреля 1938 г. — закон о труде, вводившие корпоративную систему регулирования трудовых отношений, при которой государство руководило «вертикальными синдикатами», объединявшими работников и работодателей. Так были заложены основы послевоенного социального государства Испании. Франкистский режим двигался по фашистскому пути.

Становилось ясно, что Франко выигрывает войну. После поражения в Арагоне И. Прието стал выступать за скорейшие мирные переговоры с противником. Его поддержал президент Асанья. Против выступили коммунисты и Х. Негрин. 30 марта И. Прието покинул правительство.

В условиях тяжелых неудач на фронте НКТ и ФАИ вошли в Народный фронт, НКТ согласилась войти в правительство Негрина. Последний выбрал из предложенного НКТ перечня кандидатуру С. Бланко в качестве министра образования и здравоохранения. Впоследствии министр НКТ тяготел скорее к Негрину, чем к Конфедерации, но его присутствие в правительстве помогло ограничить репрессии против анархо-синдикалистов.

1 мая 1938 г. после обсуждения в правительстве была опубликована программа Х. Негрина, разработанная с участием эмиссаров Коминтерна. Документ уже не исходил из неизбежности военной победы и предлагал решить вопрос о послевоенном устройстве Испании путем голосования. По существу эта позиция стала первым предложением компромисса Франко, сделанным в завуалированной форме. 2 октября Негрин уже открыто обратился к противнику с предложением о мире. Но Франко требовал капитуляции.

Единство Народного фронта оказалось недолгим. Уже в августе 1938 г. в ответ на декреты о милитаризации трибуналов и промышленности, имеющей военное значение, из правительства вышли представители каталонских и баскских националистов. Протестовала и часть организаций НКТ. НКТ-ФАИ потребовали от правительства ограничить произвол комиссаров, начать партизанскую войну в тылу противника и проводить военную политику, свободную от партийности. Меморандум был поддержан частью республиканцев, социалистов и беспартийных военных. П. Тольятти оценил этот меморандум как «капитулянтский».

«Капитулянтство» становилось универсальным ярлыком, который приклеивался даже тем политическим противникам, которые требовали более активных военных действий.

Между тем 1 октября было достигнуто соглашение об одновременном выходе из Испании интербригад, советских и итальянских «добровольцев». Правда, итальянцы вывели лишь часть своих войск. Европа теряла интерес к «решенному» испанскому делу. Прекратились поставки вооружения из СССР. «Когда в Мюнхене в сентябре 1938 г. стало ясно, что западные демократии не готовы выступить против фашистской агрессии, — пишет Д. Пуццо, — Кремль решил сформулировать и проводить иную политику. С конца 1938 г. СССР прекратил поставки оружия в Испанию»[450]. Д. Пуццо преувеличивает. «В то же время, популярный в крайне левых кругах тезис о том, что Сталин якобы принес Испанскую революцию на алтарь коллективной безопасности, несмотря на внешнюю эффектность, демонстрирует отсутствие понимания всей сложности внутри - и внешнеполитической конъюнктуры»[451] — возражают К. Макдермотт и Д. Агню. И они ближе к истине. Поставки возобновились в январе 1939 г., но это был уже жест отчаяния, так как переправка оружия по суше была затруднена французскими властями. Поставки морем также были затруднены.

Склады во Франции были переполнены советским оружием, но оно не могло быть передано по назначению. После падения Каталонии последние надежды на транзит через Францию исчезли. 4 февраля 1939 г. поставки оружия в Испанию из СССР прекратились окончательно. Рисковать советскими кораблями Сталин не стал, для него игра уже не стоила свеч.

В феврале 1939 г. франкисты заняли Каталонию, милиционная система которой к этому времени была разрушена. Регулярная армия не смогла сдержать наступление франкистов. 10-й корпус, в котором сражались каталонские анархисты, еще держался, когда фронт регулярных частей был прорван.

П. Тольятти называет одной из важнейших причин падения Каталонии «сильную усталость масс». Речь может идти не только об усталости, но и о разочаровании рабочих в режиме — они не хотели защищать чуждую им власть даже против франкистов. «Бригады молодежи, воздвигавшей баррикады, встречали сопротивление со стороны групп женщин из народа, которые со слезами вырывали у них из рук лопаты и кирки»,[452] — рассказывает Тольятти. Как отличается от того, что происходило в 1936 г.

Несмотря на то, что оборона Центральной зоны не была прорвана, поражение в Каталонии и свертывание помощи СССР произвели сильное впечатление на руководство республики. В феврале Франко официально признали Великобритания и Франция. И это — при живой республике.

29 января ЦК КПИ открыто заявил, что достижение победы невозможно. 1 февраля правительство созвало 62 депутатов кортесов и попросило у них санкцию на мирные переговоры с Франко. Санкция была дана. Однако Франко ответил на этот жест отчаяния отказом.

На совещании правительства 2 марта военные заявили о невозможности продолжать сопротивление. 6 марта командующий мадридской армией Л. Касадо объявил о создании Национальной хунты обороны, которая взяла в свои руки власть для достижения перемирия.

Действия Касадо встретили наиболее ожесточенное сопротивление коммунистов, которых не пригласили в Хунту (Касадо надеялся, что Франко пойдет на переговоры с правительством без коммунистов). В ответ на это начались аресты коммунистов в Мадриде. Коммунистические подразделения вступили в бой со сторонниками Хунты, составленной из представителей всех организаций Народного фронта, кроме КПИ. Только новые атаки франкистов заставили враждующие стороны пойти на перемирие. Коммунисты требовали вхождения в состав Хунты и прекращения их преследования. После того как Касадо отклонил это требование, бои возобновились и продолжались до 12 марта, когда военные установили фактический контроль над Мадридом. Но это им не помогло. Франко уже не хотел идти на переговоры даже с правительством без коммунистов. 22 марта Хунта выдвинула откровенные требования, которые боялась сформулировать ранее, но ради которых и брала власть — республика готова капитулировать, если Франко даст возможность эвакуироваться тем, кто хочет уехать. Если Франко ответит на это требование отказом, анархисты предлагали развернуть революционную войну, которая в этих условиях может вестись только в партизанских формах. Они и вели ее впоследствии вплоть до 1961 г., когда погиб последний партизанский командир. До 1948 г. вместе с анархистами действовали и коммунистические партизанские отряды. Но в марте 1939 г. выступление Касадо привело к окончательному разложению фронта.

27 марта фашисты перешли во всеобщее наступление, 28 марта — заняли Мадрид. 1 апреля вся Испания была под контролем франкистских войск. Трагедия Испанской республики заключалась в том, что ей оставалось продержаться всего полгода до начала Второй мировой войны, которая автоматически превращала ее в часть антифашистской коалиции со всеми вытекающими последствиями, неприятными для Франко.

Одержав победу, Франко показал всю силу своей мстительности. К более чем 300 тыс. погибших на полях сражений и более 100 тыс. жертв террора времени войны прибавились десятки тысяч расстрелянных и сотни тысяч заключенных республиканцев.

Прямое столкновение двух испанских авторитарных режимов, ориентированных на тоталитарные державы за рубежом, завершилось победой связанного с фашизмом. Военно-авторитарная машина франкизма изначально была более эффективной, и победить ее можно было «несимметричными» методами. Подавление демократического синдикалистского движения в республиканской зоне ликвидировало принципиальную альтернативу «двух Испаний» и поставило республиканцев в полную зависимость от внешнеполитических факторов. Блокада со стороны западноевропейских режимов, раздел сфер влияния между тоталитарными державами и прекращение вмешательства СССР в конфликт обрек республиканцев на поражение. Испанская республика агонизировала, практически забытая миром, который напряженно следил за событиями в Восточной Европе. Это равнодушие к Испании, которое так контрастировало с напряженным вниманием к ней всего мира в 1936–1937 гг., можно объяснить и переменчивостью «общественного мнения», и новыми, более опасными угрозами миру на планете. И все же главное — Испания перестала быть альтернативой авторитарно-бюрократическим порядкам, которые господствовали в мире.