Сладость мести - Шугар Раутборд

Кингмен, Канада. Убийство. Шарада и только! Сьюки, видимо, решила, что Буффало и его приятели-фараоны в участке и на патрулировании только и делают что с благоговением читают ее колонку. Что ж, может быть, им стоило бы это делать.

— Мисс Сьюки, а что это за человек, которого он якобы убил в Канаде?

— О мистер, Бычий Глаз, какой вы любопытный, — проворковала Сьюки. — Мудрая Сьюки знает так много, что просто не в состоянии рассказать обо всем за какие-то полчаса.

Встав в полный рост, она оказалась на вершок выше орхидеи в горшке. Оба ассистента одновременно появились в дверях.

— Ну, у Сьюки время ленча, а потом бедной Сьюки придется писать очередную рубрику. Беддлы собираются в Германию на крестины фон Штурма. — Говорила она через плечо, пока два ассистента препровождали ее из "Солнечной гостиной" в столовую. — Эти фон Штурмы кого угодно доведут до шока, кроме шуток, но мои читатели и читательницы обожают их. Барон в это воскресенье может купить и продать Кингмена Беддла, это вам к сведению. Без всяких там банков, просто так на сдачу, дорогой. Приходите еще, Буффало, только в следующий раз мы произведем маленький размен секретами. Подкиньте мне что-нибудь сенсационное об убийстве маникюрши, а я вам выдам еще несколько секретов из жизни Кингмена Беддла.

Ее облагороженный глаз то ли дернулся, то ли подмигнул ему.

— Ничего задарма, дорогой. Звоните мне, Буффало. Ту-ту! — И она помахала ему на прощание через плечо. — Читайте мою рубрику.

Как ошпаренный выскочил он из темной комнаты в слепящий свет весеннего полудня. Парк желтел от цветущей форзиции. Марчетти чувствовал себя человеком, сбежавшим из кутузки на первом этаже Беллевю. Но почему-то он поверил этой женщине, напоминавшей ему его тетушку Лючию, тоже большую сплетницу, женщине, которая явно подсказывала ему, где нужно искать ключ к этой разгадке. Надо будет еще раз увидеться с ней. Она ему понравилась. Южная оконечность Центрального Парка, как всегда в полдень, была запружена машинами. "Вернусь на участок", — решил он.

"СВЕТСКИЕ НОВОСТИ" Сьюки

"Дорогие мои! Если вы когда-либо верили в переселение душ, то однажды наверняка вернетесь в мир — например, в качестве крошки Вильгельма Фредерика фон Штурма, законного наследника барона Вильгельма Вольфганга фон Штурма и его супруги Фредерики. Баронесса, которую старые друзья зовут просто "Фредди", — ныне царствующая королева европейской моды и притча во языцех благодаря гей-все-сюда! званым вечеринкам, на которых она принимает королевских особ и Королей Коммерции. Намеченное на следующий месяц фантастическое по своей пышности купание в крестильной ванне обещает оказаться таким скандально-экстравагантным, что даже предок малыша, сумасшедший король Людвиг, возгордился бы.

Сия вагнерианская драма, она же "бомба" интернационального масштаба нынешнего светского сезона, соберет вместе представителей древнейших аристократических семейств Европы вперемешку с суперфинансистами наших дней. Приедут все, кто представляет из себя хоть что-то: принцесса Диана, Джанни Агнелис с супругой, виконт де Рибес с супругой, герцогиня Альба, наследный принц Филипп Испанский, Рене с супругой, принцессой Монако, Ротшильды, наш дорогой султан Брунея, лорд-казначей из Лондона, все братья Лазары, президенты Германии, Франции и Блэковского универмага с Пятой авеню — все они в списке. Самуэль Кэсхоулдс, Уильям Уорренс III с супругами и наша собственная королевская пара — Кинг и Флинг Беддлы — будут представлять наш Вавилон.

О-хо-хо! Хотела бы я знать: кто займет столы на кухне? Крестными мамами малыша Вилли станут графиня Сириэлл де Реснэ, душеприказчица импрессионистских полотен де Реснэ, и миссис Беддл в роли карменовской Флинг! Сириэлл, старая приятельница барона, сказала, что собирается подарить младенцу бесценную картину "МАЛЬЧИК В ГОЛУБОМ" из частной коллекции ее деда, Анри де Реснэ, картину чуть менее дорогую, чем "ПОДСОЛНУХИ" Ваг Гона. Интересно, а что если Флинг, старая приятельница баронессы, подарит крошке-барону его личную серию ароматов? Фи, фи!

Ну, дорогие мои, Сьюки не терпится в красках рассказать обо ВСЕМ этом. После скромной церемонии крещения в частной часовне фон Штурмов в присутствии четырехсот человек, гости соберутся в восхитительном парке замка Штурмхоф. Филипп Модель с РЮ ФОБУР-ОНОР, другой Филипп — Трейси из Лондона, разрабатывающий эти единственные в своем роде, сумасшедшие шляпы для шоу Карла Лагерфельда в фирме "Шанель", а заодно — личный галантерейный мастер королевы Елизаветы — у всех этих шляпников ум за разум заходит от необходимости разработать художественный головной убор для КАЖДОГО из посетителей парковой вечеринки. Что за праздник души! Гей-как-весело! Младенец!! Кто бы мог подумать? Ох уж эти сумасшедшие баварцы!"

Беддл-Билдинг

— Хук, Хук! Джойс, где Хук? — взревел Кингмен.

— Он примеряет пульмановскую ливрею, которую ты для него купил.

— Ну, тогда ладно. Я думаю, он в ней будет великолепен. Правда? — Кингмен сверкнул ливнем своих ровных белых зубов.

— Да, Кинг, думаю, он в ней будет, как домашний негр с Юга кануна Гражданской войны.

— Сразу язвить! — Кингмен пихнул Джойс Ройс локтем в бок. — Хук добавит шика нашему заведению.

Джойс застонала. Слава Богу, скоро должна прийти Флинг! А пока Кинг сел на любимого конька и стащить его обратно было почти невозможно.

Кингмен привез Хука из Боксвуда с целью дать ему роль дворецкого, подающего чай, бисквиты, прохладительные налитки его деловым визитерам. Никаких задних мыслей — просто чтобы иметь слугу из древней фамилии, придав оттенок финансовой стабильности своему офису в эти неспокойные времена. Словом, как в доме Моргана. Не имело значения, что это был слуга из семьи его первой жены, а вовсе не ЕГО семейный слуга. Хотя поначалу он просто хотел подсыпать перцу под хвост Вирджинии — слегка напомнить ей, КТО владеет Боксвудом, но вскоре так проникся нежностью и привык к добродушному старику, что в присутствии гостей подчеркнуто ласково клал руку Хуку на плечо и трепал его седую шевелюру. Хук, от которого всегда пахло сапожным кремом и негашеной известью, неизменно производил впечатление на кингменовских визитеров своей "старосемейственностью" и патриархальным обаянием, особенно ощущавшемся в холодном футуристическом беддловском кабинете. Так или иначе, средство срабатывало.

Хук не возражал против этой новой для себя роли. Его сын Родни уже давно перебрался в Нью-Йорк и работал сейчас в кабинете окружного прокурора. Родни стал ужасным симпатяшкой, и Хук прямо млел от счастья, общаясь с ним. Кроме того, он наслаждался временным отсутствием боссихи Евы и по-своему получал удовольствие от возни в кингменовском кабинете. Иногда, когда никого из посторонних рядом не было, он даже беседовал с хозяином на темы бизнеса. Наряженный в смокинг или накрахмаленный белый льняной жакет с галунами, как у четырехзвездного генерала, он добавлял совершенно специфический элемент, которого Кингмену так не хватало, — ощущение семейности и стабильности "старой гвардии". Кингмен был от него совершенно без ума.