Отродье ночи (Шорохи) - Дин Кунц

Хилари прислонилась спиной к стене.

Она вспомнила о записи, которую они слушали вчера у Николаса Раджа. Она представила себе, как близнецы, детьми, бывали здесь заперты: они, наверное, кричали и отчаянно отмахивались от ползающих повсюду тараканов. Именно тогда они и надорвали свои детские голоса.

Обезумев от ужаса, она широко раскрытыми глазами всматривалась в темноту, ожидая, что зловонная волна насекомых накроет ее с головой.

Хилари почувствовала, как несколько тараканов поползли у нее по ногам. Она резко наклонилась и сбросила их рукой. Еще один таракан оказался на руке, она хлопнула ладонью, на коже осталось влажное, вонючее пятно. Зловещий шелест был ужасен. Она зажала уши. С потолка прямо на голову свалилось еще одно насекомое. Завизжав, Хилари встряхнула головой, сбрасывая его.

Вдруг двери широко распахнулись, и в подземелье ворвался яркий свет. Хилари увидела, что всего одна ступенька отделяла ее от копошащейся массы насекомых. Эта волна отхлынула, когда на нее упал луч солнца. Тони схватил Хилари за руку и вытащил ее на поверхность, под дождь и неистовый ветер.

Тони стряхнул несколько тараканов, которые прицепились к одежде Хилари.

— Боже мой, — повторял он. — Боже мой, Боже мой.

Хилари, обессилев, оперлась на него. Она никак не могла избавиться от неприятного чувства присутствия на коже отвратительных существ. Ее вдруг затрясло, но Тони крепко обнял ее. Он говорил что-то, пытаясь успокоить ее.

Понемногу Хилари перестала плакать и пришла в себя.

— Ты ранен.

— Ничего страшного.

Она увидела Фрая. Он лежал на земле, уткнувшись лицом вниз, и не шевелился. Из спины торчал нож, вся рубашка была пропитана кровью.

— У меня не было выбора, — сказал Тони. Я, действительно, не хотел его убивать. Мне очень жаль его... после того, что ему пришлось вынести в своей жизни от Кэтрин. Но у меня не было выбора. Они пошли прочь от дверей подвала.

У Хилари подгибались ноги.

— Она закрывала детей в подземелье, — сказала Хилари. — Сколько раз? Сто? Тысячу?

— Не надо об этом думать, — сказал Тони. — Мы остались живы. Ты лучше подумай о том, что пришло время выйти замуж за бывшего полицейского, который решил стать художником.

— Этот вопрос для меня давно решен.

Вдруг из кухни выбежал шериф Лавренски.

— Что произошло? С вами все в порядке?

Тони даже не посмотрел на него.

— Впереди у нас долгие годы, — сказал Тони. — С сегодняшнего дня все будет хорошо. Мы преодолели память о прошлом. Будущее будет прекрасно.

Обнявшись, они медленно брели к дому. Осенний ветер шуршал в высокой траве.