Президент Московии: Невероятная история в четырех частях - Александр Яблонский

/… Далее о погоде, вопросы о новостях в США и пр. бытовые сюжеты. Интереса не представляют. Капитан ГП Гирей-хан./»

№ 2. «Дорогой мой Олеженька! Я рада (?) что у тебя бодрое и даже игривое настроение, а кальсоны согреют твое тело и душу. Фанера Милосская, надеюсь, окружает тебя необходимым, должностными инструкциями предписанным вниманием. /…/ Обременять тебя нашими новостями, прогнозами погоды и ценами на бензин не буду, т. к. ты весь в своих проблемах, в своих, как тебе кажется, судьбоносных для России делах. Убеждать моего любимого и познанного до самой потаенной клеточки мужа, что развитие этой страны никак не зависит от твоей воли и твоих самых благородных помыслов, а наоборот, ты, твоя судьба полностью во власти тебе не подконтрольных процессов, не зависящей от тебя ментальности нации, её традиций и, главное и самое страшное, окружающих тебя подковерных интриг, закулисных сговоров, клубка предательств, провокаций, лжи и пр. – убеждать тебя в этом бесполезно. Увы… Ты выбрал свой путь и свою судьбу. Я же, конечно, к тебе не приеду. Мы об этом говорили дома. Мне надо бы радоваться, что ты чувствуешь себя там в своей тарелке. Однако не получается. Если ты находишь общий язык с теми, кто тебя там окружает, а окружать тебя там люди нашего круга не могут по определению – их там просто нет, если это так, значит, ты стал – становишься – таким, как они. Надеюсь, я ошибаюсь. Хотя, это не только мое мнение. В Boston Globe вышла серия статей о тебе. (Может, ты знаешь.) Довольно доброжелательных – пишут как-никак о «земляке». Если ты помнишь, я к этой газете симпатий никогда не питала, так как мы с тобой были заядлыми республиканцами, а эта газета придерживается откровенно демократической идеологии (кто платит за музыку, тот ее и танцует). Поэтому ее мнение не может повлиять на мое. Но в данном случае там высказываются здравые мысли о тебе, твоем нынешнем положении, твоих перспективах. Посмотри в Интернете. Береги себя. Не волнуйся. Питайся вовремя. Что бы ни было, мысленно я с тобой. Искренне желаю тебе удачи во всем. Я буду молиться за твой успех. Радоваться ему я не смогу, но… Бог тебе в помощь! Я тебя люблю. Твоя жена H.».

Его Сиятельству князю Д. А. Мещерскому

Конфиденциально.

В одном экземпляре.

Ваше Сиятельство, переправляю Вам, как Вы и просили, копии писем О.Н. Чернышева и его супруги Натальи Дмитриевны Чернышевой (Репниной). С содержанием писем кроме меня ознакомлен только капитан ГП, главный аналитик Отдела личных контактов Претендента, старший шифровальщик Особого сектора Чрезвычайного отдела Рамзан-Ибрагим Гирей-хан.

Старшему референту ЧО П. Косопузову.

Секретно.

В одном экземпляре.

Уважаемый Проша. Ознакомься. Сообщи свои соображения незамедлительно. Прилагаю перевод статей из Boston Globe.

Его Сиятельству князю Димитрию Александровичу Мещерскому

От старшего референта ЧО П. Косопузова.

Строго конфиденциально.

В одном экземпляре.

Полученные от Вашего Сиятельства письма Чернышева и его супруги, равно как и перевод статей из бостонской газеты получил. Имею честь довести до Вашего Сиятельства свои скромные соображения.

А) Контроль за перепиской Претендента необходимо усилить. Капитана Гирей-хана знаю как опытного, высококвалифицированного специалиста, лично преданного Родине, делу и лично кн. Энгельгардту (их предки когда-то пересекались во время кавказских войн XIX века). Однако нам необходимо знать абсолютно все нюансы настроений, мыслей, самочувствия Претендента. Посему предлагаю придать в помощь капитану ещё одного или двух помощников, специализирующихся на электронных средствах связи и информации.

В) 1. Действия в отношении жены Претендента следует разделить на два этапа: до его избрания и после. В принципе влияние Н. Чернышевой (Репниной) на Чернышева должно быть исключено. Однако до выборов принимать радикальные меры опасно. Неизвестно, как прореагирует на наши закономерные действия Претендент. Он может вообще выбыть из игры, может потерять самообладание, волю к победе, он может выйти из-под контроля и так далее – его реакция на определенное известие будет непредсказуема (что вполне естественно). Поэтому надо отсекать всю ненужную нам информацию из США, вычленяя и донося до сведения г-на Чернышева только те фрагменты писем его жены, которые не могут повлиять на его настроение и поведение. Технические средства для этого у нас имеются. 2. Параллельно надо исподволь дискредитировать жену, ее мысли, настроения в глазах Претендента. Конкретные соображения по этому поводу, с позволения Вашего Сиятельства, осмелюсь представить позже. 3. Наконец, следует подумать о внедрении в близкое окружение Претендента особы женского пола, которая могла бы хотя бы в физиологическом плане отвлечь внимание г-на Ч. На первых порах в этих целях можно использовать комиссара третьего ранга ГП фрау A.A. Кроненбах.

После успешного завершения операции по внедрению Претендента в президентское кресло можно будет приступить к окончательному решению вопроса с супругой г-на Ч. Лишенный ощутимой моральной, духовной поддержки со стороны человека, с которым он прожил как минимум 36–37 лет, Новоизбранный Президент будет более восприимчив к советам близких, дружественных ему людей – таких, как Ваше Сиятельство. Помимо этого окончательное решение вопроса с супругой г-на Ч. может способствовать активизации нужных нам процессов по устранению известных Вашему Сиятельству фигур, движений и слоев российского общества, мешающих движению страны и нации к прогрессу (окончательное решение спровоцирует митинги протеста, шествия соболезнования и пр. массовые акции, которые могут привести – и приведут к радикальному окончательному решению вопроса с названными фигурами, движениями и пр.).

С) В целях консолидации и координации всех усилий по осуществлению поставленных Вашим Сиятельством задач имею честь предложить Вашему Сиятельству идею создания секретного спеццентра, во главе которого осмелюсь предложить поставить Вашего покорного слугу. Подчинение оного спеццентра – непосредственно и эксклюзивно Вашему Сиятельству.

Да хранит Вас Господь!

Пребываю в надежде на Ваше Высокое расположение,

Ваш верный слуга,

старший референт Чрезвычайного отдела,

Начальнику Канцелярии Штаба «Россия – молодость – прогресс» майору ГП, Герою Московии

Сергею Иванову.

Одобряю. Потрудитесь подготовить необходимый пакет документов («для личного пользования»). Об исполнении доложить.

Пребывающий к Вам в искреннем расположении

Всеволод Асламбекович привык быть на вторых ролях. Нельзя сказать, что он не стремился к первым. Но… не давали. Со временем он понял, что в тени спокойнее, результативнее, пикантнее. Главное, со вторых ролей при его характере, опыте, хватке слететь невозможно, можно только переместиться, не выпуская приводные ремни российской политики из рук. А это было главное для достижения жизненной цели.

Президент всегда относился к Хорькову с определенной настороженностью. Проще: не переваривал, но терпел, иногда приближая, чаще отдаляя. Возможно, это было следствием несовпадения характеров, цивилизационного уровня, если можно так выразиться, системы ценностей, но, весьма вероятно, чуял Лидер Наций в Хорькове не просто чужака, а врага – хитрого, практически не маркируемого. Конечно, интеллектуальный потенциал Президента был всем хорошо известен, додуматься до этого он не мог ни при какой погоде, но звериный нюх и природную подозрительность ко всему окружающему его миру имел безошибочные – тут и к бабке не ходи.

Последнее перемещение – приближение, возврат на насиженную должность в Администрацию, наглядно показал, что дела в царстве-государстве хреновые. Было очевидно, что Отец Народов с трудом переломил себя. Хорьков опять оказался в Ближнем кругу, но вплотную к своему телу Хозяин пока его не допускал. И вот вызвал. Не на совещание. Один на один.

– Что делать будем, уважаемый коллега? – президент с трудом пересиливал себя.

– Вы имеете в виду проблему Чернышева? (Раз нуждаешься в моих советах, не можешь без них обойтись, поговорим. Хотя тебе это уже вряд ли поможет.)

– Нет, урожайность яровых, блин!

– Если бы господин Президент озадачил меня чуть раньше, вариантов было бы значительно больше, и они были бы реально выполнимы. Сейчас же поезд уходит. Впрочем…

– Всеволод Асламбекович, не надо набивать себе цену. Мы хорошо о ней осведомлены. Короче!

– Слушаюсь. Короче. О цене… Извините, о Чернышеве. В нашем, простите, вашем распоряжении осталось два последовательных шага. Первый – лично переговорить с Чернышевым, без посредников. Тема: время трудное, страна на перепутье: либо вверх, либо в тартарары. Резкие изменения – смерти подобны. С другой стороны, изменения назрели, если не перезрели. Стабильность и апгрейд, обновление без революций. Только мы рука об руку можем руководить процессом модификации…