Сэр Найджел Лоринг - Артур Конан Дойл

— Это не английский герб, и не французские лилии, да и не бретонский горностай, — сказал он наконец. — Владелец замка сражается сам за себя — на знамени его собственный герб. Мне думается, это червленая голова на серебряном фоне.

— Кровавая голова на серебряном блюде! — воскликнул француз. — меня предупреждали о нем. Это вовсе и не человек, друг мой Найджел. Это чудовище, которое воюет с англичанами, французами и всеми христианами. Вы никогда не слышали о Мяснике из Ла Броиньера?

— Нет, никогда.

— Его клянет вся Франция. Мне говорили, что в этом самом году он казнил Жиля де Сен-Поля, друга английского короля!

— Да, да, теперь припоминаю: я что-то слышал об этом в Кале еще до похода.

— Так вот, значит, где он живет, и упаси вас Господь ступить за те ворота — оттуда еще ни один пленник не возвращался живым. С самого начала этой войны он был сам себе король, и вон в тех подвалах лежит все, что он награбил за одиннадцать лет. Ну, как тут правосудию до него добраться, если никто не знает, чьи это земли? Вот когда мы выпроводим вас всех обратно на ваш остров, нам придется, клянусь Матерью Божьей, заплатить тяжкий долг тому, кто живет в той громаде.

Пока они наблюдали за замком, снова раздался звук трубы. Он доносился не из замка, а с дальнего конца ущелья, но из-за стен вновь прозвучал ответный сигнал, и вслед за тем показался растянувшийся длинной шеренгой отряд мародеров, возвращавшихся домой из какого-то набега. В авангарде во главе отряда копейщиков ехал высокий дородный человек в медных доспехах; в луча заходящего солнца он сиял, как раззолоченный идол. На голове у него не было шлема, он вез его на шее лошади. У него была длинная, нечесаная борода, доходившая до нагрудника, по спине вились такой же длины волосы. Рядом с ним ехал оруженосец со знаменем — высоко над их головами полоскалась на ветру та же кровавая голова. За копейщиками шла вереница мулов с тяжелыми вьюками, а по обе стороны от них брела толпа несчастных поселян — их гнали в крепость. Замыкал шествие еще один отряд копейщиков. Эти вели человек двадцать пленных, которые шли плотным строем.

Найджел некоторое время смотрел на них, потом вскочил на лошадь и под прикрытием хребта помчался в другой его конец, чтобы быть поближе к воротам крепости. Не успел он занять новую позицию, как кавалькада подошла к подъемному мосту и под приветственный рев тех, кто толпился на стенах, стала гуськом проходить в замок. Найджел еще раз пристально посмотрел на пленных в хвосте колонны и вдруг так заволновался, что вышел из-за валуна и оказался на открытой вершине.

— Клянусь святым Павлом! — вскричал он, — так и есть! Я вижу там коричневые куртки. Это английские стрелки!

В то же время самый последний пленный, здоровенный широкоплечий человек, оглянулся и увидел над собой на вершине холма блестящую фигуру без шлема, на груди которой горели пять алых роз. Одним движением руки он оттолкнул стражей и на мгновенье оказался вне толпы.

— Сквайр Лоринг! Сквайр Лоринг! — закричал он. — Это я, лучник Эйлвард! Это я, Сэмкин Эйлвард!

В ту же минуту его схватила дюжина рук, ему заткнули рот и швырнули в ворота, как в зловещую черную пасть. Потом железные створки, загремев, сомкнулись, решетки поднялись; пленные и захватчики, грабители и добыча исчезли во чреве мрачной безмолвной крепости.

Глава XX

Как англичане пытались взять замок Ла Броиньер

Некоторое время Найджел с тяжелым сердцем неподвижно стоял на гребне холма и не сводил глаз с высоких серых стен, скрывших его неудачливого товарища. Из мрачных раздумий его вывели дружеская рука, коснувшаяся его плеча, и голос молоденького пленника над ухом.

— Peste!* [Проклятье! (франц.). ] — произнес он. — Они поймали какую-то из ваших птах? Ну и что? Выше голову, мой друг! Ведь это война: сегодня повезло им, завтра повезет тебе, и всех нас ждет один конец — смерть. Только все же лучше б они попали в руки кому-нибудь другому, а не Мяснику Оливье.

— Клянусь святым Павлом, этого нельзя стерпеть! — в ярости закричал Найджел. — Этот человек прошел со мной весь путь от самого дома. Он не раз спасал меня от верной смерти. Мне тошно от мысли, что он взывает о помощи, а я бессилен что-либо сделать. Прошу вас, Рауль, раскиньте мозгами, мои совсем оцепенели. Скажите, что мне делать, как ему помочь?

Француз пожал плечами.

— Легче вырвать невредимым ягненка из волчьей пасти, чем пленного из Ла Броиньера. Так куда же мы едем, Найджел? Вы что, в самом деле потеряли рассудок?

Найджел пришпорил коня и пустился вниз по склону холма, ни разу не остановившись, пока они не подъехали к воротам на расстояние выстрела. Француз следовал за ним, упрекая его в безрассудстве и пытаясь увещевать.

— Вы сошли с ума, Найджел, — кричал он, — на что вы надеетесь? Хотите взять замок голыми руками? Остановитесь, остановитесь же во имя Пресвятой Девы!

В голове у Найджела не было никакого плана, он повиновался только лихорадочному порыву что-то делать, чтобы успокоиться. Он пускал коня то в одну сторону, то в другую, размахивал мечом, всячески поносил обитателей крепости, выкрикивал какие-то угрозы. А со стен глазели и глумились над ним человек сто из гарнизона замка. То, что он делал, казалось столь неосторожным и безумным, что разбойники решили — это ловушка, а потому мост оставался поднятым и никто не осмеливался выйти наружу и схватить дерзкого. Несколько длинных стрел для дальнего боя ударились о скалы, а потом над головами двух оруженосцев с воем пролетел огромный камень, пущенный из баллисты, и брызнул осколками, ударившись о скалы где-то позади. Француз схватил Поммерса под уздцы и заставил Найджела отъехать подальше от ворот.

— Клянусь Пресвятой Девой, я не хочу, чтобы эти камни угодили мне по черепу, но и ехать назад один тоже не могу, так что, безумный мой сотоварищ, вам придется ехать со мной. Ну вот, теперь им до нас не достать. Но посмотрите, друг мой Найджел, кто это там на гребне холма?

Солнце уже скрылось за хребтом на западе, но небо еще не потемнело, и на фоне светлой полосы виднелось десятка два мерцающих красновато-коричневых точек. Потом на гребне показался целый отряд всадников. На голом склоне холма они выступали четкими черными силуэтами. Они тотчас же стали спускаться в долину, а вслед за ними появились ряды пехотинцев.

— Наши! — радостно закричал Найджел. — Идемте, друг мой, надо решать, что делать.

Впереди, на расстоянии выстрела, ехал сэр Роберт Ноулз. Он был чернее тучи. Рядом с ним понуро трусил скорый на руку сэр Джеймс Эстли. Конь его был в крови, а доспехи грязны и помяты. Между ними шел ожесточенный спор.