Величайшая в мире ложь или Никому не отдам - Теодора Игнатова

— Как ты меня напугал, — не могу прийти в себя.

Буквально минута и они столкнулись бы носами. Мне нехорошо. Сейчас словно барышня в корсете грохнусь в обморок, воздуха не хватает. Обнимает, гладит по волосам и говорит:

— Мама твоя звонила, сказала трубку не берёшь.

— Задумалась, не слышала.

— Пора объяснить, что происходит. Я не идиот, вижу какая ты дёрганая и не заливай мне про устала, или я нервничаю из-за свадьбы.

Отталкиваюсь от него, хватаю сумку, вырывает из руки и открывает багажник. Сам смотрит на меня пока укладывает наши вещи. За четыре года совместной жизни никогда так много не спорили и вообще не ссорились, а теперь, что ни день, то проблема. Проклятый город, и зачем я сюда вернулась.

— Меня больше твои родители беспокоят, чем сама свадьба. Что не так? Что со мной не так? — лучшая защита это нападение.

В дороге рычим и язвим, остановиться не можем. Тема действительно больная, меня задевает подобное отношение. Возле дома моих родителей, как по команде натягиваем улыбки. Актёры, чёрт побери. Дима торопится исчезнуть по делам, сбагривает меня маме и был таков. Остыть ему надо, кипит словно чайник на плите. А я и рада, тоже не помешает навести в голове порядок.

Складывается впечатление, что кто-то сверху надо мной издевается. Где я, там и Нестеров, ну вот разве такое возможно и с какой целью. Понуро сижу на кухне, мешаю ложкой давно остывший чай. В это время память предательница подкидывает воспоминания. До мельчайших подробностей, как впервые оказалась дома у Нестерова. Поцелуй, желание сожрать его, зажмуриваюсь на том моменте, где кусаю за губу. Жар по телу, как и тогда, трепет в груди, как и сегодня от его слов. Закрываю лицо руками, прячусь от происходящего ужаса.

Глава 15 ч.2

Совершенно растеряна, как с таким багажом идти в загс. Душат меня воспоминания, не оставляют свободной ни одну секунду.

— Алиса, — садится мама рядом, — сейчас же рассказывай. Не могу больше молча смотреть, как мучаешься.

Поднимаю глаза и не знаю, что сказать. С чего начать исповедь лицимерки. Вру себе, будущему мужу, Нестерову… Погрязла по самое не хочу.

— Я… — могу произнести только это.

— Алис, папа тоже видит, и грозится набить лицо виновнику. Он до сих пор на него очень зол.

— Хочется сказать сама разберусь, взрослая, справлюсь. Но это не так, мам… — слёзы набегают, задираю лицо к потолку и быстро моргаю.

Дыхание перехватывает, родительница моя ждёт пока успокоюсь.

— Мучают воспоминания, — голос дрожит, — и не только…

Мамины руки обнимают, гладят по голове, как когда-то. Всё-таки я та же маленькая девочка и только изображаю взрослую. Противная влага течёт по щекам, не сдержалась. Помнится в старшей школе мои воздыхания по Назарову всегда так заканчивались. В маминых руках и со слезами.

Справляюсь с накатившей жалостью и по порядку начинаю рассказ. Мама тяжело опустилась на стул, лоб прорезали морщины, глаза печальные. Не перебивает, ждёт пока выговорюсь даже, когда надолго замолкаю. Я столько наговорила, раньше подобного не смела озвучивать при родителях. Пока бушевала в исповеди, глаза высохли, дыхание восстановилось, мне полегчало. Больше ни один на один с проблемой.

— У меня два вопроса, — серьёзно начинает мама, как только понимает рассказ окончен. — Ты Диму любишь? Не поторопились с замужеством?

— Мы так давно вместе, конечно люблю.

— Алис, давно вместе и люблю…

— Мам, я понимаю. Но не могу сказать не люблю. Он такой родной. Ты же о моём Диме спрашивала?

— Нет, Алис, про Диму Нестерова.

Опускаю виноватые глаза, пальцы дрожат, крепко сжимаю в кулаки.

— Алиса, ты должна поговорить с ним. Он разумный парень, поймёт желание разобраться в ситуации. Он тебя услышит. И примет, если выберешь не его. Я уверена.

— Наверное не смогу ему в глаза сказать всё, что чувствую на самом деле.

Сердце несётся только от одной мысли признаться.

— Ты должна попробовать разобраться в себе.

— Тяжело с ним разговаривать, у меня мгновенно шкалят эмоции и я перестаю себя контролировать. Как бы хуже не сделать.

— А есть куда?

Права, дальше некуда. Хотя, подождите, Дима ещё ничего не знает. Так что есть куда хуже. Мотаю обречённо головой. Мама права, должна высказаться ему. Возможно так же и с ним полегчает.

На раздумия времени мало, сегодня наконец состоится знакомство с родителями Димы. Ужин в ресторане, до сих пор поверить не могу. У них дома секретная лаборатория видимо, раз не допускается никто. Или это только меня касается? Однако, не смотря на возмущение внутри, бегу собираться. Лёгкий макияж, бледно зелёное платье до колена по фигуре. Скромно и одновременно элегантно. Дополню чёрными лодочками и сумкой в тон. Волосы собираю на затылке, оставляю лишь несколько прядей обрамляющих лицо. Ну вот я и готова предстать на смотрины. Именно так расцениваю данную встречу.

Дима вот-вот заедет за мной, не виделись весь день. Позвонил один раз сообщить о времени. Вроде должна выдохнуть, но я знаю, в наших отношениях это ни есть норма. Он всегда часто звонит. Последний взгляд в зеркало.

Вроде спокойная, правда будто в предверии нехорошего, тяжесть на душе. Чего только? Знакомства с родителями, которые мне не рады. Телефон на окне мигает сообщением. Успеваю только взять в руки и снять блокировку. Номер не знаком, а вот слова ещё как. Тело мгновенно обдаёт жаром.

"Люблю тебя, Алиса. Не…"

Дверь распахивается, подпрыгиваю.

— Готова?

Блокирую телефон и подхватив сумку спешу на выход. У меня снова паранойя или слишком пристальный взгляд пытает. Телефон прячу с глаз долой.

Разговор не клеится, обстановочка напряжённая. Первая не иду на встречу, упираюсь принципиально, хотя понимаю, вина всецело на мне.

Заезжаем на заправку, и как только остаюсь одна, открываю сообщение. Пальцы от нетерпения дубовые.

"Люблю тебя, Алиса. Не поверил в твои росказни."

Перечитываю дважды. Какие росказни? Совсем ненормальный? Возможно снова пьян. Поспешно удаляю. И каково удивление, приходит тут же ещё одно, как и новый прилив жара по телу.

"Давай увидимся."

На автомате набираю ответ. Бегу и падаю, Дима Нестеров. Опомнившись сбрасываю текст. Вот ещё! Саму потряхивает. Непослушными пальцами удаляю и прячу мобильный в сумку. И без того не сладко, ещё он террорит. Нервы сдают. Во что ты там не поверил? А видеть хочу, слышать хочу, задавать вопросы мучившие меня столько лет желаю больше всего на свете. Прикрываю глаза. Как с этим справиться!

В зеркало вижу, заправщик закончил, закрывает крышку бака.