Величайшая в мире ложь или Никому не отдам - Теодора Игнатова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— У нас прогресс, — улыбается.
Веселится значит. Ну, ну, давай, сейчас подпортим настроенице.
— В чём прогресс, — смотрю прямо перед собой.
— Не подрались, едем, мило беседуем.
Против воли улыбаюсь, чуть склонив голову прячу лицо за волосами. Дурак! Молчим мы, а не беседуем. Хотя, уже… Быстрый взгляд на него, а там встречает фирменная улыбка ловеласа. Паразит!
— Я знаю, что ты улыбаешься, — раздаётся по салону полушёпотом.
— Нестеров, не старайся, ты всё равно меня бесишь, — спокойно отвечаю.
Кстати, быстро я успокоилась. Вот же змей ползучий и правда улыбаюсь. Стараюсь состряпать серьёзное лицо. Ещё тогда, пять лет назад, больше всего боялась, что прощу его, если придётся вернуться домой. Обязательно встречу где-то и поверю в его слова. Это было дополнительным стимулом во что бы не стало поступить и остаться в Питере. И я была права, сдалась бы. Вот так же быстро, как стала улыбаться позабыв обиды сейчас. Отрезвляет конечно.
— Дима Нестеров, у меня к тебе серьёзный разговор. Я только поэтому согласилась на предложение подвезти. Только ты не перебивай и пожалуйста, смотри на дорогу.
Глава 14 ч.3
— Хорошо… Смотрю на дорогу, а так хочется на твою улыбку, ну или на красивые ножки, — окидывает взглядом.
— Прекрати, Нестеров, — совсем обнаглел.
— Шучу, — смеётся, — почти шучу.
Не могу собраться с мыслями, язык прилипает к нёбу. Водички бы глотнуть. Не получается, не знаю почему, но не произносятся такие простые слова. Наверное только правда может расставить окончательные точки в неразберихе между мной и Нестеровым. А я молчу. Алиса, скажи ему, что замуж выходишь… Должна признаться. Осеняет, каким ударом будет узнать, кого в мужья выбрала. Возможно расценит как месть, в свете последних событий. Боже…
— Али-са-а, — зовёт Димка.
Тяжело сглотнула, смотрю ему в глаза.
— Что случилось?
Обеспокоенно всматривается.
— Алис, ты меня пугаешь.
— Случилось! Я идиотка, поддалась на уговоры Антона, и пошла на юбилей школы. Да не сдался он мне!
Удивлённо приподнимает брови, а я понимаю с какой окраской произнесла. Сейчас снова неправильно поймёт. А, была не была…
Сворачивает на обочину, втискивается между припаркованных машин. Желание разговаривать мгновенно отпадает.
— Разве доехали… — осматриваюсь, кажется это не здесь, до центра ещё далеко.
Настороженно поворачиваюсь к нему.
— Не смотри на меня так, мы никуда не поедем, пока всё не выскажем друг другу, — заявляет, всем своим видом показывая, что именно так и будет.
Только открываю рот на автомате возразить, но ни слова не произношу. Продолжаю пялиться на него. Алиса, и как тебя угораздило. Я клянусь, честное пионерское, не нарочно! Где Нестеров, там и дурдом, уже сама с собой диалоги веду. Спокойный, глаз с меня не спускает, руки расслабленно опущены на бёдра. Поспешно возвращаюсь к лицу, щёки пылают, вот позорно розовые сто процентов. Почему именно он заставляет меня стесняться, краснеть. Жила пять лет в своё удовольствие, проблем не знала. Уверенная, успешная девушка, а тут перед ним сижу, словно та школьница, которую первый раз по-настоящему поцеловали. Только не надо начинать о поцелуях, глазами сами спускаются на рот Нестерова.
— Ты прав, мы должны высказаться и забыть обо всём. Легче жить будет, — пытаюсь собрать мысли в предложения, а они дурные уже далеко от умных разговоров.
Ох, уж эти губы ловеласа!
— Согласен, но не полностью. Начинай Алиса, ты хотела со мной серьёзно поговорить.
— Конечно я хотела, всегда всё я и я во всём виновата. Ничего не меняется!
— Такое впечатление, будто тебе нравится со мной скандалить. Чего ты опять начинаешь?
— Вот! Я начинаю! Ты снова меня обвиняешь.
— Ни в чём тебя не обвиняю, — смеётся. — Я прав, тебе нравится со мной препираться, цепляешься за каждое слово.
Грозно смотрю, не могу совладать с эмоциями. Он из меня своим присутствием психопатку делает неадекватную.
— То кричишь, то краснеешь, Алис, мне кажется тебе чего-то очень не хватает.
— И чего же мне не хватает? — удобно сажусь развернувшись к нему всем корпусом.
— Мужика в постели тебе не хватает, голодная и злая, — глаза хитрые, улыбка ехидная.
Так бы и дала по лицу, чтоб корона кубарем слетела. Умник Дима Нестеров. Ещё пусть скажет такого как он не хватает в моей постели.
— Подобных тем с тобой обсуждать не собираюсь. Свои пошлые мысли оставь при себе, — в шоке, каким тоном говорю. — Скажу всё, что хотела и то чего ты не захотел услышать, когда пыталась донести. Ты прав, мне не всё равно. Во мне плещут старые обиды. Ты сделал очень больно, и не один раз, бил по самому больному, прекрасно зная куда и как надо. Все мы понимаем, как обиды тянут назад, и как мгновенно они всплывают… Ты понимаешь о чём я. Отсюда и все вытекающие. Не простила, тяжело мне даётся, простить и отпустить. Да и не было на это времени, бешеный ритм, учеба, работа, личная жизнь, дни летят. Вернулась домой, вернулись и эмоции, от которых трусливо бежала. Тогда не справилась и просто сбежала, отложила в долгий ящик и забыла. Теперь расплачиваюсь. Дима Нестеров…
Взмахом руки останавливаю его. Качает головой сжимая губы.
— Я попросила дать мне высказаться, потом это сделаешь ты. Я не свободна, услышь меня и не пытайся прикасаться, искать встречи. Я не из тех, кто и там и тут, своего мужчину уважаю и люблю. Итак, совесть сожрала, за ночь в твоём доме, — перевожу дыхание. — Дим, не простила тогда, а теперь ты подлил масла в огонь своим признанием. Всплыло. Может это и глупо, человек я такой, болезненно переживаю подобные вещи очень долго. Считаю разумным больше не видеться. Не надо ворошить прошлое, когда-нибудь мы будем улыбаться вспоминая. Жаль, что не уже.
Неподъёмная речь в плане эмоций. Но я давно не трусиха.
— Алис…
— Я не договорила.
— И не надо. Алиса, не надо, не тупой, понимаю, что ты хочешь
