Газета Завтра 945 (2 2013) - Газета Завтра Газета

Если применить эти тезисы к нашей истории, то когда у нас пошёл процесс секуляризации общества, перехода от религиозной к светской модели, мы получили совершенно иной результат: не либеральный капитализм, а советский социализм. Отсюда, используя веберовскую методологию, Николай Александрович Бердяев в своей работе "Об истоках русского коммунизма" сделал следующий вывод: "Значит, продуктом секуляризации православного христианства является социализм". Интересно, что между протестантизмом христианским и капитализмом светским, атеистическим существуют и различия, и преемственность. Такие же различия и преемственность существуют между православием и социализмом. И мы можем рассматривать социализм как продукт секуляризации, то есть перехода к светской модели православной традиции.

Это подтверждается прежде всего отвержением базового принципа либерализма со стороны не только правых, от славянофилов до черносотенцев, но и левых, от народников до большевиков. Единственный автор, которого они ненавидели в XIX веке, — это Иеремия Бентам. Его имя было ругательством. Он был русофобом, но это даже неважно: любой западный человек, любой либерал — русофоб. Его ненавидели, потому что он сказал: "Хорошо то, что полезно для меня индивидуально". Православные возмутились "Как же так? А народ? А церковь? А страна? А Бог?" Достоевский против Бентама сказал, что красота спасёт мир. Консерваторы ужаснулись и сказали: если добро есть лишь выражение пользы, — значит, всё измеряется деньгами, карьерой. Неприязнь к принципу утилитаризма объединяла у нас и правых, и левых.

Советский период, таким образом, представлял собой одну из сторон русского атилиберализма, секулярного, современного проекта, жёстко противоположного идее, что все ценности являются материальными, индивидуальными, а индивидуальная свобода быть кем угодно и наслаждаться этим является высшей ценностью. Для коммунистов такое понимание жизни столь же категорически неприемлем, как и для православных.

Не случайно мы практически миновали капиталистический период в нашей истории и сразу, вопреки "классическому" марксизму, перешли в советский социализм. Потому что антилиберализм был для большевиков важнее, чем марксистская ортодоксия. Я убеждён: мы должны по-новому рассмотреть советский период отечественной истории как абсолютно закономерную, логическую, хотя и противоречивую, драматическую и даже кровавую часть нашей истории (но история любого народа кровавая и трудная) и найти, выстроить эту модель. 

Доминантным аккордом всей нашей истории — с точки зрения и "красных", и "белых", — является отвержение той базовой философской социологической установки, что индивидуум есть мера вещей. С точки зрения "белых", православных, — Бог есть мера вещей, Вера есть мера вещей. С точки зрения "красных", коммунистов — социальная справедливость есть мера вещей, благо всех в целом, а не отдельных людей суть мера вещей. Это разные подходы, разные теории, но у них есть общее: мера вещей — не индивидуум, не атомарная личность. Отвержение либерального капиталистического принципа является философской основой построения общей для "красных" и "белых" исторической парадигмы.

Мы сейчас не будем говорить о том, что разделяет красных и белых, — их разделяет очень многое, но, тем не менее, внутреннее единство русской истории существует, и оно так или иначе говорит: не в индивидууме дело, дело не в части, а в целом. Дело в справедливости и в альтруизме, в жертвенности и в любви, но не в личном благополучии. По-настоящему "красных"  и "белых" объединяет, да и делает русскими, — любовь. Русский — это тот, кто любит, это любящее существо. А любовь всегда предполагает выход за свои собственные пределы, жертвенность по отношению к другому

Это, может быть, и есть тот доминантный аккорд, который мы ищем, и который должен быть осмыслен теоретически, научно-исторически и лечь в основу новой непротиворечивой версии отечественной истории.

Пётр АКОПОВ, политолог.

При всей огромной важности борьбы за историю, которую все последние двадцать лет вели патриоты, — борьбы за то, чтобы связать воедино имперский и советский периоды, можно сказать, что перелом здесь уже произошёл. Он произошёл и в сознании власти — в частности, это проявилось в том, что Путин сказал в своем послании парламенту о единстве тысячелетней истории России, в достаточно символическом назначении на идеологический пост министра культуры Владимира Мединского, в дискуссиях вокруг "законы Димы Яковлева" и "дела Pussy Riot", во множестве других, крупных и мелких, ярких и незаметных, симптомов. Этот процесс будет набирать обороты, и, по-моему, он уже необратим. 

Кроме того, в ходе предстоящей в ближайшие годы зачистки коррумпированной элиты должна быть вскрыта её опаснейшая, русофобская либеральная часть, что существенно ослабит и подорвет позиции всей либеральной машины пропаганды. Конечно, не дожидаясь этого, нужно наращивать работу по связке, скрепе нашей бело-красной истории. Но есть, кроме борьбы за связку красной и белой идей в прошлом, и еще более актуальная потребность в борьбе за их единение в развивающейся политической ситуации. Это даже важнее, чем борьба с чистым либерализмом. 

Потому что либерализм, как идеология и как политическая сила, повержен. Пока не окончательно, но уже бесповоротно. Поэтому сегодня так актуальна работа над сближением красной и белой идеи — не только потому, что именно в этом направлении находится выход России из идеологического тупика. А еще и потому, что на недопущение такого единства сейчас будет делать ставку проигравший либерализм. Этот волк будет рядиться в овечьи шкуры — в те, которые близки русскому народу, в красную и белую. Потому что это его единственный шанс на удержание ускользающей из его рук власти в стране. 

Как будет осуществляться раскол и развод имперской и советских идей? Через их направление в две разные, противоположные стороны: советское уводят в левый радикализм, в троцкизм, в сторону антитрадиционализма, а имперскую, белую идею ведут к уменьшительному национализму, к отрицанию тех устремлений к солидарности и справедливости, которые двигали красной идеей. 

Понятно, чем это опасно — уводя, разводя красных и белых в разные стороны, ими можно будет легко манипулировать, а главное — прийти на их плечах к власти. Потому что России, в случае сохранения нынешнего социально-экономического уклада, грозит именно социальная, социалистическая революция, точнее, бунт — массовое, стихийное возмущение народа. И если "красные" будут отвлечены, уведены от союза с "белыми", именно они и станут ударной силой этого восстания. А выгодополучателями, манипуляторами станут либералы, замаскированные под "красных". 

Таким образом, ни красная, ни белая идея по отдельности не могут ни стать государственной, национальной идеологией, ни победить, ни даже избежать того, чтобы стать объектом манипуляции со стороны либералов. То есть альтернативы синтезу красной и белой идеи просто нет — без синтеза они обречены на политическое и идеологическое поражение. 

Как избежать этого? 

Сцементировать красно-белый союз тем, что сделает его нерушимым. 

Что может стать такой основой?

Александр Дугин говорил о том, что отвержение либерализма, отрицание индивидуализма — объединяет красных и белых. Да, но кроме этого отрицания есть и общее утверждение. Это — стремление к справедливости. Потому что не только Бог есть мера вещей для сторонников белой идеи, но и стремление к социальной справедливости, к царству Божьему на земле. Ведь кто главный носитель белой идеи? Не имперские чиновники, а русское крестьянство. Все его этические, жизненные ценности были построены на солидарности и справедливости, на отрицании не только рынка, но и конкуренции как основы экономики. Не нужно называть это коммунизмом — нужно найти новые термины. Может быть, "православный социализм", может быть, "коммунитаризм", но не термины главное… 

Так что справедливость и солидарность есть мера вещей не только для красных, но и для русских вообще. Это фундамент, основа для сближения и синтеза красного и белого, для их окончательного слияния. Именно слияния — потому что после советского периода русский народ уже никогда не смирится с любой формой классового общества, общества, построенного на принципах социальной несправедливости. Надолго загнать русских в капиталистический строй — даже видоизмененный государственным контролем — не получится. Будет взрыв.

Есть ли у Путина шанс на изменение основ социального строя? Есть. Есть ли у него такое желание? Пока нет. Но другого способа предотвратить новый взрыв и революцию у него нет.

Сергей БЕЛКИН, публицист.

То, что я хочу сказать, — это спонтанная реакция на прозвучавшие здесь выступления и какие-то мои размышления в связи с данной темой. По-моему, в современной России на самом деле ни "красных", ни "белых" давно нет. Каждый из нас, вспоминая историю своей семьи и своих родственников, обнаружит там и "красных", и "белых" в переплетении их личных и исторических судеб. Прошло 90 лет. И вот мы здесь собрались… Я вижу, что основной мотив, по которому мы здесь собрались, это — дискомфорт, который мы испытываем внутри себя. Если попытаться представить нашу совесть как некоторую ткань, сделанную из таинственного, драгоценного, божественного происхождения материала и уходящую куда-то далеко-далеко, в историю наших предков, то на этой ткани можно разглядеть множество пятен и дыр, которые, собственно, и не дают нам покоя сегодня.