Шторм из тени - Дэвид Вебер

– Ваше сообщение было помечено как достаточно срочное, – ответил вице-комиссар Управления Пограничной Безопасности Цзюньянь Хонго, привстав, чтобы пожать руку Оттвейлера. – И, что более лично, мне всегда приятно видеть вас, Валерий.

Вице-комиссар даже и не потрудился солгать слишком убедительно, в в своей последней реплике, отметил Оттвейлер с удовольствием. Учитывая, что произошло на Монике, он должен был быть одним из последних людей в галактике, которых Хонгбо Цзюньянь хотел бы видеть. Однако, всегда оставались дипломатические тонкости, которые должны быть соблюдены, даже если дипломаты с обеих сторон полностью осведомлены лживости друг друга. К сожалению для Хонгбо, у него не было иного выбора, кроме как согласиться на эту встречу. Он был слишком глубоко в кармане у «Рабсилы» и слишком долго, чтобы отказаться принять дипломатического представителя родной планеты «Рабсилы», так как всем было известно, что мезанские корпорации фактически и были правительством Системы Меза.

– Чем же я могу быть полезным вам эти утром? – продолжил Хонгбо, жестом пригласив посетителя присесть на одно из кресел его офиса. В его тоне сквозил вызов, что он не намерен делать для Мезы больше – или «Рабсилы» – чем был обязан. И, так как они оба были полностью осведомлены о этом положении дел, Оттвейлер не видел никакой смысла в хождении вокруг да около.

«Тем более, что, так или иначе, я, вероятно, должен буду выкручивать ему руки до предела, прежде, чем это будет закончено», – подумал он.

– По сути, – сказал он вслух, – я только что получил свежие инструкции из дома.

– Ч-т-о вы получили? – Оттвейлер не был особенно удивлен, что определенная осторожность проползала в голосе Хонгбо. В конце концов, он отнюдь не был дураком.

– Да. Похоже, что некоторые заинтересованные структуры в моем Правительстве – и в бизнес-сообществе Мезы тоже, если уж быть до конца честными – не совсем довольны тем, как разрешилось то дело на Монике.

– Да неужели? С чего бы это? – сарказм, источаемый ответом Хонгбо, был отголоском его собственного несчастья из-за «того дела. И также резкой критикой тем, кто, как он думал, был виноват в этих результатах.

– Прошу, Цзюньянь, – устало покачал головой Оттвейлер.– Мы можем принять все это просто как данность, учитывая, что никто из вовлеченных в операцию лиц не слишком уж осчастливлен? Поверьте мне, вокруг хватит яиц в лицо каждому!

Он выдержал на себе пристальный взгляд Хонгбо в течение минуты, пока, наконец, вице-комиссар не кивнул.

– Спасибо, – сказал Оттвейлер и откинулся в кресле.

– Говоря начистоту, – продолжал он, – те самые соображения, которые и сподвигли мое правительство ввязаться в эту авантюру, никто не отменял. Мантикорское присутствие в нашей области представляет существенную угрозу не просто коммерческим интересам наших деловых кругов, но безопасности самой Системы Мезы. Я уверен, что вы понимаете, что провал нашей гуманитарной миссии на Монике привел к определенной переоценке наших вариантов и требований.

– Да, я вижу это, – признал Хонгбо. – С другой стороны, я не уверен, что понимаю, какие «варианты» вы имеете в запасе на сегодняшний день. Они ратифицировали свою драгоценную конституцию, Звездное Королевство официально расширило себя в эту их «Звездную Империю», и избиение ваших людей, – и нас – которое они устроили в своей прессе не оставляет ни одному из нас очень много пространства для маневра, не так ли?

– Да… и нет, – ответил Оттвейлер, и Хонгбо инстинктивно вцепился в край стола. Похоже, это, очевидно, было последней вещью, которую он хотел услышать, отметил Оттвейлер.

– Прежде, чем вы продолжите, Валерий, – процедил вице-комиссар, – будем откровенными в одном, не возражаете? Я готов сделать очень много для вас и вашего «правительства», так же как и Лоркан, но всему есть разумный предел. Особенно после того, что произошло на Монике. И, говоря прямо, убийство Вебстера отнюдь не облегчает задачу.

– Но это же были не мы, – мягко возразил Оттвейлер. – Я думал, что всем известно, что за этим стоит Республика Хевен.

– А как же иначе, – фыркнул Хонгбо. – Но кто бы это ни был, это облетело все новостные агентства, особенно вместе с тем, что он говорил о скромных усилиях ваших людей здесь в Талботте. Когда разброд столь во многом, и так много времени и усилий уходит на перебрасывание сообщениями, даже наша публика начинает интересоваться. И когда это происходит, Министерство Юстиции просто не может заткнуть рот всем. Народ требует зрелищ, и Министерство обязано дать им в виде показательных процессов. Твою ж мать, они же фактически предъявили обвинения полудюжине первых лиц «Технодайна»!

– Да, это было прискорбно, – сказал Оттвейлер. – С другой стороны, ни вы, ни я не работаем на «Технодайн», не так ли?

– Нет, но Лоркан и я вкалываем на Управление Пограничной Безопасности, – едко сказал Хонгбо, – и до нас уже доходили слухи об этом из головной конторы. Пока что УПБ удавалось избегать чересчур пристального внимания, но эта пиявка Корвизар, похоже, пока не горит желанием ткнуть нас во все это лицом. Пока что, – повторился он.

– Конечно же, не горит, – настала очередь Оттвейлера фыркнуть. – Или вы думаете, что монти прямо таки охвачены желанием нарваться на ФСЛ? Особенно теперь, когда вся эта их затея со встречей на высшем уровне с треском вылетела в трубу, и Хевен снова повис у них на плечах?

– Да, конечно, они не рвутся, но, на самом деле, это не только мое мнение, – Хонгбо откинулся назад в своем кресле и постучал пальцем по крышке стола, акцентируя внимание. –Несомненно, было бы очень прискорбно для Мантикоры, если они должны будут схлестнуться в противостоянии с ФСЛ, что также может окончиться весьма плачевно для того, кто бы ни помог… устроить это противостояние. Никто в УПБ не хочет давать новостным службам – или монти – больше козырей против нас. Это уже достаточно плохо, что мы выглядим простофилями, что позволили этому произойти прямо под нашим носом, как это и было. В конце концов, монти едва ли вписываются в ваш шаблон неоварваров. У них намного лучше связи на Старой Земле, чем большая часть людей, ваших людей, – ой, оговорился, конечно же, я имел ввиду Хевен – ясно признавала, когда принимала решение убрать Вебстера. Правда в том, Валерий, что Лоркану и мне недвусмысленно указали отцепиться от Мантикоры. Что, говоря в лоб, является в точности тем, что я уже решил сам.

– Мне очень жаль это слышать, – проговорил Оттвейлер спокойно. – К сожалению, мои инструкции несколько отличаются.

– Это т-а-к плохо… для вас, но я НИЧЕГО не могу сделать с этим.

– Ну, почему же…

– Нет, – категорически отрезал Хонгбо, – нет. вы прекрасно знаете, равно же как и я, как УПБ работает, Валерий. Да, по большей части, у комиссаров есть значительная свобода действий в управлении своми секторами. И всем известно о том, что у всех нас есть «закадычные друзья», которые получают особое обращение. Но, в конце концов, все мы под Министерством ходим, и я говорю вам, что было сказано. Больше ни одного плохого отзыва в прессе из Талботта, по крайней мере, пока все не устаканится в памяти общественности. А, учитывая тот факт, что у рассматриваемой общественности способности сколь-нибудь долго концентрировать внимание не больше, чем у мухи-дрозофилы, все это не должно наложить слишком большую задержку на то, что бы это ни было, что ваши начальники хотят достигнуть, но прямо сейчас мои руки связаны.

Оттвейлер склонил голову вбок, придав лицу задумчивое выражение, именно так, он представлял, должен выглядеть человек неожиданно припертый к стенке тем, что только что сказал Хонгбо. Конечно, позиция вице-комиссара была разумна и обоснована. Когда он говорил о «Министерском контроле», то не имел ввиду что-либо столь незначительное или эфемерном, как действующий Министр Иностранных Дел Солнечной Лиги. То, что он действительно имел в виду, было глубоко окопавшейся кучкой бюрократов, которая, на деле, и управляла Министерством Иностранных Дел, равно как подобные ей управляли каждой стороной деятельности Правительства и вооруженных сил Лиги. И хотя рассматриваемые бюрократы и были фактически надежно защищены от любого вмешательства их номинальными политическими хозяевами, случайные взрывы негодования общественности Лиги из-за коррупции Правительства могли быть болезненными для всех вовлеченных. Это и было настоящей причиной, по которой Губернатор Баррегос, имевший высокую репутацию честного и эффективного человека – давно уж не был отозван из Сектора Майя. Таким образом, едва ли было удивительно, что и начальники Хонгбо, и приятели-комиссары Веррочио, и губернаторы сектора хотели, чтобы вся поднявшуюся тину смыло как можно быстрее, таким образом, они могли счастливо вернуть все дела в привычное русло.