Шторм из тени - Дэвид Вебер

– По крайней мере, попытать надуть хевенитов в предположении, что это готово к общему развертыванию, вы это имеете в виду?

– Возможно. И я также склонен волноваться об этом больше, чем должен бы, – признал Чандлер. – В конце концов, даже если они были готовы запустить все это в общее развертывание хоть на следующий день, они же должны были еще все опробовать в первый раз «где-нибудь».

– Но вы же не думаете, что они готовы к общему развертыванию, не так ли? – О'Шонесси сказал проницательно. – Но почему?

– Поскольку, – Чандлер ответил, отвечая на прямой вопрос с равной туповатостью, – если бы у нас уже была эта вещь в общем развертывании, мы бы заявились в Новый Париж, не Ловат. Ловат, конечно, важная цель, но не настолько как столица хевов. И учитывая все, что накипело дома из-за убийства Адмирала Вебстера и происшедшего на Факеле, вы действительно думаете, что никто бы в Адмиралтействе или Дворце не решить все проблемы одним ударом, если бы они думали, что у них была способность?

– Гм, – О'Шонесси нахмурился. За те многие месяцы, что он и Чандлер работали плечом к плечу, у него успело сложиться мнение о буйном воображении коммандера. Что впрочем никак не влияло на ту область воображения, что отвечала за анализ.

– Хорошо, – продолжил он. – Давайте предположим, что вы правы. Это – новая система наведения или что бы там ни было, и ее внедрение сейчас ограничено Восьмым Флотом. Вы согласились бы ставить об этом в известность Хевен о ее наличии, если бы мы, по крайней мере, не были готовы к более широкому развертыванию?

Он поднял бровь Чандлеру, который кивнул в ответ.

– Ладно. Предположим, что мы действительно запустим это в общее развертывание за следующие несколько месяцев. Что произойдет тогда?

– Предполагая, что мы СМОЖЕМ запустить это в развертывание, можно сказать, хевы – история, – ответил Чандлер. – Может, конечно, потребоваться еще несколько месяцев, чтобы весь дым развеялся и соглашения о сдаче подписаны, но я не вижу ничего, что могло бы их спасти при всех обстоятельствах. И, откровенно говоря, я не вижу обстоятельств, при которых Ее Величество согласилось бы на что-нибудь, кроме безоговорочной капитуляции на сей раз, не так ли?

– Едва ли! – фыркнул О'Шонесси, но его выражение более встревоженным, чем у Чандлера. Коммандер вопрошающе взглянул на него, на что тот лишь пожал плечами.

– Мне только жаль, что мы не знаем больше о том, что солли задумали, – сказал он. – Я знаю, что это похоже на то, что они собираются держать руку на пульсе после того, что произошло на Монике, а сейчас я получил это… Я даже не знаю, это зудящее чувство.

– Зудящее, – повторил Чандлер задумчиво.

– Я знаю. Я знаю! Это не дотягивает до технической терминологии, которая и способствует мистике нашей профессии, Амброуз. К сожалению, я не могу придумать лучшее определение.

– Почему нет?

– Если бы я знал, то смог бы подобрать лучшее определение, как мне бы хотелось, – ответил О'Шонесси едко и вздохнул. – Я думаю, что очень похоже, что вся операция на Монике была организована «Рабсилой» и «Технодайном». Не Пограничной Безопасностью, или любой из бюрократий солли – всего лишь парой корпоративных объектов. Верно?

– Пока да, – признал Чандлер. – Я думаю, что очевидно, что они были достаточно уверены, что держат Пограничную Безопасность – или, по крайней мере, Веррочио – у себя в кармане прежде, чем решились на это. Все очень странно, но именно так оно и выглядит.

– И это – то, что беспокоит меня, – сказал О'Шонесси. – Во-первых, реальный масштаб и… смелость того, что они планировали, сбивает меня, так как это уже немного перебор, даже для кого-то из мезанских отпочкований. Во-вторых, посмотрите на понесенные затраты. Я уверен, что им удалось бы возместить большую часть их инвестиций, так или иначе, если бы это заработало, но они же инвестировали буквально сотни миллиардов, пытаясь вытянуть данное предприятие. Это – слишком жестко, даже для кого-то как «Рабсила» или «Технодайн». И, в-третьих, если бы я был «Рабсилой», и если все, что я действительно хотел бы сделать, – это предотвратить аннексию Скопления Талботтаt, то я, возможно, нашел подход, который будет намного менее дорогим и опасным…. и, по меньшей мере, эффективным.

– Точно?

– Уверен, – О'Шонесси покачал головой. – Это похоже как если использовать ужасно большую, ужасно дорогую кувалду, когда и обычный молоток прекрасно справился бы с работой. И не только это – у них же все время был молоток, в котором они нуждались! Одно только возвращение Нордбрандт чего стоит! А если бы Терехов и Ван Дорт буквально не наткнулись на коммуникации «Рабсилы», – и я не пытаюсь преуменьшить их достижения, но и вправду они действительно наткнулись на нее, как вы знаете, – Вестман, вероятно, также все еще стрелял бы в нас в Монтане. Вложение нескольких сотен миллионов в одни группировки для проведения политических акций и их последующее финансирование и снабжение других психов оружием и бомбами уже позволили бы им держать все Скопление при кипении сколько угодно долго, если бы мы не захотели обратиться к, своего рода, авторитарным репрессиям. И это позволило одновременно ограничить и вмешательство «Рабсилы», и риски, и расходы. Они, возможно, не были б в состоянии препятствовать выбору Конституционным Собранием приемлемой Конституции, хотя ставить на это я бы не решился. Но даже если бы проект Конституции был отклонен, они, вероятно, рассчитывали на сохранении политических волнений на уровне, который вынудит нас остаться дома и не высовывать голову со своей кухни вместо того, чтобы мутить у них на заднем дворе. Так, почему же они решились на монументальную операцию, как эта? Почему инвестируют настолько больше денег и рискуют быть избитыми у всех на виду, что мы и видим в опросах общественного мнения солли теперь, когда все это видно на лицо?

– Я не совсем согласен с подобной трактовкой, – признал Чандлер задумчиво. – Я считаю, как я только что и предположил, что с их стороны во всем этом было в равной степени чистой жадности и самозащиты. Держать нас подальше от Скопления и загрести себе Терминал Рыси, в конце концов, должно было бы быть оптимальным решением с их точки зрения.

– Я не оспариваю. Я только думаю, что это решение не типично даже для «Рабсилы». Исключения из этого – вроде Факела – можно пересчитать по пальцам: мезанское правительство никогда не показывало любого особого интереса межзвездным политическим играм. И фактически все, что проделали «Рабсила» и другие КОРПОРАЦИИ Мезы, было более… коварным. Они действовали напролом, не гнушаясь как взяточничеством, так и принуждением, по крайней мере, где любой, кто мог потенциально помешать, мог бы быть заинтересован. Это просто не вписывается в их привычный шаблон, и это-то и беспокоит меня, когда устоявшийся игрок вдруг начинает изменяться. Это оставляет меня с чувством, что есть что-то продолжающееся под поверхностью. Что-то, что мы должны выяснить прежде, чем это приблизится из глубин и укусит нас прямо за задницу.

– У вас может быть своя точка зрения, – признал Чандлер после нескольких секунд. – С другой стороны, независимо от того, что они хотели достичь, в этот раз это определенно не сработало.

– В ЭТОТ раз, – согласился О'Шонесси. – Но мы все еще не знаем, как солли собираются реагировать в долгосрочной перспективе. И если они попробовали что-то вроде этого однажды, кто сказал, что они не придумают что-то столь же… изобретательное для нас в будущем? Единственное, я надеюсь, что вы правы о том, как изменится военное положение Хевена в свете Ловата. Я, возможно, не уверен, к чему они готовы, но я знаю, что хочу, чтобы мы были настолько избавлены, насколько возможно, от небходимости смотреть во все стороны, если они-таки решатcя на вторую попытку, чтобы вовлечь нас в войну с Солнечной Лигой!

* * *

– Премного благодарен за согласие принять меня, несмотря на столь краткое уведомление, Цзюньянь, – сказал Валерий Оттвейлер, когда вступил залитый солнцем офис, и дверь позади него бесшумно закрылась.

– Ваше сообщение было помечено как достаточно срочное, – ответил вице-комиссар Управления Пограничной Безопасности Цзюньянь Хонго, привстав, чтобы пожать руку Оттвейлера. – И, что более лично, мне всегда приятно видеть вас, Валерий.

Вице-комиссар даже и не потрудился солгать слишком убедительно, в в своей последней реплике, отметил Оттвейлер с удовольствием. Учитывая, что произошло на Монике, он должен был быть одним из последних людей в галактике, которых Хонгбо Цзюньянь хотел бы видеть. Однако, всегда оставались дипломатические тонкости, которые должны быть соблюдены, даже если дипломаты с обеих сторон полностью осведомлены лживости друг друга. К сожалению для Хонгбо, у него не было иного выбора, кроме как согласиться на эту встречу. Он был слишком глубоко в кармане у «Рабсилы» и слишком долго, чтобы отказаться принять дипломатического представителя родной планеты «Рабсилы», так как всем было известно, что мезанские корпорации фактически и были правительством Системы Меза.