Греховные помыслы - Стефани Блэйк

Несмотря на весь свой скептицизм, Адди не смогла удержаться от смеха.

– Чарльз, ты просто алчный, безответственный ребенок. Ну что мне с тобой делать?

Он одарил ее своей очаровательной кривой улыбкой.

– Я скажу, что делать – уложить меня в постель.

– Тебе нужно поспать.

– Мне нужна ты. Когда мы встретились, помнишь, у меня было предчувствие насчет тебя?

– Помню.

– Ты и вправду принесла мне удачу. А теперь я хочу тебя.

– Сейчас получишь кусочек моего кулака. – Она шутливо стукнула его в грудь.

Через несколько минут они уже предавались любовной игре. Однако ритм их движений постепенно ослабевал, и вскоре они уже просто лежали в объятиях друг друга.

– Думаешь, сможешь завтра выиграть? – после паузы спросила Адди. – Я боюсь, что ты все потеряешь.

– Дорогая, я сорву банк уже в первый час игры, – заверил ее Чарльз.

– Какая самоуверенность! – проговорила Адди. – Когда-нибудь она доведет тебя до беды.

– Пока ты со мной – не доведет, – серьезным тоном возразил он. – Мари, ты выйдешь за меня замуж? Прямо сегодня вечером.

– Дурачок, сейчас уже за полночь.

– Ну, тогда завтра.

– Дай мне подумать, Чарльз.

В эту ночь она долго лежала без сна, не зная, на что решиться. Мысли ее крутились как колесо рулетки:

«Я люблю Чарльза, но нас разделяет какой-то барьер. Невидимая стена. Даже тогда, когда мы занимаемся любовью, я это чувствую. Проклятие! Если бы я могла разгадать тайну своего прошлого! Было бы несправедливо по отношению к Чарльзу выйти за него замуж, не выяснив, нет ли у меня мужа, а то и семьи. Милый, тебе придется еще немного потерпеть. Прости меня».

Глава 9

Когда на следующий день любовники направились в казино, улица была запружена праздными, нарядными людьми. Все хотели своими глазами увидеть героя вчерашнего дня. Полицейские, солдаты и охранники казино, взявшись за руки, образовали живой коридор – иначе Адди и Чарльз не смогли бы попасть в игорный дом. Администрация приняла меры, чтобы отгородить от зевак тот стол, за которым будет идти игра по-крупному.

Чарльз, как и обещал, в первый же час игры сорвал банк. Любопытно, что крупье и другие работники казино восприняли это как должное. Администрация даже наладила выпуск специальных бюллетеней, чтобы информировать о ходе игры публику и прессу.

К четырем часам пополудни Уэллс сорвал банк уже двенадцать раз, и очередной бюллетень гласил:

«На второй день игры в казино Монте-Карло выигрыш Чарльза Уэллса достиг 500 ООО долларов».

В этот день казино посетил сам князь Монако Альберт – чтобы посмотреть на игру Уэллса и, как ни удивительно, взять у него автограф!

Впервые за все время пребывания в Монако Чарльз разволновался. Когда авантюрист выводил свою подпись на листке пергамента, украшенном королевским гербом, его рука задрожала.

– Я бы сказал, что это уже слишком, – запротестовал он. – Ваше величество, в конце концов, удача ведь дело случая.

В глазах князя мелькнула искорка лукавства.

– Ну, насколько я слышал, сэр, вы начисто исключили из своей игры элемент случайности. Вы не возражаете, если я тихонько посижу рядом и посмотрю?

– Буду счастлив.

Князь приказал принести себе кресло, которое поставили рядом с креслом Адди.

– Мадам, мы с вами прежде не встречались?

– Вряд ли, ваше величество.

Склонив голову набок, он испытующе посмотрел на нее.

– А вот я думаю, что да. Трудно забыть такую красоту. Несомненно, я еще вспомню, где мы встречались. – Он жизнерадостно улыбнулся. – Ваш друг нарушает все традиции.

– Почему, ваше величество?

– Всегда считалось, что если везет в игре, то не везет в любви. Мистер Уэллс, однако, преуспел и в том, и в другом. Знаете, за последние два дня он приобрел всемирную известность.

– Вы шутите!

– Да нет же, я совершенно серьезен. Заодно он сделал знаменитым и имя своего покойного отца, английского поэта Чарльза Иеремии Уэллса. – Князь рассмеялся. – Сегодня утром один из членов британского парламента заявил, что Чарльз Уэллс прославил Англию не меньше, чем Вильям Шекспир!

Князь оставался рядом с Чарльзом до тех пор, пока тот не прекратил игру.

– Я совершенно измотался, – сказал он князю Альберту и Адди. – Прошу извинить нас, ваше величество.

– Конечно – и удачи, мистер Уэллс. Хотя вам, она, кажется, не нужна. – Поклонившись, он поцеловал руку Адди. – Это сокровище стоит гораздо дороже того, что вы выиграли за столом.

– Согласен, ваше величество.

Отойдя немного в сторону, князь Альберт вдруг остановился и повернулся к Адди.

– Дорогая мадемуазель Орбюссон, я наконец вспомнил, где мы встречались – несколько лет назад в Берлине, на балу у кайзера Вильгельма.

Адди посмотрела на него отсутствующим взглядом.

– Вы ошибаетесь, ваше величество. Что делать нам, простым смертным, во дворце кайзера?

Князь ответил не сразу. На его румяном лице появилась загадочная улыбка.

– Как скажете, мадемуазель! Должно быть, я ошибся. Но выражение лица монарха ясно говорило, что это простая вежливость. Князь прежде всего джентльмен и никогда не станет настаивать, чтобы дама ответила на вопрос, на который она явно не хочет отвечать.

«Если бы только я могла ответить!» – подумала Адди, и голова ее закружилась так сильно, что пришлось ухватиться за руку Чарльза.

Как только они вернулись в отель, Адди легла на кровать и положила на лоб холодный компресс.

Сев рядом, Чарльз взял ее за руку.

– В чем дело, Мари? Твоя загадочность начинает сводить меня с ума. Что ты могла делать во дворце кайзера Вильгельма? Ты что, беглая принцесса? Ради Бога, скажи хоть что-нибудь!

Усталым движением она убрала компресс.

– Ладно, Чарльз. Было бы несправедливо мучить тебя и дальше. Видишь ли, это очень трудно объяснить… Я не могу рассказать тебе о своей прошлой жизни, потому что сама ничего о ней не помню. Я даже не знаю, действительно ли меня зовут Мари Артемус.

Лицо Чарльза исказилось.

– О чем, черт возьми, ты говоришь?

– Я страдаю амнезией – полной потерей памяти. И она рассказала ему, как Бракстоны спасли ее во время джонстаунского наводнения, как назвали своей племянницей.

Пока женщина говорила, Уэллс, недоверчиво покачивая головой, непрерывно расхаживал по комнате и одну за другой закуривал все новые и новые сигареты.

– Я не могу с этим смириться, дорогая. Наверняка можно как-то восстановить твою память. В Вене есть один врач – кажется, его имя Фрейд. Говорят, что по части душевных болезней он просто волшебник. Клянусь Юпитером, отсюда мы поедем в Вену и проконсультируемся у доктора Фрейда.