Когда вмешалась жизнь - Джуэл Э. Энн

— Он разрядился.

— Ммм, ясно. — Он взглянул через плечо на кухонные часы. — Мне нужно немного наверстать упущенное по работе. Мы должны принять душ.

— Мы?

Леви встал, обвивая ее конечности вокруг себя.

— Да, мы.

Игриво ухмыляясь, он отнес ее в душ, одной рукой включил воду, затем снял боксеры, не позволяя ее ногам коснуться пола.

Она хихикнула, когда он вошел в наполненную паром душевую кабину, и струи воды ударили на них со всех сторон. Он накрыл ее рот глубоким и неторопливым поцелуем, прижав спиной к стене. После долгих минут исследования ее рта Леви отстранился и посмотрел на Паркер из-под полуприкрытых век. Направил головку члена к ее входу и скользнул внутрь.

— Ты чувствуешь?

Она кивнула, все еще задыхаясь от поцелуя.

— Что именно? — Он опустил ее на себя еще на дюйм вниз.

Паркер закрыла глаза и застонала.

— Тепло… и…

— И?

Прижав ладонь к сердцу, она открыла глаза и подождала, пока он посмотрит на нее.

— Могу я кое-что тебе сказать?

Он кивнул, чуть прищурившись, когда капли воды прилипли к его ресницам.

— От моих чувств к тебе здесь больно.

На его лице промелькнула малейшая дрожь. Затем он прижался губами к ее руке.

— Я заберу эту боль… вот увидишь.

Он погрузился в нее до конца.

— Леви…

— Что ты чувствуешь? — Он поцеловал ее в шею.

— Леви…

Схватив ее за бедра, он задал темп.

— Это сродни наркотику, — прошептала она перед тем, как ее губы коснулись его губ, оседлав высокую волну зависимости.

Глава 36

— Значит, здесь ты занимаешься делами? — Паркер осматривала кабинет Леви с довольно необычным письменным столом, компьютером, чертежным столом и его любимыми эскизами на стенах. Никаких причудливых рамок, они просто приколоты тут и там в случайном порядке. Это придавало им более личный и менее вычурный характер.

Ему нравилась Паркер в его жизни. Оставался главный вопрос: как ему ее удержать? Леви также нравилось, как она водила пальцами по вещам, будто ей требовалось ощущать свое окружение так же, как и видеть его. Больше всего ему нравилось, как она знакомилась с его телом теми же прикосновениями, которые заставляли его разрываться между желанием оттрахать ее до бесчувствия и свернуться клубочком, мурлыкая, как кот.

— Да. Здесь я веду дела. Мне нравится вид. — Он кивнул в сторону окна и панорамы Скоттсдейла.

Она разглядывала эскизы на стене. Он разглядывал ее, качая головой от мысли, как ей удалось перевернуть его мир с ног на голову. Он понял это в день похорон, когда открыл дверь спальни и увидел, как она обнимает его маму, гладя по волосам женщину, которую только что встретила.

Откровенная человечность. Это не то качество, которое человек приобретает с течением времени. Оно кроется в самых потаенных глубинах его души с момента первого вдоха. Этого и не хватало в жизни Леви. До Паркер.

— Я выгуляла твою собаку, распаковала твой чемодан, рассортировала твою одежду для машинной стирки и химчистки. Если скажешь, куда мне ее отдать, я сделаю и это. А как насчет продуктов? Я могу купить их для тебя. Есть ли что-то, что ты не ешь? На что у тебя аллергия? Есть ли обязательные продукты?

— Почему ты распаковала мой чемодан? И рассортировала мою грязную одежду?

Она повернулась к нему, скрестив руки на груди.

— Так я зарабатываю себе на жизнь, пока не найду работу. То же самое я делала для Сабрины. Я чертовски хороша в этом. Полезность — мое второе имя.

Леви откинулся на спинку стула и переплел пальцы за головой.

— Паркер Полезность Круз. Интересно.

Она закатила глаза.

— Вполне возможно.

— Неужели? — Он усмехнулся. — Какое твое второе имя?

— Джой (прим.: joy в пер. с англ. — радость, счастье, веселье, удовольствие, наслаждение и пр.).

Он поджал губы.

— Это… воодушевляет.

— Думаю, мама потеряла много крови во время родов. Это единственное объяснение, почему близнецам дали имена, начинающиеся на одинаковую букву, и вызывающие тошноту вторые имена Джой и Фейт (прим.: faith в пер. с англ. — вера).

— Пайпер Фейт?

— Ага. Так, хватит об этом. Какое у тебя второе имя?

— Джозеф, в честь моего отца.

— Ой, как скучно.

— Да, и я почти уверен, что в тот день он тоже был в джинсах «Levi's».

Паркер хихикнула.

— Быть не может.

— Я не могу позволить тебе стирать мои вещи и покупать продукты. Это неправильно.

— Ну, а я не позволю тебе давать мне кров и еду, не сделав ничего взамен.

— Можешь. Мое первоначальное предложение остается в силе. Я плачу тебе за то, чтобы быть человеком в моей жизни. Назови цену.

Ее глаза сузились.

— Что это значит? Объясни, как ты видишь день «человека в твоей жизни»? Я до сих пор не могу этого понять.

Леви пожал плечами.

— Ты стала им с того момента, как мы покинули Айову. И у тебя отлично получается! Ты — настоящий талант.

— Я ничего не делала.

— Ты делила со мной трапезу. Путешествовала со мной. Разговаривала со мной. Выгуливала со мной собаку.

— Занималась с тобой сексом.

— Нет. За это я тебе платить не буду. Эту черту я не пересеку. Ты делаешь это бесплатно, либо не делаешь совсем.

— Ты платишь мне за то, чтобы я составляла тебе компанию?

— Конечно.

— У тебя есть Рэгс. Он — твоя компания.

— Ему плохо удается вести разговор. Мы расходимся во взглядах на политику и религию.

Леви нравилось наблюдать, как она пытается сохранять серьезность, но потерпела неудачу, когда повернулась к нему спиной, чтобы скрыть ухмылку.

— Я собираюсь разослать резюме на как можно в большее количество теле- и радиокомпаний. Рынок труда здесь должен быть намного больше, чем в Де-Мойне.

— Больше? Да. Легче? Нет.

— Ты пытаешься меня отговорить?

— Неа. Просто делаю свое дело… извергаю дерьмо, которое более хороший человек мог бы не говорить. Может, тебе стоит сходить по магазинам или еще куда-нибудь, прежде чем я начну рассказывать о реальном порядке вещей. Вот почему я не могу разговаривать с Рэгсом на серьезные темы. Я не хочу ранить его чувства. Он, вероятно, начнет метить территорию по всей квартире.

— Ты опасаешься. — Она плюхнулась в его кресло, закинув босые ноги на стол, а он повернулся к ней на стуле у чертежного стола. — Ты опасаешься, что я продолжу задавать тебе вопросы. Проверять тебя на предмет честных ответов. Ты опасаешься меня обидеть, разозлить. Не так ли?

— Опасаюсь? Нет. Это не совсем подходящее слово. Боюсь до усрачки — уже ближе, но даже это кажется слишком слабым.

— Каковы