Русско-японская война 1904—1905 гг. - Александр Андреевич Свечин

Между тем экономия сил на фронте являлась тем более важной, что непосредственно впереди укрепились японцы, и было очевидно, что ни наш противник, ни мы не сможем добиться фронтальным переходом в наступление значительных успехов, и что центр тяжести будущей операции переместился на фланги.

Неэкономному распределению войск на фронте отвечало и неэкономное возведение многочисленных укреплений, разбросанных кордоном в несколько линий, которые приковывали войска к позициям. Фортификационными постройками, возводимыми случайно, без общего плана, мы стремились обеспечить каждый кусок земли, на котором удалось зацепиться к концу сражения на р. Шахэ – о создании же нескольких крупных центров обороны, которые явились бы достаточно устойчивыми, чтобы держаться самостоятельно и обеспечить корпусам свободу маневрирования, мы не заботились.

Осенью и в течение первой половины зимы наши войска усилились VIII и XVI арм. корпусами, и 1, 2 и 5‑й стрелк. бригадами, образовавшими Сводно-Стрелковый корпус. К концу 1904 года было закончено укомплектование всех частей; к 11 января в распоряжении ген. – ад. Куропаткина находилось 372 батальона полного состава, 172 эскадр. и сотни, 1156 оруд. и 48 пулеметов. В России 2 декабря была объявлена 7‑я частная мобилизация и подготавливалась отправка дальнейших подкреплений – IV арм. корпуса, 3‑й и 4‑й стрелк. бригад.

Пользуясь перерывом в развитии военных действий, наше управление переустроилось. Высочайшим приказом 13 октября ген. – ад. Алексеев был освобожден от обязанностей главнокомандующего, которые тем же приказом были возложены на ген. – ад. Куропаткина. Войска были разбиты на три армии; в состав левофланговой I армии ген. от инф. Линевича вошел I арм., II, III и IV Сиб. корпуса; III армию – центр, под командой ген. от кав. бар. Каульбарса, образовали XVII арм., V и VI Сиб. корпуса; во II армию ген. от инф. Гриппенберга вошли VIII и X арм., I Сибир. и Сводно-Стрелковый корпуса. XVI арм. корпус оставался в непосредственном резерве главнокомандующего.

Японский главнокомандующий не мог рассчитывать на прибытие значительных подкреплений до исхода осады Порт-Артура, пожиравшей большие силы и средства. Поэтому еще в конце сражения на р. Шахэ он постарался оттянуть значительные резервы из боевой части. В центре остались 6‑я и 10‑я дивизии с 2 резервными бригадами, образовавшие IV армию Нодзу. На правом фланге 12‑я и гвардейская дивизия, с 2 резервными бригадами, располагались в боевой части I армии Куроки, а 2‑я дивизия оставалась в резерве. На левом фланге, уступами вдоль нижнего течения р. Шахэ, располагались 3 дивизии Оку (4‑я, 5‑я, 8‑я); чтобы обеспечить себе свободу маневрирования, вперед, в промежуток между р. Шахэ и Хуньхэ, от Линшинпу до Хегоутая г. Оку выдвинул отряд ген.-м. Акиамы – 14 эск., 2 батал., 6 кон. оруд. и 6 пулеметов. 3‑я дивизия и несколько резервных бригад оставались в резерве маршала Ойямы. Резервная дивизия, образованная из войск, несших гарнизонную службу в Корее, собралась к Цзянчану и своим уступным расположением обеспечивала правый фланг. В этом расположении японцы выжидали падения Порт-Артура.

Занятый хлопотами по устройству благополучной зимовки наших войск, главнокомандующий беспрерывно работал и над подготовкой перехода в наступление. Подготовка, к сожалению, выражалась преимущественно в выяснении взглядов различных начальников и критике их – единоличной и в совещаниях. При таком групповом способе разработки, очевидно, смелые решения не имели шансов быть принятыми; торжествовала робкая мысль. Любое военное совещание или комиссия представляют готовое ополчение против всякого предложения, ярко отражающего чью-либо энергичную личную мысль, и вырабатывают среднее – а значит и посредственное – решение.

Общий план наш заключался в нанесении главного удара левому флангу японцев; при этом устанавливалась общая схема – не должно атаковать ни одного укрепленного пункта с фронта до тех пор, пока успех общего охвата не даст возможность атаковать одновременно его и с левого фланга. Это обрекало на бездействие не только I и III армии, но и часть начинавшей наступление II армии. Вместо того, чтобы массой введенных в бой войск добиваться успехов, мы ждали успехов, чтобы ввести в бой главные силы.

Через наш план красной нитью проходило недоверие к возможности овладеть укрепленной позицией обычным наступлением. В таком случае, I и III армии предстояла второстепенная задача; вся тяжесть ложилась на II армию, а она не была достаточно усилена; резерв главнокомандующего – XVI корпус – не выдвигался на ее поддержку.

Тогда как японцы оценивали надвигавшиеся против их левого крыла силы гораздо ниже их действительной численности, мы преувеличивали силы слабого отряда ген. Акияма во много раз, и наш в течение нескольких месяцев выработанный план сводился, в сущности, к постепенной атаке на сел. Хегоутай, Сандепу, Лидиутунь, Татай – пункты, где укрепились резервы крайне жидкого сторожевого охранения японцев. Мы намечали удар почти по воздуху; при совершенно невыясненной обстановке мелочными наставлениями инициатива не только командиров корпусов, но и командующих армиями была совершенно стеснена; в случае перехода японцев в наступление указывалось немедленно обратиться к обороне, отказавшись от проявления своей, с таким трудом надуманной, воли. Скованное этими условиями, наше превосходство в силах теряло всякое значение, и победа армии в 123 батал., 92 эск. и сотн. и 436 оруд. над неприятельским сторожевым охранением делалась сомнительной.

Наша II армия состояла из 4 свободных корпусов. Вместо того чтобы неожиданно выдвинуть их из уступного положения и, не связывая какими-либо оборонительными задачами, направить на неприятельское расположение, мы с первых чисел января выдвигаем части ее, по различным второстепенного значения поводам, на одну линию с другими армиями; к 10 января армия занимала изогнутую линию, протяжением около 40 верст, фронтом на юг и юго-восток. Войска были еще до начала наступления утомлены суетливой переброской, отвлекавшей их от предстоявшей им главной задачи. Между тем холодная зимняя стужа (по ночам морозы до 20°) требовала особого внимания к силам войск.

Диспозицией II армии от 11 января указывались следующие частные задачи: I Сиб. корпус и 14‑я пех. див. должны были атаковать с запада участок Чжаньтань – Хуанлотоцзы; X корпус и 15‑я пех. див. – стрелять с севера, с фронта Чжоугуаньпу – Сандиоза; Сводно-Стрелковый корпус оставался в резерве, у сел. Таухуза – Даваньганьпу. С левого фланга ко II армии непосредственно примыкала III армия; с правого фланга I Сиб. корпусу содействовала конница ген. – ад. Мищенко, а Ляохэйский отряд у Сыфонтая прикрывал тыл всей армии.

В ночь на 12 января японские заставы были выбиты с правого берега р. Хуньхэ; поздно вечером 12‑го мы утвердились и в ближайших к реке селениях на левом берегу ее, причем упорное сопротивление встретил только I Сиб. корпус у с. Хейгоутая, которым он овладел, лишь воспользовавшись наступившей темнотой. 14‑я дивизия наступала крайне вяло, что,