Русско-японская война 1904—1905 гг. - Александр Андреевич Свечин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После взрыва гарнизон выбежал из горжевой казармы и бросился к ретраншементу, построенному на батарее форта, а затем произвел контратаку на бруствер, но был отбит.
Одновременно с началом штурма форта, вся его внутренность начала осыпаться снарядами и минами, от которых ретраншемент сильно пострадал. С прибытием поддержек гарнизон опять попытался выбить японцев с бруствера, но японскими пулеметами был отбит.
Под вечер японцы сильным натиском сбили остатки гарнизона с ретраншемента и стали угрожать тылу форта. Гарнизон отошел к горжевой казарме, откуда неудачно попытался произвести вылазку на ретраншемент.
Видя невозможность дальнейшей обороны форта, комендант крепости разрешил его очистить, что и было исполнено в ночь с 15 на 16 декабря.
Японцы потеряли в этот день против форта № III около 1000 человек; наши потери доходили до 400 человек.
С занятием фортов № II и III японцы прорвали первую линию обороны и прочно на ней утвердились, 16 декабря генерал Стессель созвал совет обороны, предложив ему обсудить дальнейшие действия. На этом совете решено было продолжать оборону крепости, употребив все усилия, чтобы удержаться на Восточном фронте на Китайской стенке, ибо оборона 2‑й линии большинством была признана крайне затруднительной. Но решение совета обороны осуществлено не было.
На укреплении № 3 наши контрминные работы велись успешнее, чем на фортах № 2 и 3; наши камуфлеты неоднократно останавливали движение японских минеров под бруствером укрепления. Благодаря этому японцы закончили здесь свои работы в галереях и заложили горны лишь к 18 декабря.
В 9 часов утра 18 декабря в укреплении раздался взрыв японских горнов. В момент взрыва гарнизон укрепления, численность которого доходила до 250 человек, находился, за исключением дежурной части, в потерне и в горжевой казарме. Сейчас же после взрыва люди бросились по потерне из казармы к выходу во двор укрепления, чтобы занять бруствер, но в это время взорвались наши ручные гранаты, сложенные в потерне, а затем от детонации взорвался и пироксилин, находившийся в казармах. Этими взрывами завалило выход из потерны; из гарнизона уцелело лишь 60 человек.
Между тем японцы ворвались в укрепление и, захватив горжу, отрезали отступление остатку гарнизона. Только несколько человек успело прорваться; все остальные были взяты в плен.
После занятия укрепления № 3 японцы атаковали Китайскую стенку правее форта № 3; им удалось занять участок Скалистого кряжа, в тылу форта № 3, откуда они начали фланговым огнем поражать Китайскую стенку, что исключало возможность дальнейшей ее обороны.
Поэтому с наступлением темноты участок Китайской стенки от укрепления № 3 до форта № II был очищен, и оборонявшие его войска заняли линию от Курганной, через Митрофаньевскую и Б. и М. Орлиные Гнезда, до Куропаткинского люнета включительно.
К несчастью, японцы не дали нам времени привести вторую оборонительную линию в сносное состояние и уже 19 декабря одновременно атаковали как эту линию, так и Западный фронт крепости.
На Западном фронте часть 7‑й дивизии с рассветом перешла в наступление против крайнего левого фланга, где мы занимали передовую оборонительную линию на фронте д. Яхуцзуй – Б. Голубиная бухта. Линия эта состояла из стрелкового окопа и нескольких люнетов и оборонялась сборным отрядом, силою в 1200 человек. После довольно горячего боя, около 3‑х часов дня японцам удалось прорваться на левом фланге нашей оборонительной линии и последняя была очищена, а части, оборонявшие ее, отошли на предгорья Лаотешаня.
Одновременно с наступлением 7‑й дивизии, 9‑я и часть 11‑й дивизий перешли в наступление против Восточного фронта крепости – от Курганной батареи до батареи литера Б., причем главный удар был направлен на Б. Орлиное Гнездо, на котором имелся лишь стрелковый окоп.
Бой за Б. Орлиное Гнездо длился до 3‑х часов дня, но затем, после взрыва там склада ручных гранат, японцы выбили уцелевшую горсть людей. Наступление на участок к западу от Б. Орлиного Гнезда было отбито ружейным огнем.
Заняв Б. Орлиное Гнездо, являвшееся командующим пунктом всей 2‑й оборонительной линии, японцы получили возможность фланкировать ружейным и пулеметным огнем вторую оборонительную линию и обстреливать ее сообщения с тылом, при каковом условии дальнейшая оборона этой линии для выбившегося из сил гарнизона становилась невозможной; предстоял отход на третью оборонительную линию.
Однако генерал Стессель пришел к заключению, что продолжение обороны крепости невозможно; не созвав совета обороны, он отправил к ген. Ноги парламентера с предложением вступить в переговоры о капитуляции крепости. Никто из высших начальствующих лиц гарнизона и эскадры не пытался убедить ген. Стесселя прервать эти переговоры или повлиять на ход последних; через сутки, 20 декабря, в д. Шуйшуин уполномоченными обеих сторон была подписана капитуляция Порт-Артура.
Доблестная оборона Порт-Артура была прервана через 328 дней после первых боевых выстрелов, раздавшихся с его батарей; и японцы достигли первого этапа на пути к осуществлению своей заветной мечты – гегемонии на Дальнем Востоке и в водах Тихого океана.
Состояние крепости к 19 декабря было таково, что рассчитывать на мало-мальски длительную и плодотворную ее оборону уже не приходилось. О положении и состоянии остававшегося в наших руках последнего рубежа для обороны на Восточном фронте, то есть 3‑й оборонительной линии, было сказано выше. Численность штыков гарнизона, считая моряков и нестроевых, не превышала к этому времени 13½—14 тысяч человек; из них около 40 %, хотя и оставались на позициях, но были больны цингой; в госпиталях и околотках состояло свыше 13½ тысячи человек. Даже среди числившихся здоровыми людей было много людей, неоднократно уже раненных и больных куриной слепотой. Между тем, не считая Лаотешаня, длина сухопутной линии обороны доходила до 19 верст и сократить ее не представлялось возможным.
Насильственная смерть Порт-Артура предупредила естественное падение крепости не надолго; но каждый день обороны Порт-Артура являлся драгоценным, отвлекая к нему большие силы и средства японской армии. Крепости могут быть взяты, но никогда не должны сдаваться. Особенно трудно было примириться русскому национальному чувству с унизительной капитуляцией крепости после столь доблестной ее обороны.
Осада Порт-Артура убедительно доказала, что ускоренная атака крепости, обороняемой многочисленным и доблестным гарнизоном, допустима лишь при значительном превосходстве сил осаждающего и наличии в составе его артиллерии калибров, способных разрушить казематированные постройки фортов.
Японцы предприняли августовский штурм крепости, не рассчитав сил и средств, и в итоге потерпели неудачу. Неудача эта, сломив энергию осаждающего, заставила его коренным образом изменить образ действий; в течение дальнейшей осады атака получает характер крайней осторожности и методичности.
Вследствие слабости сил осадной
