Охота на пиранью - Александр Бушков

— Сидеть!!! — и навел на них пистолет.

Они вмиг протрезвели. Миша медленномедленно, бледнея на глазах, вытянул руку:

— Федя, херню не гони…

— Молчать! — Мазур передвинулся вправо. — Встать, ты! Всем остальным — сидеть!

— Федя, за такие штучки можно и по морде…

Мазур, осклабясь, нажал на спуск. Пуля, пролетев в паре миллиметров от Мишиного уха — так что не мог не ощутить зыканья — звонко ударила в стену.

— Встать, сказал! — рявкнул Мазур. — Пристрелю! Вторая пуля — в ногу, третья — в башку!

Все же лесные пожарные-десантники — народ не из робких. Из-за стола Миша вылез, но явственно пробормотал:

— Ох, я тебя потом найду…

— Подполье открой! — распорядился Мазур. — Живо! Так… Давай туда. — Покосившись влево и заметив движение руки к ножу (один из сидящих показал норов), послал пулю аккурат меж его расставленными ногами, в пол. — Без шуток тут! Лезь в подполье!

Миша слез, оборачиваясь к нему с немой мечтой во взоре, но кинуться не рискнул, не дурак. Глаза и макушка все еще виднелись над полом, и Мазур повел стволом:

— Вниз! Ты и ты — Геночку вниз! — и для убедительности прострелил одному просторный рукав энцефалитки, не задев тела.

Гену уволокли в подполье, и Мазур приказал:

— А теперь — по одному, и живенько!

Опустил за ними крышку, оглянулся. Ничуть не удивился, увидев Ольгу с пистолетом в руке, — наоборот, одобрительно кивнул.

Крышка чуть-чуть приподнялась. Мазур был начеку, выстрелил в нее. Пуля толстую доску все равно не пробила бы, а внизу притихнут. И притихли. Упершись обеими руками, Мазур отодвинул тяжеленный стол к стене — звенели, разбиваясь, тарелки, падали стопки — схватился за витые стойки старомодного буфета, раскачал его и обрушил на крышку подполья. Грохот и звон был неописуемый.

— Пора сматываться, малыш, — сказал он тихо. — Складывай жратву в сумку, а я ружье прихвачу…

Накинул куртку, распихал по карманам паспорт, документы на машину и охотничий билет, снял со стены двустволку — ИЖ-27, неплохой стволик, — сгреб коробки с патронами. Зарядил ружье картечью, поставил к стене, сел на ближайший стул и закурил. Предупредил:

— Стеклянных банок не бери, только железные, открывашку не забудь…

— А мясо?

— Туда же мечи… Фляжку захвати.

И задумался: которую машину взять? Что до проходимости — уазик предпочтительнее. Но по дороге может попасться кто-то, прекрасно ее знающий, последуют вопросы… А «Ниву» Федора хорошо знает лишь угнездившаяся где-то за рекой засада — номера и регистрация у нее шантарские…

Посадив Ольгу на всякий случай караулить подполье, в темпе проверил «Ниву», обнаружив, что все в порядке, заправил бак по пробку, положил в багажник все три имевшиеся в наличии канистры. Взял у Ольги сумку, уложил вместе с ружьем на заднее сиденье. Взглянул на небо — дождь самую чуточку унялся, но близились сумерки, скоро станет совсем темно… Сел за руль, вывел машину за ворота, хозяйственно притворил их за собой.

Вернулся в кухню. Снизу заколотились в крышку. Мазур что было сил топнул ногой, и стук утих. Ольга стояла уже в куртке, готовая в дорогу. Мазур привстал было… и тут до него дошло.

Перед ним нежданно возникла очередная проблема, основанная на известной всем и каждому задачке про козу, капусту и волка.

Паромом можно управлять только с этого берега. Ольга водить машину ничуточки не умеет, так что с парома на берег ее ни за что не сможет вывести, хоть дело и нехитрое. Количество рейсов парома нужно свести к минимуму — еще появится случайная машина, заинтересуются люди странными манипуляциями паромщика… Рисковать, конечно, придется, но ничего тут не поделаешь.

Он кратенько изложил Ольге план. Она, не вдаваясь в дискуссии, лишь кивнула. Пленники подозрительно притихли — вероятнее всего, как и положено подпольщикам, строили планы борьбы и освобождения. Мазур внезапно поймал себя на желании поджечь усадьбу — чтобы не осталось ни свидетелей, ни следов. Вот уж, поистине, на войне — как на войне…

Мотор «Нивы» работал, как часы. Мазур завел ее на паром, обернулся к дому, помахал рукой. Потемнело, и он не различил Ольгу, стоявшую в неосвещенной будке. Но она его, надо полагать, видела прекрасно — моментально взвыл дизель, паром пополз к противоположному берегу. Никогда еще Мазуру не казалось, что время ползет так медленно. Он повторял себе, что Ольге, оставшейся в одиночестве, ничегошеньки не грозит, но все равно тревога занозой сидела в сердце. Как во сне, когда хочешь бежать, но не можешь, увязаешь в окружающем воздухе, словно в густеющем янтаре… Берег наплывал удручающе медленно. Слава богу, впереди не видно света фар…

Все. Паром ткнулся в причал, машину едва заметно качнуло на рессорах. Мазур моментально выжал сцепление, съехал с парома, остановился метрах в десяти от берега, на обочине. Бегом вернулся назад, помахал руками, скрещивая их над головой, нетерпеливо притопывая.

Паром двинулся назад. В несколько прыжков Мазур преодолел двор, взлетел в будку. Торопливо принялся раздеваться — догола, бросая одежду на расстеленный плащ. Сунул Ольге узел:

— Живо!

Увидев в широкое окно, что она поднялась на паром, нажал нужную кнопку. Тут же голышом кинулся бежать к берегу, с разбегу прыгнул в воду, взметнув тучу брызг. Вода, конечно, оказалась холоднющая, но жить можно, это все же не зима… Саженками поплыл вслед за паромом в столь чемпионском темпе, словно за ним гналась голодная акула. Или миляга Драммонд со своими мальчиками. Сверху лило, волосы промокли, лицом он то и дело зарывался в россыпи плывущего по реке мусора — ветки, листья, черт-те что еще…

Почти у самого берега догнал паром. Поднял руки, цепляясь за мокрые доски, — пальцы соскользнули, тут же, приподнявшись из воды, в два яростных гребка вновь настиг неуправляемую громаду, бессмысленно ползущую вдоль троса, рывком выбросил тело на помост. Ольга торопливо протянула ему узел, он отмахнулся:

— Потом…

Паром ткнулся в причал — легонький толчок, приплыли…

Часть вторая

Бег меж заборов

Глава первая

Нет там никакого шлаг-бауммм-ма…

Мазур подтолкнул Ольгу:

— Живенько в машину!

Схватил из узла предусмотрительно прихваченное полотенце, быстренько растерся. Под дождем оно вроде бы и ни к чему, но кровь чуточку разгонит… Натянул одежду. Джинсы и рубашка тут же стали липнуть к телу. Выбросил полотенце в реку, оно неспешно уплыло по серой воде. Добежал до машины, плюхнулся за руль и рванул на второй передаче, колеса прокрутились в жидкой грязи, не хуже, чем в штатовском боевике. Протянув, не глядя, руку, взял у Ольги свой пистолет, сунул в карман куртки. Прошло несколько минут, прежде чем он заново привык к рулю.

Начинался новый этап, гораздо более сложный и опасный, чем шатания по тайге, — идти предстояло по относительно цивилизованным местам…

Чертовски подмывало рвануть на трофейной машине до самого Шантарска — не заезжая в Пижман, обогнув его, напрямик. Но это, трезво оценил Мазур, очень уж рискованно: кто знает, какие засады на пути сможет устроить прохоровская братия. С Сомовым просто необходимо увидеться…

Оставшиеся в подполье пленники его особенно не беспокоили. Вариантов тут немного, всего два. Если со стороны пожара подойдет машина и сидящие там пойдут в дом — а они пойдут непременно, не захотят же торчать до утра на том берегу, — незадачливых пожарных освободят мгновенно… Ну, а дальше? Дизель продолжает работать, потому что выключить его было некому. Либо в конце концов трос сорвет со шкива, либо тупая, непрестанная работа движка вырвет из парома все скобы. И в том, и в другом случае паром накроется. Из случайных обмолвок пожарников Мазур уяснил, что штаб по тушению развернут часах в четырех езды от реки. Там, разумеется, есть рация, не может не быть. У тех, кто освободит пленников, будет только один выход — вернуться в лагерь, в штаб. Произойдет это глубокой ночью, а к утру в Пижмане уже будут подняты по тревоге все наличные милицейские силы. Скверно.

Вариант номер два — машина не появится, не поедет никто на ночь глядя. При таком раскладе узники смогут освободиться сами через два-три часа — народ здоровый, тертый, у них там три приличных тесака, удостоверившись, что наверху наступила тишина, начнут ковырять изнутри доски… ну, предположим, сверху навален буфет. Нет, не препятствие. Сам Мазур с таким тесачком освободился бы часа через два — то же и с ними будет, как только пораскинут мозгами и выработают четкий план.

Потом им, правда, придется нелегко. Все четыре шины уазика он старательно пропорол, да вдобавок вывернул карбюратор и закинул в реку. Возвращаться пешком в лагерь, да по темноте — пройдет черт-те сколько времени… но и при этом варианте к утру Пижман встанет на уши. Ну не станут же они дожидаться утра в доме, где лежат двое убитых? Рванут быстрее лани, чтобы не подумали, будто они в этом замешаны… Опишут внешность Лжефедора и его белокурой супружницы…