Мираж Золотого острова - Тим Северин

— Его величество султан благодарит вас за подарки. Он дает свое милостивое соизволение на то, чтобы вы и ваши товарищи остались и чинили ружья его солдат.

— А как же я? И моя команда? — спросил Флюкт.

— Аудиенция окончена, — резко бросил визирь. Он уже раскланивался и расшаркивался перед султаном. Визирь был явно доволен тем, как прошел прием, и мечтал поскорее убраться с глаз властелина подобру-поздорову.

— А как же Мария? — взмолился Гектор, непроизвольно возвысив голос. — Спросите его величество, где она и когда я могу увидеться с ней.

Поняв, что визирь не собирается переводить его вопрос, Гектор вышел вперед и оказался лицом к лицу с султаном. Громко и внятно, по-испански он повторил свою просьбу.

В зале тревожно зашептались, ожидая реакции султана. Тот склонил голову набок. Видимо, он понял или же каким-то образом догадался, о чем спрашивает Гектор. В его ответе, переведенном Мансуром, звучало ехидство.

— Его величество говорит, что ему сообщили, что эта женщина помолвлена с вами. Но в его королевстве ваша помолвка не имеет законной силы, пока его величество не даст на то своего согласия. Он считает, что эта женщина лучше подходит для того, чтобы прислуживать его сыну и обучать его иностранным языкам и манерам.

С этими словами визирь еще раз поклонился, решительно взял Гектора за локоть и вывел из зала.

Глава 17

— Держите себя в руках, — прошипел Флюкт Гектору, когда Мансур поспешно вывел их в переднюю. — Скажите спасибо, что старый козел не взял вашу невесту в свой гарем.

— Он не имеет права решать судьбу Марии! — возмущался Гектор.

— Вы просто не знаете, как ведут себя восточные деспоты! — Они уже покинули дворец, и теперь Флюкт говорил в полный голос. — Они делают все, что взбредет им в голову. Вы нас всех погубите, если вздумаете перечить.

Гектор просто кипел от ярости. Ему хотелось повернуть обратно и, раскидав стражу, ворваться в покои султана. Но Мансур даже не заметил злости Гектора.

— В соответствии с желанием его величества я закажу любые инструменты, которые вам понадобятся для починки оружия — здесь на базаре есть один ремесленник, который…

Гектор грубо перебил его:

— Вы знаете, где держат Марию?

Визирь невозмутимо ответил:

— Если она станет… как это у вас называется, гувернанткой?.. Его высочества принца Джайналабидина, ее поселят с женами султана. Вам не стоит волноваться. Они живут очень хорошо.

— И когда я с нею увижусь? Долго еще мне ждать? — выпалил Гектор.

— Возможно, как-нибудь удастся… устроить втайне встречу… Или обстоятельства изменятся, — пробормотал визирь.

— Что вы имеете в виду? — воскликнул Гектор. Его злили спокойствие и вкрадчивая вежливость, с какими Мансур избегал прямых ответов на его вопросы.

— Его величество становится все более забывчив. Сегодня он отдает приказ, а завтра не помнит, что приказал. Или его слова противоречат тому, что он утверждал прежде. В мои обязанности входит, в том числе, улаживать и подобные недоразумения.

— А если я сам пойду туда, где держат Марию?

Визирь изумленно взглянул на юношу:

— Пробраться на женскую половину? Это будет непросто. И я бы вам не советовал. — Заметив упрямое выражение лица Гектора, он продолжал: — Сын у его величества только один, но у него несколько дочерей. Все они тоже живут на женской половине, пока не выйдут замуж за правителей ближайших государств — так Оморо налаживает связи с соседями. Добродетель принцесс — это государственное достояние, и ее ревниво оберегают. С незваным гостем стража расправится безжалостно.

В мрачном молчании они спустились по тропе, что вела в город. Вернувшись на склад, где они ночевали, Гектор заметил, что число часовых у дверей удвоилось. Внутри команда «Вестфлинге» доедала обед. Голландцев интересовало только одно — когда им разрешат покинуть Пехко. Изреель решил подбодрить Гектора:

— Думаю, мы можем верить визирю, когда он говорит, что Марии не причинят вреда, — сказал он. — Эти люди не производят впечатления мерзавцев. До сих пор они хорошо с нами обращались, и, к сожалению, у нас действительно нет другого выхода, кроме как выполнять приказы султана. Но это не помешает нам постараться сделать так, чтобы вы с Марией снова были вместе.

Прошла еще неделя. В одной из пустующих комнат Дан устроил мастерскую. Здесь, с помощью Жака и Изрееля, он занялся починкой и смазкой множества заржавевших и сломанных мушкетов, которые принесли ему люди султана.

Всякий раз, когда Гектор выходил из своего нового жилища, он смотрел наверх, на дворец на холме, и думал, выпускают ли женщин султана хоть иногда на воздух. Может, удастся увидеть Марию на прогулке? Раз или два он пробовал подняться по заветной тропинке к дворцу Кедатун Султан, но стражники преграждали путь, не пуская дальше. Гектор безумно волновался за Марию, к тому же юноша начал опасаться, что он и его товарищи постепенно погружаются в атмосферу сонной апатии, которую он почувствовал здесь в первый же день. Флюкту и его команде ничегонеделание явно пришлось по вкусу. Голландцы праздно слонялись вокруг здания. Больные явно выздоравливали. Штольк предпочитал проводить время с соотечественниками.

Еду приносили с восхитительной пунктуальностью, хотя меню было довольно однообразным: рыбная похлебка, саговые лепешки, рис, фрукты. Дни походили один на другой. За прохладным рассветом наступало влажное и жаркое утро, грозовые тучи сначала собирались над морем, потом надвигались на город, и начинался ливень, но дождь быстро проходил, а тучи уносило в океан. Под жарким солнцем лужи высыхали к ранним тропическим сумеркам, и обитатели склада ложились спать с сознанием, что все в точности повторится на следующий день.

Только приход нового корабля внес некоторое разнообразие. Через пять дней после аудиенции у султана в реку вошло судно, бросившее якорь как раз напротив жилища Гектора и его друзей. Флюкт сказал, что, судя по двум рулям и приземистому силуэту, это — торговое судно с Малакки. В тот же вечер Гектор на причале встретился с капитаном, который только что побывал во дворце у султана.

Звали его Мусаллам Искандар, он был склонен к полноте, имел глаза немного навыкате и коротко остриженные седеющие волосы, а чертами рябого лица больше походил на араба. Определить его возраст Гектор не взялся бы. Дружелюбно поздоровавшись с Гектором, Мусаллам обратился к нему на приличном английском языке.

— Мансур сказал мне о чужестранцах в Пехко, — промолвил капитан. — Я заметил вашу шлюпку у причала, но вашего корабля не видел.