Покоренная судьбой - Кора Рейли

недели спустя я въехал в ворота приюта для животных Греты, я чувствовал себя так, словно впал в спячку и медленно просыпался. Я был занят работой и видел Крессиду только один раз наедине после нашего очень жесткого вечера свиданий и один раз на ужине с ее родителями, что было еще хуже, чем остаться наедине с женой.

Моя мать уловила, что что-то не так, и попыталась расспросить меня во время нашего еженедельного семейного ужина. А Марселла, она была ищейкой на тропе, идущей по следу. Она знала слишком много. Хорошо, что Максимус был поглощен своими собственными проблемами, иначе он, вероятно, объединил бы усилия с моей сестрой, чтобы выяснить, что происходит.

Я остановился перед фермерским домом. Грета уже ждала на крыльце, прислонившись к столбу. Лампа над головой освещала ее лицо почти ангельским светом. Уже близилась полночь, и вокруг была кромешная тьма, если не считать далекой жутковатой подсветки города. Эта пятница была занята встречей с корсиканцами, поэтому мне не удалось вылететь раньше.

Распахнул дверцу машины и прокрался к ней. На ней была белая атласная ночная рубашка с обязательными ковбойскими сапогами и слишком большой клетчатой рубашкой, опасно наброшенной на плечи. Она выглядела идеально.

Я сделал сразу все три шага на крыльцо и поднял ее с земли, после чего впился в ее губы отчаянным поцелуем. Медведь отпрыгнул назад с низким рычанием, но мне было наплевать.

На мгновение Грета напряглась, а затем растаяла в моих объятиях. Черт, как все может быть настолько идеальным? Это не имело смысла. Я прижался к ней еще немного, уткнувшись носом в ее волосы. — Я скучал по тебе.

Это было слабо сказано, но эта женщина... я просто не мог перестать думать о ней.

— Я тоже скучала по тебе, — прошептала она, прижимаясь к моему горлу и нежно целуя это место. Я спустил ее с ног и посмотрел на ее лицо.

— Что такое? — Она с любопытством потрогала свою щеку.

— Ничего, — грубо ответил я. — Давай я возьму свою сумку. — Я побежал к машине и схватил рюкзак со всем необходимым на две ночи. Грета протянула руку, и я взял ее, позволив ей провести меня в дом, где она сняла сапоги, после чего мы направились на кухню, где она расставила еду.

— Я приготовила сэндвичи и салат, потому что подумала, что ты можешь быть голоден. — Она показала на миску и тарелку, затем повернулась ко мне.

Я прижался к ее щеке, проводя большим пальцем по ее мягкой коже. — Да, — согласился я низким голосом.

Она покраснела, затем прикусила нижнюю губу. — Что поесть?

Хихикнул во все горло. — Может быть, позже.

Я запустил большие пальцы под ее рубашку и спустил ее с рук. Она упала на пол.

Соски Греты затвердели под шелковистой тканью ночной рубашки, их очертания были манящими. Я наклонился для очередного поцелуя. — Сначала я хочу попробовать тебя на вкус. Ты не против?

Ее «да» было едва ли больше, чем выдох. Схватив ее за талию, я приподнял ее на стойке и протиснулся между ее ног. Я снова слил наши губы и обхватил одной рукой ее шею, а другой легонько погладил руку и плечо Греты. Вскоре мурашки покрыли ее тело, и она обхватила ногами мои бедра, прижимая нас еще ближе. Я провел кончиками пальцев по внешней стороне ее бедра. Ее пальцы на моих плечах сжались, и она прижалась ко мне еще сильнее. Я обхватил ее грудь и отстранился от поцелуя, оставив губы Греты припухшими, а лицо раскрасневшимся, опустил взгляд, чтобы посмотреть на свою руку на груди Греты. Ее сосок стал тверже прижиматься к моей ладони, когда я массировал его сквозь ткань. Я засунул указательный палец под бретельку и потянул его вниз, пока не стал виден сосок, провел по нему большим пальцем, затем смочил подушечку и повторил движение. Губы Греты разошлись, она наблюдала за моей рукой так же, как и я. Я взял ее маленький бутончик между большим и указательным пальцами, затем нежно покрутил его взад-вперед, прежде чем начать вставлять пробки чуть сильнее. Грета застонала и качнула бедрами

навстречу моим. Я продолжал исследовать ее красивые груди еще некоторое время, пока Грета не задыхалась, а мое собственное возбуждение не стало очень неприятным.

Я прочистил горло и прошептал: — Подними бедра. — Она сделала, как я просил, и я спустил ее ночную рубашку. На этот раз на ней были белые стринги, крошечный кусочек кружева, который прижимался к ее киске и был совершенно мокрым. Поглаживая внутреннюю сторону ее бедер, я действительно наслаждался ее видом, очертаниями ее щели, тем, как стринги исчезают между двумя идеально округлыми ягодицами, мягким контуром ее лобковых волос на фоне кружев. Все это возбуждало меня так, как ничто другое.

Я чувствовал себя собственником и голодным. Мне казалось, что я сойду с ума, если не буду претендовать на Грету всеми возможными способами. И еще я чувствовал себя немного не в себе и в отчаянии, потому что это было то, чего я все время хотел, но не мог получить. Черт. Я не привык не получать то, что хочу, и это заставляло меня еще больше желать доказать, что она моя.

— Встань передо мной на колени, — потребовал я.

Она начала опускаться с прилавка, но я остановил ее. В ее глазах мелькнуло замешательство.

— На стойку, попой ко мне.

Она снова прикусила губу, забралась на стойку и встала на колени и руки, дразняще направив на меня свою попку.

Я сглотнул, глядя на то, как ее струна зажата между губами ее киски и в этой позиции.

— Амо?

— Ты слишком совершенна для слов. — Я коснулся ее задницы, кончиками пальцев провел по гладкой коже, затем вверх по спине, по бугоркам позвоночника, затем снова вниз. Я просунул большой палец под шнурок стрингов и медленно потянул за него, пока он не выскользнул между ее ягодицами и губами киски, промокший, как будто она искупалась.

— Блядь, Грета. Я не хочу ничего больше, чем сделать тебя своей, чем вогнать себя в тебя до упора.

Я не собирался озвучивать свои мысли таким образом, но, увидев ее в таком положении, я потерял контроль над собой.

Грета напряглась, затем посмотрела на меня через плечо, ее брови были нахмурены. — Разве это