Возвращение магии - Лиза Клейпас

- Что тебе нужно? – спросила она, нахмурившись. С трудом сев, она потерла глаза.

Маркус зажег лампу и подошел к дивану. – Миссис Фэйрклоз сказала мне, что ты весь день не ела.

Алина покачала головой. – Я просто устала. Я съем что-нибудь попозже.

Ее брат встал перед ней, сдвинув брови. – Выглядишь отвратительно.

- Спасибо, - сухо сказала она. – Как я уже сказала, я устала. Мне нужно поспать, вот и все…

- Похоже, ты проспала сегодня большую часть дня – и от этого тебе ни черта не стало лучше.

- Чего ты хочешь от меня, Маркус? – спросила она с легким раздражением.

Он не торопился отвечать, засунув руки в карманы сюртука и словно обдумывая что-то. В конце концов, он посмотрел на ее колени, скрытые под складками синих муслиновых юбок. – Я пришел попросить тебя кое о чем, - резко сказал он.

- О чем?

Он неловким жестом указал на ее ноги. – Могу я их увидеть?

Алина озадаченно посмотрела на него. – Мои ноги?

- Да. – Маркус сел на другой край дивана, на лице его не было никакого выражения.

Он никогда не просил об этом раньше. Зачем ему видеть ее ноги сейчас, столько лет спустя? Алина не могла понять его мотивов, и чувствовала себя слишком усталой, чтобы прорваться сквозь все слои испытываемых ею эмоций. Никакого вреда не будет, если показать ему, подумала она. Не дав себе подумать дважды, она скинула туфли. Ее ноги были голыми под платьем. Подняв их на диванные подушки, она помедлила, прежде чем подтянуть юбки и панталоны к коленям.

У него едва заметно перехватило дыхание, но больше Маркус никак не отреагировал, увидев ее ноги. Его темный взгляд скользнул по волокнистому рисунку шрамов, участкам неровной, изуродованной кожи вниз к неуместно белым ступням. Наблюдая за его бесстрастным лицом, Алина не знала, что задержала дыхание, пока не почувствовала, как горят ее легкие. Она медленно вздохнула, удивленная тем, что смогла настолько довериться Маркусу.

- Они некрасивы, - наконец сказал он. – Но они вовсе не так плохи, как я ожидал. – Он осторожно протянул руку и поправил ее юбки, прикрыв ее ноги. – Думаю, то, чего мы не видим часто хуже в нашем воображении, чем на самом деле.

Алина с любопытством уставилась на своего чересчур заботливого, упрямого, часто раздражающего брата, которого так сильно любила. Детьми они едва знали друг друга, но в годы после смерти отца, Маркус показал себя достойным и любящим человеком. Как и она, он был до невозможности независим, внешне общителен и все же крайне замкнут. В отличие от нее, он всегда был чрезвычайно честен, даже если правда причиняла боль.

- Почему ты захотел увидеть их сейчас? – спросила она.

Он ошеломил ее иронической улыбкой. – Я никогда не знал наверняка, что же делать с твоим несчастным случаем, кроме как всей душой желать, чтобы его никогда не было. Я не мог избавиться от чувства, что как-то подвел тебя. Видеть твои ноги и знать, что я ничего не могу поделать, чтобы стало лучше, это чертовски трудно для меня.

Она озадаченно покачала головой. – Господи, Маркус, разве ты мог предотвратить несчастный случай? Твое чувство ответственности заходит чересчур далеко, ты так не считаешь?

- Я люблю в этом мире очень немногих, - проговорил он, - но ты и Ливия среди них – и я отдал бы свою жизнь лишь бы избавить любую из вас от одного только мгновения боли.

Алина улыбнулась ему, почувствовав, как охватившее ее оцепенение дало трещину. Вопреки всякому здравому смыслу, она не смогла удержаться от опасного вопроса, даже несмотря на то, что пыталась лишить себя самой слабой надежды. – Маркус, - спросила она нерешительно, - если бы ты любил женщину, шрамы вроде этих остановили бы тебя…

- Нет, - твердо перебил он. – Нет, я не позволил бы им остановить меня.

Алина задумалась, правда ли это на самом деле. Возможно, он снова пытается защитить ее, щадя ее чувства. Но Маркус был не из тех мужчин, которые станут лгать из жалости.

- Ты мне не веришь? – спросил он.

Она неуверенно посмотрела на него. – Я хочу верить.

- Ты неправа, если считаешь, что мне нужно совершенство в женщине. Мне нравится физическая красота, как и любому другому мужчине, но едва ли это требование. Это было бы слишком лицемерно со стороны мужчины, который сам далек от идеала.

Алина удивленно замерла, разглядывая его крупные, ровные черты, его волевой подбородок, проницательные черные глаза под прямыми линиями бровей. – Ты привлекателен, - честно сказала она. – Может, не как мистер Шоу… но мало кто настолько красив.

Ее брат пожал плечами. – Поверь мне, это не имеет значения, поскольку моя привлекательность – или отсутствие таковой – никогда не была для меня препятствием, в чем бы то ни было. Что дало мне увидеть в истинном свете проблему физической красоты – увидеть то, что кто-то с твоей внешностью редко замечает.

Алина нахмурилась, думая, неужели он ее осуждает.

- Должно быть, это чрезвычайно тяжело, - продолжил Маркус, - для такой красивой женщины как ты, знать, что в тебе есть то, чего ты стыдишься, и что тебе приходится прятать. Ты так и не смогла смириться с этим, ведь так?

Облокотившись на край дивана, Алина покачала головой. – Я ненавижу эти шрамы. Я никогда не перестану желать, чтобы их не было. И я ничего не могу сделать, чтобы их изменить.

- Так же как и Маккенна не может изменить свои корни.

- Если ты пытаешься сравнивать, Маркус, от этого не будет толку. Происхождение Маккенны никогда не имело для меня значения. Ничто не может заставить меня перестать любить или хотеть его.

- Ты не думаешь, что он так же отнесется к твоим ногам?

- Я не знаю.

- Ради Бога, скажи ему правду. Не время позволять своей гордыни взять верх над тобой.

Его слова внезапно заставили ее возмутиться. – Гордыня не имеет к этому никакого отношения!

- О? – Маркус наградил ее сардоническим взглядом. – Ты не можешь позволить Маккенне узнать, что ты не идеальна. Что это, если не гордыня?

- Все не так просто, - запротестовала она.

Его рот раздраженно скривился. – Возможно, проблема и не простая – но решение - да. Начни вести себя как взрослая женщина, которой являешься, и признай факт, что у тебя есть недостатки. И дай бедняге шанс доказать, что он любит тебя несмотря ни на что.

- Ты – невозможный всезнайка, - задыхаясь выговорила она, умирая от желания его стукнуть.

Маркус мрачно улыбнулся. – Отправляйся к нему, Алина. Или обещаю, я поеду и расскажу ему все сам.

- Ты этого не сделаешь!

- Карета уже готова, - уведомил он ее. – Я уезжаю в Лондон через пять минут, с тобой или без тебя.

- Ради Бога, - взорвалась она, - тебе когда–нибудь надоест говорить всем и каждому, что им делать?