Жизнь, как морской прилив - Кэтрин Куксон

— Хорошо. — Она отвернулась от него, взяла с крючка на двери свою шаль, накинула ее на плечи и выбежала из дома.

Эмили нашла Эбби в сарае с инвентарем. Старик сидел на перевернутом бочонке возле бойлера. Он выглядел совершенно подавленным, пока она не сказала ему:

— Вас приглашают в дом, клерк стряпчего велел вам прийти. Они сидят в гостиной.

— Меня? — Он вскочил, как будто в него только что вдохнули жизнь. — Человек стряпчего сказал, что я должен прийти?

— Да.

Старик взял свой колпак с полки, где лежали седла, застегнул куртку, отряхнул брюки, попытался выпрямить спину, а потом вышел во двор.

Он прошел на кухню, не вытерев ноги, и Эмили хотела крикнуть ему: «Посмотрите на пол!» Но она стояла и смотрела, как он вышел в холл, затем сняла с плеч шаль и снова повесила ее на крючок, а потом подумала: «Наверное, она что-то ему оставила...»

Казалось, что Эбби едва вошел в комнату, как вдруг она услышала крик. Но, когда девушка посмотрела на часы, она поняла, что прошло десять минут, и за это время она успела сложить в раковину все тарелки. Она быстро прошла через кухню, открыла дверь и выглянула в холл. Было слышно, как кто-то кричит, и ей не нужно было задаваться вопросом, кто это.

Эмили отскочила назад и закрыла дверь, когда услышала, как дверь в гостиную открылась; она быстро занялась мытьем посуды. Эбби снова вошел на кухню. Она оглянулась на него, и ее руки застыли в воде. Старик, похоже, помолодел, но совсем по-другому. Его лицо светилось торжеством и ликованием. Он подошел к ней прыгающей походкой и, толкнув кулаком в плечо, воскликнул:

— Бог действует медленно, но верно! Всегда помни об этом, девушка. Бог действует медленно, но верно. Как низко пали великие мира сего! — сказал он и особо это подчеркнул. — Это счастливейший день в моей жизни, девушка. Это счастливейший день в моей жизни.

Эмили медленно подняла подол своего жесткого фартука и вытерла о него руки. Отступив от Эбби на шаг, она спросила:

— Что случилось?

— Он получил по заслугам, вот что случилось. Я всегда тебе говорил, ведь правда, что в один прекрасный день он получит по заслугам. О Боже! И это случилось сегодня. Да-да, это произошло.

— Что произошло?

Интонация ее голоса стерла улыбку с его морщинистого лица, он наклонился к ней и воскликнул:

— А вот что случилось, девочка. Хозяйка оставила мне двести фунтов. Ты это слышишь? Двести фунтов! И оставила на мое попечение все остальное! — Он широко раскинул руки.

— Оставила на... ваше... ваше попечение?! — Эмили никак не могла подобрать слова. — Что вы имеете в виду? Что произошло? Ферма принадлежит хозяину, как и все остальное.

— Ты так думаешь? Ха! Ты так думаешь? Тогда у меня сюрприз для тебя, девочка. Ты всегда была на его стороне, правда? Он водил тебя на веревочке, он использовал тебя. Я видел это. Если бы все пошло так, как он хотел, то тебе бы дали под зад ногой, а мисс Лиззи Рауэн поселилась бы здесь, и ее папаша на этот раз не стал бы возражать. О нет, на этот раз не стал бы. При такой ферме и таком доме он не стал бы возражать. Когда их лордство был простым погонщиком скота, старый Рауэн выталкивал его взашей из своего дома, больше чем однажды, но теперь...

— Расскажите мне, что произошло. — Эмили схватила злобного старика за плечи, и ей хотелось толкнуть его так, чтобы он стукнулся о стену. Ей хотелось отшвырнуть его вместе с его ядовитой мстительностью.

Эбби оттолкнул девушку, и не очень-то вежливо, а когда она качнулась назад, он сказал:

— Ну я и говорю тебе, что случилось. Хозяйка оставила все своему мужу.

Эмили стояла, прислонившись боком к каменной раковине, одна рука лежала на талии, а вторую она прижала ко рту. Она не сказала ничего, но скосила глаза и посмотрела на старика, который стоял и качал головой из стороны в сторону, а его ликование проявилось снова, когда он проговорил, захлебываясь от возбуждения:

— Ты слышала, что я сказал? Я сказал, что она оставила все мужу. Рон была раньше замужем. Как тебе это нравится? Во время того путешествия из Америки она вышла замуж за молодого типа, который попал на десять лет в тюрьму за убийство. Его могли бы повесить, но оказалось, что он защищал жену. Все это есть, подписанное и скрепленное печатью, и свидетельство о браке, вырезки из газет об этом деле, все-все. И вот что я еще скажу тебе, девочка. — Он теперь тыкал в нее пальцем. — Те заголовки в тех газетах ничто по сравнению с теми, которые скоро будут, когда об этом узнают. — Он замолчал и посмотрел на потрясенное лицо Эмили.

Ох, как Рон, наверное, ненавидела Берча все эти годы, практически с самого начала! А она была умной... хитрой. Да, она была такой. Смотри, что она сделала. Она пошла к другому стряпчему и составила завещание, как миссис Стюарт, как ее и звали на самом деле. Потом запечатала его и отдала своему семейному стряпчему, указав, что его нельзя вскрывать до ее смерти. Вот это предусмотрительность! Вот уж будет праздник в деревне, когда они все узнают! Уж они порадуются! Не говоря уж обо мне!

— Вы просто мстительная свинья! Вот что вы такое, Эбби Ридинг; вы такой же жестокий, как и она. И... и я не верю ни одному вашему слову. Такого просто не может быть.

— Ты хочешь сказать, девочка, что тебе очень хотелось бы, чтобы это было не так, ведь ты положила на него глаз, не так ли? Но вот что я тебе скажу - у тебя абсолютно нет никаких шансов, голубушка. Согреть его постель... о, да, да, он бы использовал тебя для этого, но сделать тебя хозяйкой всего этого? Ха! Ха! Не думаешь же ты, что он настолько глуп или настолько честен. — Его глаза сузились, а губа выпятилась, когда он повторил: — Или настолько честен. Нет, только не он, девочка, потому что в основе своей он свинья. Хорошо, можешь называть меня свиньей или считать таковым, я свинья и все такое, но я никогда не хотел стать выше себя. А он хотел. Боже, когда я вспоминаю, как он пришел сюда, моля о работе, подобно этому Джорджу. — Он показал пальцем за свое плечо. — И как он лебезил и подлизывался к ней, как он ее обрабатывал, обхаживал ее... О, я все это видел. Она была бы вполне довольна, если бы переспала с ним на сеновале, но нет, он заставил ее заплатить за удовлетворение ее каприза. А ценой, как он себе это представлял, были этот дом и ферма... Но разве Господь не справедлив, девочка? Разве Он не справедлив?.. Ой, я бы присел. — Он кивнул ей. — Лэрри тоже пришлось сесть, после того, как он чуть не задушил человека стряпчего. Как он вскочил со стула и кинулся на парня, - выскакивающая из ящика фигурка не могла быть быстрее! Она дала ему неделю, чтобы убраться отсюда, всего неделю. А знаешь, что еще? Он может взять с собой столько, сколько уместится на телеге. Ха! Ха! Господи! Неужели я дожил до этого дня!