Андрей Капица. Колумб XX века - Михаил В. Слипенчук
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако представление о том, что природные богатства Колымского края исчерпаны, было ошибочным. И мне удалось это доказать, когда приехала к нам правительственная комиссия, которую возглавлял академик Д. И. Щербаков (главный советский „урановый“ геолог. — Прим. авт.). После весьма жестких дискуссий — общего мнения у членов комиссии не было — удалось добиться увеличения ассигнований на геолого-разведочные работы и восстановление горных предприятий. К концу пятилетки, то есть к 1960 году, на Чукотке были открыты крупные и богатые золотые месторождения, а в Якутии — россыпи олова, превзошедшие по запасам все известные до сих пор. Добыча золота поднялась до 70 тонн в год и на этом уровне удерживалась 20 лет!
Вскоре родилась идея создать в Магадане академический институт в составе Сибирского отделения Академии наук СССР. Сделать это было нелегко, так как наши исследования по-прежнему носили гриф „секретно“.
Глава Сибирского отделения АН СССР академик М. А. Лаврентьев приехал к нам в конце 1965 года. Морозы стояли страшные — до 60 градусов. Но это не помешало ученым из Новосибирска побывать во многих местах. Слетали на Чукотку и на оловянный рудник „Валькумей“. Появилась записка „О поездке сотрудников Сибирского отделения АН СССР в северо-восточные районы страны“. В документе предлагались кардинальные меры по освоению этих районов страны, развитию здесь энергетики и промышленности. В частности, речь шла о строительстве ряда атомных станций. Но построена была лишь одна — Билибинская АЭС. Потом пришло время встречать нам делегацию Академии наук СССР во главе с ее президентом М. В. Келдышем. Он побывал не только в Магадане и на Чукотке, но и на Камчатке, Сахалине, в Приморском крае. И решили создать Дальневосточный научный центр.
В составе делегации был Андрей Капица — сын известного ученого… Мстислав Всеволодович Келдыш на заседании Президиума Академии делился своими впечатлениями о поездке. Мне рассказывали, что он особо выделил работу нашего института в Магадане. Узнать об этом было, конечно же, приятно. Естественно, что я был одним из кандидатов в председатели научного центра»[240].
Однако назначили члена-корреспондента АН СССР Андрея Петровича Капицу. И у него появилась отличная возможность исполнить обещание, данное своему другу Юрию Гавриловичу Симонову. А у Симонова была в то время самая большая в МГУ Забайкальская экспедиция, ближе остальных работавшая к Дальнему Востоку.
На Географическом факультете МГУ тогда все увлеклись прогнозированием после вышедшей в 1968 году совместной статьи «экономического» и «физического» профессоров Ю. Г. Саушкина и Т. В. Звонковой о комплексном географическом прогнозе. «Было решено, что эта тема должна стать важнейшей на факультете, собирались даже создать специальную лабораторию. Организационными вопросами занялся А. П. Капица, но вдруг все коренным образом поменялось: он уехал во Владивосток».
«А. П. Капица улетел туда быстро, взяв с собой в качестве помощника экономгеографа В. Г. Коноваленко… и прислал на факультет письмо с просьбой помочь ему в организации Тихоокеанского института географии. Для сплочения коллектива ему потребовалась крупная научная тема. Он выбрал „Создание методов долгосрочного географического прогнозирования хозяйственной деятельности человека на Дальнем Востоке на 2000 год“».
Никто в мире еще этим не занимался. Не у всех на факультете это нашло понимание, но некоторые поддержали. Профессор Ю. Г. Саушкин выделил группу экономистов-аспирантов своей кафедры. Профессор М. А. Глазовская создала небольшую экспедиционную группу геохимиков и почвоведов. В состав будущей экспедиции вошли К. В. Зворыкин, занимавшийся оценкой земель, П. А. Каплин со своей группой морских берегов, профессор О. К. Леонтьев с морскими геоморфологами, биогеографы В. Ф. Максимова и Е. И. Голубева, гидробиолог К. А. Воскресенский, ботаники Е. Б. Поспелова и Н. А. Подугольникова с биологического факультета МГУ, картограф Т. А. Воробьева, И. И. Невяжский, много лет проработавший в «Аэрогелогии» и ее экспедициях на Дальнем Востоке и, конечно, лаборатория математического моделирования географического факультета МГУ.
«Мы не сразу придумали название будущей экспедиции — вспоминал в своей книге Ю. Г. Симонов, — и в конце концов назвали ее Комплексной Восточной экспедицией (КВЭ)». Академия наук профинансировала ее щедро: «Договор был на пять лет с финансированием 500 тыс. рублей в год — огромной суммой по тому времени»[241].
Объектами прогноза избрали Кавалерово и Рудную Пристань — места, где горнорудный и химический комбинаты воздействуют на уникальную дальневосточную природу. Впервые к решению географической задачи приступили столь разные специалисты. Параллельно КВЭ готовила кадры для Дальнего Востока: в ней проходили практику студенты и целевые аспиранты МГУ, впоследствии поступившие на работу в Тихоокеанский институт географии. В итоге в 1976 году ДВНЦ был представлен первый в мире комплексный географический прогноз на столь долгий срок. Экспедиция 2000 года полностью подтвердила его результаты.
Первые шаги
С того времени сохранились почти все письма жены Андрея Петровича Капицы — Евгении Александровны — его матери Анне Алексеевне. У Евгении Александровны уже давно сложились со свекровью самые добрые, доверительные отношения, и теперь она станет нашим проводником в прошлое. Евгения Александровна по уговору писала Анне Алексеевне два раза в месяц, и ее письма стали единственным мостом, связавшим тогда Владивосток с родительским гнездом Андрея.
Эти письма Евгении Александровны — удивительный памятник той эпохе, ярко запечатлевший события, образ жизни, быт и даже мысли людей, непосредственно окружавших главного героя нашего повествования — Андрея Петровича Капицу.
Все письма Евгении Александровны за редким исключением начинаются одинаково: «Дорогая Анна Алексеевна!» И адрес в большинстве случаев тот же: Москва, Воробьевское шоссе, дом 2, кв. 14 (новый особняк Петра Леонидовича Капицы с «синим небом Армении» на территории ИФП). Так что повторять это в каждом письме мы не будем.
27 декабря 1970 года:
«Дорогая Анна Алексеевна!
…Квартира наша во Вадивостоке еще не готова, не решен „половой вопрос“ — не постелили еще линолеум. Но все остальное сделано, колера довольно сносные — светло-серый, светло-желтый и светло-салатный — в коридор. Полы в гостиной и у Андрея будут черные, а в остальных комнатах белые, так как ничего другого не оказалось. В кухне и прихожей черно-белая шашечка. Когда входишь в квартиру, поражает мизерность помещений — все комнаты — крошки — очень маленькие. Стоя в холле, воспринимаешь весь объем сразу за исключением Анютиной дальней комнаты. Даже не знаю, как расположится здесь все мое имущество из 4-х контейнеров… <…> Завтра прилетают девочки и Андрей, и с понедельника 29/XII начнем переезд. Надеюсь, что такая армия поможет мне устроиться за три дня, чтобы встретить Новый год у себя дома! <…> Во всяком случае, поздравляем вас с Новым годом и уже ждем летней встречи!
Женя и Андрей с детьми (заочно)».
Кисловодск, санаторий «Красные камни», 18 января 1971 года:
«…Вот уже месяц и 3 дня, как я — житель Владивостока. Уже постепенно разобралась в своем хозяйстве и создала какое-то подобие уюта и
