Невинные - Джеймс Роллинс

Позади них возникло какое-то движение. Это Эрин отстегнулась и подошла к ним, увлекая за собой Джордана. Оба они перед взлетом переоделись в чистую, сухую одежду. Женщину окружал аромат лаванды, толкнувший Руна дальше в кокпит, чтобы держаться от нее подальше.

Она прислонилась к дверному косяку.

— Кто-нибудь из вас верит, что пытать невинное дитя — воля Божья?

— Не забывай, — напомнил ей Джордан, — что мы говорим об Иуде. Разве ему не отведена роль плохого парня во все времена?

— Смотря как интерпретировать Евангелия, — возразила Эрин, оборачиваясь к нему, но слова ее предназначались для всех. — В канонических текстах Библии Христос знал, что Иуда собирается предать Его, но ничем не помешал этому. Христу было нужно, чтобы кто-нибудь предал Его римлянам, чтобы Он мог умереть на кресте за людские грехи. Фактически же в гностическом апокрифе — Евангелии от Иуды — говорится, что Христос просил его о предательстве, что Он сказал Иуде: «Ты же превзойдешь их всех, ибо человека, который носит Меня в себе, ты принесешь в жертву». Так что характер Иуды в лучшем случае неясен.

Джордан нахмурился, явно не принимая это суждение.

— Неясен? Да я собственными глазами видел, как он покосил Надию и распутинских детишек. Он выстрелил мне в грудь. Я не куплюсь на то, что он представляет силы добра.

— Быть может, — отозвался Христиан. — Но, вероятно, Богу порой нужно, чтобы действовали силы зла. Предательство Иуды служило высшему предназначению. Как Эрин и сказала, Христу нужно было умереть ради прощения наших грехов. Быть может, именно это и происходит сейчас. Злое деяние, служащее высшей цели.

Эрин скрестила руки.

— Значит, мы должны сидеть сложа руки и дать злу свершиться на тот случай, что может получиться положительный результат. Типа цель оправдывает средства.

— Но каковы эти средства? — спросил Джордан, со своей обычной практичностью нацеливаясь в самую суть проблемы. — Мы по-прежнему не представляем, чего этот ублюдок хочет от парнишки.

— Тот остается предреченным Первым Ангелом, — напомнил им Рун. — Отрок должен послужить предначертанию. Быть может, Иуда намеревается извратить это таким же образом, как попытался разбить трио, убив Джордана.

Стоун потер грудь, словно эта мысль привела его в замешательство.

— Но что собой представляет Томми? — сдвинула брови Эрин. — Он явно не может умереть. Значит, он действительно ангел?

Рун поглядел на нее с сомнением.

— Я слышал биение его сердца. Оно звучало естественно и по-человечески, а не как нечто внеземное. Я подозреваю, что в лучшем случае он несет ангельскую кровь, некое благословение, снизошедшее на него на вершине горы в Масаде.

— Но почему он? — спросила Эрин. — Почему Томми Болар?

Рун неуверенно покачал головой.

— Там, на горе, я пытался утешить его, спросить, что ему ведомо о трагических событиях, убивших столь многих, но обошедших его стороной. Он упомянул, что нашел голубя со сломанным крылом, что пытался спасти его как раз перед тем, как земля разверзлась и началось землетрясение.

— Единственный акт милосердия? — пробормотала Эрин. — Довольно ли этого, чтобы заслужить такое благословение?

Христиан оглянулся, ощутив, как самолет тряхнуло в турбулентности.

— Голубь зачастую выступает символом Святого Духа. Быть может, этот посланец искал кого-нибудь заслуживающего подобного благословения. Он был подвергнут небольшому испытанию.

Рун кивнул.

— Придя на эту гору, он был обычным отроком, но, совершив сей акт милосердия в нужное время и в нужном месте, обрел ангельскую кровь.

— Мне плевать, что там у него в крови, — заявил Джордан. — Если вы правы, то, по сути, он до сих пор просто мальчишка.

— Он не просто мальчишка, — возразил Рун.

— Но он еще и мальчишка, — упорствовала Эрин. — И мы не должны об этом забывать.

Рун не мог оспаривать правоту ее слов, но ничего из сказанного не снимало коренную проблему, выраженную Христианом. Корца обернулся ко всем лицом.

— Так мы рискнем воспрепятствовать осуществлению воли Божьей, спасая Томми из рук Искариота?

— Чертовски прямолинейно, — Джордан, готовый лезть в драку за мальчика, выпятил подбородок. — Мой бывший командир заставил каждого солдата затвердить назубок: чтобы зло восторжествовало, нужно лишь, чтобы добрые люди ничего не делали.

Эрин была настроена не менее решительно.

— Джордан прав. Все дело в свободе воли. Томми Болар избрал спасти этого голубя и был благословлен за этот добрый поступок. Мы должны позволить мальчику выбрать собственное будущее, а не дать Искариоту отнять его.

Меньшего Рун от этой пары и не ожидал и почерпнул силы у них.

— Христос пошел на крест добровольно, — согласился он. — Мы дадим этому отроку Томми ту же свободу решить свою участь самостоятельно.

Самолет опять попал в зону турбулентности, и Христиан велел всем снова занять места в креслах. Броски и тряска отражали метания, царившие в душе Эрин, не давая ей успокоиться. Пристегивая ремень, она понимала, что должна поспать, однако заодно понимала, что любые старания добиться этого будут тщетны.

Джордан, казавшийся менее встревоженным, зевнул так, что чуть челюсть не вывихнул. Армейская школа пошла ему на пользу; похоже, он способен спать при любых обстоятельствах.

Когда он откинул спинку кресла, устраивая свое крупное тело поудобнее, Эрин посмотрела за окно, во тьму, раскинувшуюся над полночным морем. Ее мысли неизменно вертелись вокруг загадки Томми Болара и отрезка истории, касающейся Иуды Искариота. Наконец, чтобы хоть как-то отвлечься, она полезла в карман куртки и достала предмет, завернутый в клеенку, найденный в снегу ледяного лабиринта.

Сидевший напротив Рун заерзал, пристально уставившись на сверток у нее в руках.

— Это принадлежит графине. Она нашла это вмороженным в стену лабиринта. Должно быть, обронила его во время переполоха.

Эрин приподняла брови, вспомнив, как и сама нашла одеяльце сестры, точно так же вмороженное в лед русским монахом, чтобы отвлечь ее внимание и причинить боль. Вид этой перепачканной тряпицы глубоко задел ее за живое.

Тем не менее я все равно бросила ее.

Она потерла клеенку подушечкой большого пальца. Очевидно, Батори свой приз достала. Был ли такой выбор в лабиринте правильным? Эрин предпочла следовать велению рассудка, а не эмоций. И все же Батори победила, проломив лед и тем срезав путь. Может, Григорий испытывал их сердца?