Земля, которой нет - Сергеевич Клеванский

Керри забылась в своей надежде и случайно вышла из-за спины Мии. В тот же миг он услышала свист и увидела, как на неё падает язык дракона, на самом деле бывший мечом. Холод и ужас смерти сковали маленькое сердечко, заставляя его замереть. Девочка закричала и зажмурилась.

Время словно замерло, но смерть так и не пришла. Лишь что-то горячее закапало на лицо девочки. Керри открыла глаза и увидела Мию. Та, выронив меч, стояла над маленькой лисичкой. На её бледном, уставшем лице, застыла добрая, такая обычная и привычная улыбка.

- Ты беги, - тяжело шептала красавица. - Беги и не оглядывайся. А он придет, обязательно придет.

Керри, роняя слезы, смотрела на то как с трудом Мия удерживает меч монстра, пронзивший её сердце. Окровавленные, изрезанные руки не позволяли рыцарю вытащить оружие из тела смуглянки. Они крепко держали меч.

- Беги, - прошептала Мия.

И Керри, схватив клинок, упавший из рук красавицы, побежала. Она побежала так быстро, что даже не слышала своих криков и стука загнанного сердца. Она побежала, чтобы однажды, спустя многие годы, весь мир узнал, кто такая Керри - Хозяйка Восьми Морей.

Ахефи Насалим Гуфар

Ахефи проснулся от того что его нос защипало. Мальчик поднялся на шелковой простыне, отрывая голову от пуховых подушек и понял, что у него из глаз падают слезы. Юный полукровка тут же утер предательскую влагу - настоящие мужчины не плачут. Ахефи даже не понимал почему он вдруг заплакал, он лишь помнил что ему приснился какой-то жуткий кошмар, но содержано он уже прочно забыл.

Тут, вдруг, распахнулось окно в спальню и мальчик увидел ворона, сидевшего на подоконнике. Птица была по-настоящему огромной, больше похожей на гордого орла, чем на презренного могильщика. Моргнув своими красными глазами, птица расправила исполинские крылья, открыла пасть и громко гаркнула, после взмыв в воздух.

Сердце юноши замерло. Он увидел тысячи звезд, словно зовущих и манящих его куда-то. Ахефи вскочил на ноги, потом юркнул под кровать, отогнул секретный паз в мозаике и из открывшейся ниши достал сверток одежды, а так же нож-кинжал подаренный ему Тимом Ройсом.

Одежда была самой простой, которую сын визиря выменял у попрошайки за один маленький рубин. Ахефи быстро переоделся, заткнул за пояс нож, потом, уже из другого тайника, достал сверток с едой и каким-то припасами и подошел к окну. Звезды звали его, манили, обещая невиданные земли, приключения, опасности, а самое главное - друзей, которых у светлорожденного никогда не было.

- Жди, Тим Ройс, - гордо вскинул голову мальчик. - Ахефи уже идет.

И, теперь уже - юноша, спрыгнув в сад, побежал. Он бежал так быстро, что не слышал историй, которые ему рассказывали ночные светила, бежал так быстро, что не слышал хлопанья крыльев исполинской птицы. Он бежал, чтобы однажды весь мир узнал, кто такой Безымянный - Мастер Одного Удара.

Тим Ройс

Генерал открыл клетку и я вышел, с радостью разминая затекшие конечности. Все же два дня тряски в клетке по ухабам и колдобинам, это не то, что может мне понравиться. Ладно-ладно. Тут вы меня поймали. Конечно же я сидел на облако и изнывал не от ломота, а от скуки и усталости, но это уже не суть.

- Тебе туда, - генерал указал мне ко входу в шахту.

- Сколько там на счетчике набежало? - поинтересовался я, но как и ожидалось - немая сцена была мне ответом. - Ладно, служба извозки, прощай.

И, похлопав по плечу Гаррета, я зашагал к шахте. У самого её входа я замер, а потом посмотрел на небо. Полная луна почему-то вызывала у меня улыбку. Как много у нас с ней было связанно историй. Взять хотя бы мое появление здесь - ведь, если вы помните, именно полная луна проводила меня от Невы, до Гайнесского графства. Где, если мне не изменяет память, мы сейчас и находились.

Пожав плечами, я спустился к лифту. Он работал довольно по простой системе рычагов и весов, так что я просто дернул за веревку и стал спускаться во тьму. Признаюсь, это подземка меня пугала. Нет-нет, вовсе не своей мглой, темнотой и тишиной, а просто потому, что после небезызвестных вам событий, меня стала мучать клаустрофобия. Так что я чувствовал себя неуютно.

Но минуло почти полчаса и вот я оказался в самом низу. Легко открыв дверцу, я с благодарностью поднял оставленный здесь факел и зажег его об огниво, заменившее мне то, что пало в битве с вампирами. Никогда не любил этих тварей. Уже тогда, когда их показывали по телевизору у нас с ними сложились взаимно неприязненные отношение, ну а уж когда мы с ними скрестили клинки. Пардон - клинки и когти, то я и вовсе стал их люто ненавидеть. Каюсь, последней каплей в чаше моего омерзения был тот факт, что эти упыри загубили мое огниво.

Я шел по длинному коридору, разглядывая древние фрески и барельефы. Здесь я легко узнал фигуры демонов, с одним из которых мне доводилось биться. Тогда мне пришлось рискнуть всем и притвориться "полудохлым" дабы тварь ослабила бдительность и я смог её убить. Пожалуй, это был сильнейший мой противник.

Так же на фресках постоянно мелькал один и тот же человек. Он был изображен с каким-то странным копьем, почему-то мне очень знакомым. Я все силился вспомнить где уже видел его, но потом наткнулся на повязку на глазах и повел плечами. Инвалиды всегда меня не то чтобы пугали, а как-то нервировали. В их присутствии я ощущал себя неспокойно и нервозно. И пусть данный инвалид - слепой маг, был лишь изображением, но я все равно передернулся.

Наконец я нашел ступени, ведущие к широкому плато. Ступая по ним, я словно ощущал звон веков истории, застывших на этих ступенях. Сколько им лет? Тысяча, две, три? Сколько бы они рассказали, умей говорить я с камнем. Но они лишь угрюмо молчали. Как и старина ветер. Когда-то бы я с ним не заговаривал в эти дни, но он отмалчивался, словно не желая меня чем-то расстраивать.

Спустившись, я увидел человека, которого не сразу узнал. Константин, которого я помнил, не был ростом больше двух метров, его мышца не были подобны горным камням, и уж точно Константин никогда не держал в руках исполинский черный клинок и не встречал меня спиной.

Император стоял перед огромными воротами, которые, как я сразу узнал, были точно такими же, какие я видел на Териале. И они, что понятно, точно так же высасывали магию. Только в куда больших объемах.

Я поднял голову. Там, под сводом, образуя из пещеры колодец, находился провал, сквозь который виднелись звезды. Что странно, провал был как раз по пути следования ночного светила, так что когда ночь войдет в свои полные права и луна встанет в зенит, все здесь будет залито серебряным светом.

Но смутило меня другое. В этот самый провал бесшумно залетел исполинский ворон. Он, сложив крылья, устроился на выступе, пристально смотря вниз своими багровыми, кроваво-алыми глазами. Почему-то он мне казался знакомым. Словно я уде видел его где-то и это где-то брало свое начало на плацу Академии.