Право первой ночи для повелителя драконов - Галлея Сандер-Лин

коснулся лепестков. – Говорят, что он может исполнить желание, если чего-то очень сильно захотеть. Сам я не пробовал, но точно знаю одно: его нельзя использовать во зло.

– Но цветов тут так много. Почему же никто их не рвёт и не исполняет свои желания? – удивилась Ксюша.

– Честно говоря, он был один. Там, посреди озера, – указал на водную гладь дракон. – А остальные... это моя исллюзия на его основе. Для тебя. Нацириус цветёт лишь несколько часов, и застать час его цветения – очень большая удача. Мне повезло.

– И ты отдал его мне, – Ксю свободной рукой коснулась здоровой щеки мужчины. Прикасаться к раненой не решилась. – Неужели у тебя самого нет желаний?

«Например, убрать шрам с лица».

– Есть. И в данный момент моё единственное и самое главное желание – чтобы ты была счастлива, Ксения, – от ласковой улыбки Яна стало так тепло на душе. – Исполнишь его для меня?

 Глава 43

Ксюша с удовольствием бы исполнила желание Янара, но, к сожалению, не всё было в её власти, даже занимаемое тело, которое время от времени приходилось одалживать хозяйке на радость Каяру. Ксю поначалу удивилась, что Янар не был против этих встреч, но потом и сама поняла, что из них можно извлечь определённую выгоду. Например, ту, что в обществе Брайтрейна повелитель позволял Ксении прогуливаться по замку, а она была рада пусть даже таким способом вырваться из комнаты, где находилась чуть ли не под домашним арестом, и размять ноги. Поскольку беловолосый славился своими любовными победами, никто бы не удивился, застав его в обществе очередной красотки, ну а то, что Ксюша находилась под действием оборотного зелья и сменила внешность, вселяло надежду, что узнать её никто не сможет, даже возможные шпионы Джерсиса.

Поначалу такие прогулки были неловкими и напряжёнными. Ксю не хотела разговаривать с Каяром, он тоже молчал и просто шёл рядом. Потом мог бросить несколько едких реплик о скверности её характера и снова замолкал. Однако на третий день перед самым расставанием, когда должен был доставиь её обратно в комнату, вдруг откашлялся и пробормотал:

– Я... немного перебощил...

– Немного?! – тут же взвилась Ксю. – Немного? – повторила она уже тише, спохватившись, что может привлечь внимание слуг. – Да вы вели себя как зверь во время гона. Поэтому не удивляйтесь, что избранница больше не хочет вас видеть!

– Ладно, пусть так, – поморщился он. – Но я хотел бы с ней поговорить...

– Говорите, она вас прекрасно слышит, просто не показывается.

– Мне этого мало, я... хочу её почувствовать... – настаивал чешуйчатый.

– А больше вы ничего не хотите?! – Ксения снова была на грани. Ну и наглая же драконья морда!

– Я... хотел бы извиниться... – буркнул Брайтрейн едва различимо.

– Что?

– Ничего! На сегодня прогулка закончена, приятно оставаться, – свернул он разговор, но на следующий день снова пришёл. И на следующий тоже.

В общем, он надеялся, что Лирана таки соблаговолит выйти наружу и хоть немного с ним пообщаться, но она не хотела, пока не хотела. Ровно до того дня, пока наместник не явился с букетом белых с голубым отливом цветов. Таких же, как его волосы. Ну наконец-то!

– В-вот, – сунул он букет Ксении. – Проходил по площади, увидел и... Хотя я не знаю, какие она любит...

М-да, покорять женские сердца этот драконище умеет, стоит только глазом моргнуть, а вот извиняться... Ну ладно, всё приходит с практикой. Главное, что намерения, похоже, искренние.

– Думаю, букет ей понравился.

Они оба умышленно не произносили имя Лираны вслух, мало ли, как известно, и у стен есть уши. Ксю всё ещё не могла выйти на связь с сиерой Трайдер, но вдруг отчётливо почувствовала, что та довольна. И доказательством этого стало то, что в самом конце прогулки, когда Каяр, так и не дождавшись появления избранницы, стал разочарованно прощаться, Лира таки явила себя миру, прошептав ему:

– Спасибо. Мне ещё никогда не дарили цветов...

Надо ли говорить, что первым порывом Каяра было схватить ненаглядную в объятия и больше никогда не опускать?! Но он сдержался (хотя было видно, как ему трудно не поддаться влечению), заставил себя оставаться на месте и пробормотал:

– Завтра я принесу розовые...

И ведь действительно принёс! Ну а Лирана вышла с ним на контакт гораздо быстрее, чем предполагала Ксюша, где-то в середине прогулки. Просто молчала и слушала его пространные рассуждения о погоде, политической ситуации и ценах на драгоценные камни. Было видно, что ему всё равно, о чём говорить, лишь бы говорить с ней и быть рядом. Прикасаться к ней он пока не решался. Видимо, опасался, что при телесном контакте снова не сможет сдержаться.

На следующий день он принёс небольшую корзинку с сиреневым цветочком в горшочке, которую девушка повесила на предплечье. И всё могло бы быть замечательно, если бы Лирана не была чужой женой, а её муж не появился в конце галереи, по которой она прогуливалась в сопровождении Брайтрейна. Это была не первая её встреча с Джерсисом. Днём ранее (в тот раз телом владела Ксю) состоялась ещё одна, когда Ксения в образе птички увязалась за повелителем в дворцовую библиотеку, где возле одного из стеллажей они и увидели сосредоточенно роющегося в каком-то талмуде мага. Подняв глаза, Борн поклонился и выразил почтение правителю, хотя и сделал это без особого пиетета, а книгу повернул лицевой частью обложки к себе.

– О, сиер Джерсис интересуется магическими барьерами? – не обманулся этим дракон. Видимо, и сам частенько листал эту книгу, раз узнал.

– Сейчас времена неспокойные, повелитель, всегда нужно быть начеку... – ответствовал тот с явной долей неудовольствия, словно его застали на горячем. – А вы... проводите экскурсию своей новой питомице? – цепкий взгляд на плечо, где по обыкновению сидела птичка, помимо воли заставил Ксюшу вздрогнуть. Борн сощурился. – Разводить птиц... Не замечал за вами склонности к подобного рода увеселениям. Да и на моей памяти нет видов с подобным окрасом и строением клюва... Или это какой-то особо редкий экземпляр? Насколько мне известно, ваша чудо-птичка даже умеет разговаривать...

– Вы правы, – Янар оставался невозмутим. – Это очень редкий и ценный экземпляр, я бы даже сказал, что единственный в своём роде. Но на то я и повелитель, чтобы иметь эксклюзивыне вещи, которые недоступны другим, – осадил мага