Обжигающий север (СИ) - Алена Медведева

И каким же чувством счастья и гордости светились лица наших стархов, когда эта «пчелодеятельность» начала приносить плоды, причем в буквальном смысле! Первые завязи нас окрылили и добавили энтузиазма. А уж когда дело дошло до первого сбора урожая, все дружно «вступили» в ряды добровольцев, пожелавших участвовать в процессе. Меня в знак благодарности за невероятный успех от работ освободили, поручив фиксировать «прирост». Рид, давно догадавшийся спросить соседку, которая была не только заботливой родительницей, но и предусмотрительной перспективной бабушкой, об образовательных системах, раздобыл мне стархские программы. Поэтому за пять месяцев, регулярно занимаясь по вечерам, уровень чтения и письма подтянула, не говоря уже о прочих полученных базовых образовательных знаниях. Так что хозяйство нашей шахты я вела теперь на твердой  основе простейшего учета и всегда знала где, сколько и чего у меня имеется, и как все расходуется. Программа по самообеспечению растительной пищей оправдала себя после первого же урожая. Мы обновили и немного пополнили свои запасы самыми необходимыми плодами (много из первоначальных запасов я отобрала на семена для повторной посадки), организовали оленям два битком набитых морусным силосом (идея знающей Эльзаны!) бесценных контейнера для подкормки и обзавелись кое-чем новым. Конечно, речь о долме, твые и еще ряде растений, которые мы теперь  в сушеном виде могли использовать в качестве приправ и для сборов, заваривая горячее питье. Гриф от долма и твыи пришел в неописуемый восторг. Где он хранил заветные мешочки; даже я не знала; наш повар, после применения новинок безоговорочно провозглашенный, всеми кудесником и корифеем, страшно боялся их преждевременно израсходовать, поэтому берег и экономил невероятно.

Второй урожай, предварительно, как и советовала Эльзана, удобрив почву отходами, мы посадили уже с гораздо большей уверенностью в своих возможностях. Да и объем посадок в грунт возрос раз в пять. Причем все плоды  картофеля и илатуна, что выросли из семянок, Эльзана категорично велела посадить вновь; уверяя, что из них урожай получится гораздо выше. Именно так их и разводят! Однако, навесными каркасными лентами с питательной средой мы тоже не брезговали. Запасы нужны чем больше, тем лучше. Тем более, за последний месяц к нам дважды приезжали разный терги с незнакомыми мне стархами, которым муж и помогавшие ему Пил и Зогал передавали запасы, на треть уменьшив наш первоначальный «резервный фонд». Прошло еще всего полгода, а у кого-то еда уже закончилась! И эта мысль не позволяла расслабиться, хоть на день забыть о той обстановке, в которой мы жили. Велась безмолвная и медленная, но от того не менее жестокая и смертоносная борьба за жизнь. И далеко не у всех было так благополучно, как у нас. Да и мы,  несмотря на успешную реализацию задумки с теплицей, очень экономно расходовали свой продзапас. И особенно меня беспокоил вопрос с мясом. Морожеными брусками мяса муж тоже делился с другими группами, а животного белка, в отличие от растительного, нам взять негде. Вернее, способ был, но думать об этом совсем не хотелось...

На фоне такого, несомненно успешного в данных обстоятельствах полугола, меня особенно угнетала мысль о том, что забеременеть мне никак не удавалось. Что удивляло и тревожило одновременно. Неужели и тут дефектная? При всей насыщенности наших будней, ночи мы посвящали только друг другу. Невероятно сблизившись, даже сроднившись за это время, стали настоящей семьей – узнали друг друга лучше, стали больше доверять, могли уже предвидеть реакцию и действия друг друга. Но... перспектива родительства для нас так и не наступила. Я переживала, а муж успокаивал:

– Вита, судьбе виднее. Когда придет подходящее время, она решит сама, – спокойно и убежденно ежемесячно увещевал он.

Но я все равно часто думала об этом, воспринимая как страшную неудачу и несправедливость, ведь и возможности моей крови продолжали дремать... А будущее наше оставалось туманным. Мы не знали, есть ли сдвиги в вопросе опровержения слуха об эпидемии, делается ли что-то для снятия с планеты карантина, и успешны ли эти попытки, и что самое важное – не знали, сколько нам еще ждать... Поэтому, как ни благоприятно лично у нас складывались дела, внутренняя тревога и тяжесть на душе каждого иволонца чувствовались, витали вокруг, были почти осязаемы. Опять же этот вероятный предатель? Я не раз спрашивала мужа об успехах его поимки.

– Для начало надо знать наверняка кто этот старх, – отвечал муж с серьезным видом, – а пока выяснить это у Руенза не получается.

– А... это не Дитор? – еще в самом начале спросила я мужа.

Рид молчал несколько минут, прежде чем ответить:

– Мне не хочется в это верить, но предателем может быть любой.

Получается, муж не опроверг моего предчувствия, поэтому пребывала в убеждении, что это или тот сам или кто-то из группы озлобленного старха. Просто чувствовала, что именно с той стороны стоит ждать проблем. Наверняка за эту «помощь» гильдия пообещала ему право собственности, а такой как Дитор никогда бы не отказался. И сомнения мужа в этом вопросе я внутренне не разделяла.

***

В ту ночь, уже насладившись всеми прелестями супружества, мы расслабленно засыпали. Я, свернувшись в позе эмбриона, лежала, прижавшись спиной к боку мужа. Именно поэтому даже в полудреме почувствовала, что он внезапно напрягся задрожал. Тут же, быстро отодвинувшись к краю кровати, встал. Повернув голову и приоткрыв глаза, недоуменно уставилась на Рида. Но он, не обращая на меня внимания, сосредоточенно замер, словно прислушиваясь к чему-то.

– Что? – с беспокойством уточнила я, выждав минут пять;

– Мне показалось... – муж вновь сосредоточенно, замер и, спустя несколько секунд, подхватив одежду, направился к выходу из нашей комнаты.

– Что показалось? – уже развернувшись полностью, заволновалась я.

– Не пугайся, ничего не случилось, –  бросив через плечо па меня взгляд желтых настороженных глаз, убедительным тоном заверил муж. – Просто показалось, что одна из сигнальных систем сработала. Схожу проверю, ты спи.

И мой старх, обувшись, выскользнул за дверь. Что за сигнальные системы? Не слышала о том, чтобы они у нас были... И как можно спать  в такой момент, когда ничего не ясно, но что-то Рида, очевидно, насторожило. В итоге, изводясь безответными вопросами, провела в одиночестве не меньше часа, дожидаясь возвращения мужа и гадая о причине его ночного исчезновения.

Когда муж наконец-то вернулся, я опешила; потому что от меховой одежды на нем исходили ощутимые волны ледяного холода. Был наверху? Зачем?!!