Государево око. Тайная дипломатия и разведка на службе России - Николай Кудрявцев

В царствование Екатерины II Коллегия иностранных дел по-прежнему делилась на две экспедиции — секретную и публичную. Секретная экспедиция занималась политическими делами, являясь «политическим департаментом» по сношению с европейскими и азиатскими странами. Публичная экспедиция ведала внутренними делами и состояла из трех отделений — казенных, текущих и почтовых дел. В нее же входил церемониальный департамент. В Москве находились Московская контора и Архив. Однако в связи с проведением губернской реформы 1775 г. все внутригосударственные дела, входившие в ведение Публичной экспедиции, в 1781 г. были переданы в различные ведомства. 4 марта 1782 г. Публичная экспедиция коллегии была упразднена. Незадолго до этого 4 ноября 1781 г. была ликвидирована Московская контора коллегии, а ее дела и дом переданы Московскому губернскому правлению. Московский архив коллегии стал самостоятельным подразделением.

Одновременно со штатом центрального аппарата в 1779 г. Екатерина утверждает штат заграничных учреждений. Звание посла по этому штату было присвоено лишь русскому представителю в Варшаве. Большинство же русских представителей за границей именовались министрами второго ранга. Они состояли при дворах как важнейших держав, так и второстепенных государств. Некоторые представители за рубежом назывались министрами-резидентами. В царствование Павла I вновь была восстановлена Публичная экспедиция коллегии и учреждено несколько новых экспедиций. Так, указом от 16 ноября 1797 г. была организована особая экспедиция «для исправления дел голштинских, ангальтцербтских и эвереских». 8 января 1800 г. учреждается новый штат Коллегой иностранных дел. По штатному расписанию министров 2-го ранга заменили послы и посланники. Послы назначались в Вену, Стокгольм, посланники — в Берлин, Лондон, Копенгаген, Мюнхен, Лиссабон, Неаполь, Турин, Константинополь. В Регенсбурге министра заменил резидент, вместо министров и резидентов в Дрезден и Гамбург были назначены поверенные в делах, а в Данциг и Венецию — генеральные консулы. 8 сентября 1802 г. император Александр I издал манифест об учреждении министерств. Но Коллегия иностранных дел не была упразднена и продолжала существовать еще 30 лет под руководством министра иностранных дел и его товарища. Однако постепенно ее значение падало, усиливалась единоличная власть министра. Окончательно Коллегия иностранных дел была упразднена указом от 10 апреля 1832 г.[478]

Проведенные преобразования позволили усилить боеспособность русской армии и значительно активизировать деятельность дипломатической разведки, которой Петр руководил лично. После Полтавской победы внешняя политика России была направлена на то, чтобы добиться заключения выгодного для России мира со Швецией. Достижение этой цели во Многом зависело от сохранения и расширения Северного союза, а также от сохранения благожелательного нейтралитета со стороны Англии, Австрии и Турции. Труднее всего было сохранить мирные отношения с Турцией, куда бежал после поражения под Полтавой шведский король. Понимая, что войне пока не видно конца, Петр направил к турецкому султану грамоту, в которой выражал твердое желание по-прежнему соблюдать мирные отношения с Турцией: В январе 1710 г. султан Ахмед III принял русского посла П. А. Толстого и торжественно вручил ему грамоту о подтверждении мирного договора 1700 г.

Однако в Стамбуле всерьез опасались, что после победы над Карлом XII может дойти очередь и до Турции. Эту мысль настойчиво пытался внушить султану и шведский король, находившийся при его дворе. Угроза войны возросла после того, как в июне 1710 г. визирем стал противник России Нуман-паша. Он сразу вступил в переговоры с Карлом XII, Станиславом Лещинским и французским королем Людовиком XIV. Все они уверяли визиря, что после победы над Швецией Россия соединится с Австрией и двинется на Османскую империю. Кроме того, Лещинский и Карл XII обещали отдать под покровительство султана всю Речь Посполитую, прямо передать Южную Польшу, украинскую Подолию с Каменец-Подольском и выплачивать Ахмеду III ежегодно 4 млн. дукатов[479]. Не менее заманчивы были и перспективы отвоевать у России Азов и Таганрог. В результате партия сторонников войны с Россией одерживает верх. В 1710 г. П. А. Толстой писал Г. И. Головкину из Стамбула: «Не изволь удивляться, что я прежде, когда король шведский был в великой силе, доносил о миролюбии Порты, а теперь, когда шведы разбиты, сомневаюсь! Причина моему сомнению та: турки видят, что царское величество теперь победитель сильного народа шведского и желает вскоре устроить все по своему желанию в Польше, а потом, не имея уже никакого препятствия, может начать войну и с ними, турками. Так они думают, и отнюдь не верят, чтоб его величество не начал с ними войны, когда будет от других войн свободен»[480].

В середине октября 1710 г. 70-тысячная турецкая армия сосредоточилась в районе Ясс и Бендер. По замыслу Карла XII, одного из активных организаторов похода, война должна была начаться с набега татар на Азов и Киев, чтобы оттянуть основные силы русских в Восточную Украину. Тем временем турецкая армия вступала в Южную Польшу, а навстречу ей от шведских владений в Южной Прибалтике двигался корпус генерала Крассау. Соединившись в Польше, обе армии должны были походом идти на Москву. В конце ноября 1710 г. Толстой получил секретную информацию о том, что у султана предстоит совещание Великого дивана по поводу разрыва отношений с Россией. Петр Андреевич немедленно написал об этом царю, но послание не успело дойти до адресата. Турция разорвала 20 ноября договор с Россией и объявила войну. Первой ее жертвой стал сам русский посол. Нравы в Турции в то время сильно отличались от остальных европейских государств. С объявлением войны весь дипломатический состав миссии противной стороны турки заключали в тюрьму Семибашенного замка. Все имущество послов турецкие власти присваивали себе. Узники содержались в тюрьме в отвратительных условиях до самого окончания войны. Петр Андреевич Толстой разделил участь многих своих коллег и провел в Семибашенном замке почти полтора года.

Петр не стал уклоняться от войны с Турцией. Разработанный им стратегический план войны сводился к тому, чтобы не допустить соединения турок со сторонниками С. Лещинского в Польше и с силами генерала Крассау. Затем, опираясь на помощь молдаван, сербов и других народов Балканского полуострова, перейти в наступление на Стамбул и закончить войну блистательной, молниеносной победой[481]. В своем плане войны Петр возлагал большие надежды на помощь Дунайских княжеств, на Молдавию и Валахию, находившихся под турецким гнетом. Еще в конце 1709 г. господарь Валахии Бранкован направил в Петербург своих представителей, с которыми был подписан секретный договор. В случае войны с Турцией Бранкован обязался перейти на сторону России, организовать восстание сербов и болгар, предоставить в распоряжение России вспомогательный корпус в 30 тыс. человек, обеспечить русскую армию продовольствием. Договор предусматривал, что в будущем Валахия должна была стать независимым княжеством под русским протекторатом.

В апреле 1711 г. был заключен секретный договор с господарем Молдавии Дмитрием Кантемиром. С согласия турецких властей в Россию был направлен посол Кантемира Стефан Лука. Кантемир убедил султана в необходимости послать Луку в Россию для ведения разведки. На самом же деле Лука подписал с Петром секретный договор[482]. Согласно договору Молдавия, после освобождения от власти Турции, расширяла свои границы и становилась наследственным княжеством Кантемира под протекторатом России. К основному договору прилагался второй, дополнительный, на случай неудачной войны с Турцией. Кантемир должен был получить в России владения, равные по своей ценности тем, которые он имел в Молдавии. Кантемир также обещал войска и провиант для русской армии[483]. Соглашения о помощи русской армии были подписаны и с представителями сербов и черногорцев. Сербы обещали Петру вспомогательные войска численностью в 20 тыс. человек, помощь продовольствием и предоставление разведывательных данных о действиях турецких войск. В общей сложности союзники России на Балканах обещали выставить 100-тысячную армию. О действительной военной силе «князьков» царь был хорошо информирован. Сербский полковник Милорадович, которому поручалось организовать восстание черногорцев, доносил Петру, что «все эти воины добрые, только убогие: пушек и прочих военных припасов не имеют»[484].

В первых числах января 1711 г. крымский хан Девлет-Гирей вторгся на территорию России и дошел вверх по Дону до Харькова, грабя и разоряя все, что попадалось ему на пути. Но ни овладеть Азовом, ни пробиться к полякам в Киев ему не удалось. Русская армия нанесла хану несколько серьезных поражений, после которых он вынужден был вернуться в Крым. Весной 1711 г. русская армия в количестве 40–45 тыс. человек двинулась в поход. Петр намеревался раньше турецкой армии вступить в Молдавию и Валахию, чтобы овладеть переправами через Дунай. Кроме этой главной армии было еще две: одна, графа Апраксина (80 тыс. чел.), которая должна была идти Муравским шляхом на Крым, другая — князя Голицына (45 тыс. чел.), которая двигалась от Чигирина на Очаков. Таким образом, для «турецкой акции» вместе с обещанными союзниками силами Петр предполагал иметь армию до 300 000 человек.