Поединщик 2. Отмеченный молнией - Роман Владимирович Савенков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 14
Рука Судьбы
Всю дорогу к Пчелиной улице Риордан проделал быстрым шагом, иногда переходя на бег. Он очень боялся опоздать и теперь проклинал себя за то, что бои на Парапете полностью выбили его из колеи и на время сделали безвольной куклой.
Овергор — далеко не поселок по размеру, поэтому когда Риордан вывернул из переулка к нужному адресу, пот градом катился по его спине. Но нет худа без добра. Эта интенсивная пробежка выветрила остатки хмеля у него из головы. Так что к особняку номер восемнадцать Риордан подошел запыхавшимся, с пылающими щеками, но абсолютно трезвым. Прежде чем взяться за ручку двери он осмотрелся. Улица казалась вымершей, потому что весь народ еще гулял на Ярмарочном поле, кроме отъявленных домоседов, которым было на все наплевать. Ни одна подозрительная фигура не выглядывала из-за углов домов. Никто торопливо не отводил от Риордана взгляд.
Два этажа дома номер восемнадцать были объяты мраком и только в одной комнате ярко горели свечи. Изнутри не раздавалось ни единого звука. Он, положив ладонь на эфес шпаги, аккуратно потянул на себя массивную дверную ручку. Дверь оказалась не заперта, и Риордан шагнул в прихожую, погруженную во тьму. Он не то, чтобы опасался внезапного нападения, но тем не менее чутко прислушивался к каждому шороху. Несколько секунд он неподвижно стоял в прихожей. Никакого движения или звука чьего-то дыхания во тьме он не различил. И только из-под двери, ведущей в одну из комнат пробивалась полоска света. Риордан рывком распахнул ее, одновременно до половины обнажая клинок. Но ничего не произошло. Дрова трещали в камине, пламя свечей прыгало в канделябрах. Нехитрая обстановка комнаты оказалась сдвинутой к стенам. На одном из стульев слева, между двумя окнами, сидел человек. Он чуть опустил голову к груди, как будто задремал. На его коленях горизонтально лежала сабля в ножнах. Человек медленно поднял голову и Риордан узнал Войтана.
Войтан сделал рукой приглашающий жест. Риордан, видя, что поединок не начнется немедленно, вогнал шпагу в ножны, прошел в комнату и опустился стул, который стоял у противоположной стены.
Ни один из них не счел необходимым приветствовать другого. Потому что глупо желать здравствовать человеку, которого хочешь убить. Войтан легонько похлопал ладонью по ножнам своей сабли.
— Я решил держать ее наготове. Этот аргумент пригодится для нашей сегодняшней беседы, не так ли?
Риордан кивнул с самым серьезным видом.
— Верное решение.
— Отлично. Я рад, что мое приглашение было правильно истолковано, — вдруг Войтан с шумом втянул в ноздри воздух и разочарованно поцокал языком. — Чувствую сильный запах перегара. Признаться, я озадачен. Это очень легкомысленно с твоей стороны. Спиртное туманит разум и замедляет руку. Мне не хотелось бы, чтобы моя победа была с привкусом вина.
Риордан отрицательно покачал головой.
— Не волнуйся, Войтан. Я трезв. Или тебя правильно называть Вейтом?
— Ха! Я вижу, что ты зря времени не терял. Войтан. Это имя, данное мне при рождении.
— Раз наш разговор протекает в такой любезности, может ты покажешь мне серп?
Войтан усмехнулся.
— Ой, а я и забыл о нем.
Его рука скользнула за пазуху, и через несколько секунд он аккуратно вытащил оттуда небольшой серп в расшитых золотыми нитями ножнах. Войтан не спеша обнажил его, продемонстрировал Риордану лезвие с разводами дамасской стали, а потом легким движением отбросил серп на стоявший в углу комнаты стол.
— Пусть полежит там. Я буду драться одним оружием.
— Конечно! Серп у тебя для того, чтобы резать глотки. Сегодня тебе этой возможности не представится, уверяю.
Войтан рассмеялся и всплеснул руками.
— Так он для этого и создан! Такими в моем родном Ильсингаре мясники забивают овец.
— Люди — не овцы, — сквозь зубы процедил Риордан.
— Согласен, — с готовностью подтвердил Войтан. — Они хуже. Или может ты хочешь поспорить? Я отнял жизнь у нескольких мерзавцев, людей без чести и совести. На их руках крови, больше, чем на наших вместе взятых.
— Скилленгар не был мерзавцем.
— Ты про этого бывшего каторжника? Твоего шпиона в доме принца Унбога? Хорошо, пусть будет по-твоему. Я согласен не причислять его к мерзавцам, — Войтан улыбнулся и пожал плечами, показывая, что в принципе ему все равно, был Скилленгар порядочным человеком или нет.
— После его убийства ты что-то нашептывал над трупом. Молитва?
— Скорее ритуал. Ему, как и обращению с серпом, научил меня один из мясников Ильсингара. Мы просим у Богов прощения за то, что забрали жизнь во благо себе.
Риордан вздохнул.
— Странно, что у меня не получается тебя ненавидеть, — пробормотал он.
— Ничего странного. Как ты можешь ненавидеть свое отражение? — возразил Войтан.
— Отражение?
— Конечно. Мы очень похожи. У нас общее призвание. Только я иду к нему, а ты свернул на другую дорогу. И теперь мне придется тебя заменить.
— О чем ты толкуешь?
— Я стану для Овергора тем, кем следовало стать тебе. Пройдет время, и я выведу на Парапет Доблести вашу боевую десятку. Но, чтобы будущее случилось, мне придется стереть из него тебя. Так должно быть. Твое имя будет забыто, Риордан.
Они беседовали спокойно. Никто не повышал интонации голоса. Со стороны могло показаться, что в пустой комнате друг напротив друга сидят два приятеля, которые обмениваются мнениями по разным темам. Но ладонь правой руки каждого из них при этом лежала на эфесе своего оружия. И каждый понимал, что эту комнату сможет покинуть только один.
После минутного размышления Риордан ответил:
— Ты говоришь невероятные вещи. Право жаль, что мы не встретились раньше. Еще больше жаль, что ты стал безвольным орудием в руках принца Эльвара.
— Насчет орудия ты не так уж и не прав. Но сильно заблуждаешься насчет того, чье именно я орудие.
У Риордана пересохло во рту. Не от страха, а выпитого ранее вина. Он оглянулся вокруг, а может
